Физический тип финикийцев хорошо известен из останков, обнаруженных в могилах Карфагена[294]. Серия из 117 черепов, 68 из которых мужские, по большей части принадлежит к одному типу: долихо– и мезоцефальному, с черепным указателем около 75; с достаточно длинным и, следовательно, относительно широким сводом; с очень низким сводом, относительно широким лбом, коротким лицом, высокими орбитами и узким, выступающим носом, который часто выступает прямо из лобовой кости с небольшим углублением в области переносья или вообще без такового. Эти черепа во многом похожи на мегалитический тип или тип длинных курганов предыдущего тысячелетия. Но, как и следовало ожидать в свете их позднего восточносредиземноморского происхождения, у них есть изменения в сторону более короткого и широкого свода и вытянутого, напоминающего клюв (beaking) носа.

Несколько брахицефалов динарской формы несущественны для этого типа, а большое количество менее типичных черепов, с более низкими орбитами и менее выступающими, но более широкими носами, могут принадлежать уроженцам северной Африки. Карфагеняне были, очевидно, довольно высокими, со средним ростом у мужчин 168 см. Уже приводившиеся греческие свидетельства показывают, что они были темнопигментированными.

Не может быть сомнений, что большинство из карфагенян, захороненных в этих могилах, были или потомками мореплавателей из Палестины и Сирии, или по крайней мере иммигрантами с востока, принадлежащими к той же расе. Девять черепов знатных людей, взятых из каменных саркофагов, принадлежат к точно такому же типу, как и большинство других, за исключением того, что эти представители привилегированных классов имели голову больше во всех или большинстве измерений, чем у масс. Такая корреляция между размерами и статусом или размерами и возможностями – это известная человеческая черта повсюду, где существуют социальные и относящиеся к питанию различия, и не имеет соответствующего расового значения. Отдельные финикийские черепа из двух мест в Западном Средиземноморье – Мелиллы в марокканском Рифе и Ибицы в Испании[295] – точно соответствуют карфагенским стандартам.

Последняя из групп, говорящих на неиндоевропейских языках, – этруски – вероятно, появилась в Италии в первой четверти X в. до н.э. Считается, что в VIII в. прибыла другая волна. Колонисты, очевидно, поддерживали контакты со своей родиной примерно до 650 г. до н.э. Этой родиной, в соответствии с античной традицией, поддерживаемой всеми греческими и римскими историками от Геродота до Плиния, была Лидия в Малой Азии. Большинство современных специалистов по античности полагает, что эта традиция верна[296].

Черепные свидетельства из этрусских захоронений[297] усиливают мнение, что эти неиндоевропейцы и несемиты были типичным примером древнего населения бронзового века Восточного Средиземноморья. Как и в случае населения из Эль-Аргара в Испании, среднее мезоцефальное значение черепного указателя скрывает присутствие резко выраженных длинных голов и круглых голов с двумя крайностями, в этом случае составляющими примерно равные пропорции. На самом деле метрические характеристики этих серий очень похожи, но этрусские черепа немного больше, что неудивительно, так как черепа из Эль-Аргара были по большей части достаточно небольшими.

Этрусские черепа заметно гладкие по рельефу поверхности, надбровные дуги выступают слабо; если смотреть сверху, то боковые стенки черепа являются не параллельными, как у более длинноголовых средиземноморских форм, а сходящимися, с максимумом ширины в области темени и узким лбом; орбиты высокие и округлые, а нос узкий. Этруски с типично ближневосточной формой черепа напоминают как каппадокийский тип, найденный в хеттский период в Алишаре, так и брахицефалов с плоскими затылками, появляющихся в кладбищах бронзового века на Кипре. К римскому времени эти два типа смешались в большой степени в изменчивую мезоцефальную форму, к которой также во многом принадлежали и финикийцы.

Было бы трудно переоценить важность миграций восточносредиземноморских народов по морю в Италию, Испанию и на острова между этими двумя полуостровами как в древнейшее, так и в более близкое доисторическое время. Множество людей иммигрировало особенно в Испанию и Италию. Они добавили к основному средиземноморскому населению неолитического происхождения ближневосточные элементы, которые можно все еще выделить среди сегодняшних итальянцев и испанцев. Долг римлян этрускам – как генетический, так и культурный – был особенно большим.

7. Медный век в Европе к северу от Средиземноморья: передвижения дунайцев и культура колоколовидных кубков

В то время как самую древнюю культуру эпохи металлов несли на запад по Средиземному морю, другие силы привнесли ее в Центральную Европу по суше. Как и ранее, главным путем была долина Дуная, но на этот раз центром древнейшего распространения была не Богемия, а Венгрия. Серия черепов из Бодрогкерестура в этой стране[298] единообразно долихоцефальна – из более чем 50 экземпляров самый большой индивидуальный черепной указатель составляет только 76. Это слишком малое значение для дунайцев обычного неолитического типа, и подозревают, что с северо-востока происходило передвижение народов, происходящих от культуры шнуровой керамики. Частое присутствие медных боевых топоров, красной охры, курганов и других южнороссийских культурных черт в местах раскопок медного века в Венгрии[299] может служить подтверждением этого вывода. На западе шнуровики принесли первый металл в Швейцарию, и в этом случае найдены черепа определенно шнурового типа[300].

Обитатели Югославии в медном веке были, как и обитатели Венгрии, также долихоцефальными[301]. К сожалению, и здесь у нас нет более детальной расовой информации. Однако по мере приближения к устью Дуная это долихоцефальное однообразие исчезает. Четыре черепа из Руссе в Болгарии включают один мужской череп шнурового типа, мужской мезоцефальный и два женских брахицефальных черепа[302].

Исходя из этих свидетельств, можно сделать вывод, что люди, принесшие медь в дунайскую долину в конце неолита, происходят из двух центров: южной России и Кавказа – и Анатолии (через Трою). Главными носителями были шнуровики или их долихоцефальные аналоги, а брахицефалы из Малой Азии мало повлияли на ситуацию с расовой точки зрения.

В то время как цивилизация медного века таким образом распространялась на запад вдоль Дуная и на север, противоположное движение в форме завоеваний культуры КК дошло от Рейна до Дуная и даже до Польши и Венгрии. Останки населения культуры КК занимают скорее одиночные могилы или группы могил, нежели кладбища; очевидно, они были путешествующими торговцами металлом, ибо их золотые спирали найдены в датских могилах периода коридорных могил. Таким образом, они были, по всей вероятности, соперниками людей культуры боевых топоров в поиске янтаря.

Неизвестно, как они прошли из Испании в Центральную Европу. Отдельные находки во Франции и северной Италии позволяют предположить, что альтернативными маршрутами были Рона–Рейн и перевал Бреннер[303]. Ни в одном случае свидетельства не являются удовлетворительными, и ни одно не исключает другого. Из долины Рейна, как из центра, экспедиции культуры КК двигались на восток в Богемию, Австрию, Польшу и Венгрию; принимавшие участие в этих движениях в конце концов растворились в местном населении. Однако население культуры КК, оставшееся в Рейнланде, вошло в близкий контакт со шнуровиками, вторгшимися с востока и северо-востока, а также с мегалитическим населением коридорных могил севернее, чьи владения простирались в Нидерланды. Эти три элемента, из которых тип культуры КК был, вероятно, господствующим, смешались, составив культурное единство раннего бронзового века – так называемое население культуры полосатых кубков (Zoned Beaker), завоевавшее Англию и Шотландию в качестве первых значительных носителей металла.