Не знаю, сколько времени я вот так сижу на полу. Инквизиторы замерли; ни один не шелохнется. Может, их этому учат – часами стоять неподвижно, как статуи? Но это только внешне. Это их привычная оболочка. А под внешней суровостью я чувствую их неуверенность и откровенную растерянность. Я улыбаюсь им. Их страх нарастает, мое возбуждение – тоже.

Снаружи вдруг слышится звон разбитого стекла. Потом крики. Я поворачиваюсь на звук. Караульные сразу же хватаются за мечи, но я продолжаю смотреть в сторону окна. Слышен топот сотен бегущих ног, крики сотен глоток. На улицах – настоящий хаос. За темным окном мелькают слабые желтые и оранжевые отсветы. Скорее всего, это как-то связано со смертью короля. Но как? Знают ли члены Общества Кинжала о случившемся? Знает ли Энцо, что я снова убежала без его позволения?

Дверь распахивается. Входит запыхавшийся инквизитор и что-то шепчет на ухо ближайшему караульному. Безуспешно пытаюсь услышать, о чем он говорит. На окрестных улицах не умолкают крики.

Потом из коридора слышится знакомый голос. У меня вздрагивает сердце. Терен вернулся.

Он входит в комнатенку, где меня заперли. Держится самодовольно. На губах – холодная улыбка. Замечает меня. Я перестаю дышать. В присутствии Терена мой путь сюда и сам приход кажутся чем-то заурядным.

– Сама пришла, – наконец произносит он, останавливаясь возле меня. – Что ж, вовремя. А то я уже думал, что сегодня мне придется тебя убить. – Он картинно скрещивает руки на груди. – Ты избавила меня от лишних хлопот.

– Я слышала, что король умер.

Терен слегка склоняет голову и равнодушным тоном отвечает:

– Да. Скончался от внезапной болезни. Мы все скорбим.

Я вздрагиваю. Терен, неужели это ты? Судя по его тону, люди Энцо здесь ни при чем. Но если они не убивали короля… это еще не значит, что он не был убит. «Внезапная болезнь» кажется мне очень подозрительной.

– Вы обещали устроить мне встречу с моей сестрой, – говорю я, глядя на плащ Терена, забрызганный кровью. – И ее безопасность тоже.

В голову ударяет шальная мысль: попробовать на нем мои способности. Следом является другая: что это даст? Я могу создавать лишь иллюзии. Вреда ему они не причинят. Даже Энцо не может с ним справиться.

– Я держу свое слово, пока ты держишь свое, – отвечает Терен, сверля меня взглядом. – И даже когда ты свое нарушаешь. Но мое терпение тоже не беспредельно.

Самодовольство Терена не может скрыть его страх. Он боится, что смерть короля подхлестнет возможных бунтовщиков, и потому готов на самые жестокие меры. Похоже, они уже начали осуществляться. Пусть все видят: король умер, но инквизиция осталась.

Его сердце окутано бурлящей тьмой. В глазах – безумный блеск.

Мысленно я приказываю себе сосредоточиться. Скрепить сердце. Превратить собственный страх в разящее оружие.

– Отведите меня к сестре, иначе я вам ничего не скажу.

– Никак мы уже выдвигаем требования? – Терен клонит голову набок и щурится. – Похоже, со времени нашей последней встречи с тобой что-то произошло.

Внутри меня поднимается нарастающая волна честолюбия. Вот уж чего не ожидала.

– Так вы собираетесь арестовывать Молодую Элиту или нет? – с вызовом спрашиваю я.

С губ Терена срывается короткий смешок. Улыбка несколько скрашивает его безумный взгляд, и тот становится осмысленнее и серьезнее.

– Что тебя заставило повернуться к ним спиной?

Не хочу снова вспоминать подслушанный разговор между Энцо и Данте.

– А разве мало того, что жизнь моей сестры в опасности? Вы загнали меня в угол Какие еще доводы вам нужны?

Терен с любопытством смотрит на меня:

– У тебя произошло еще что-то.

Я вспоминаю жар поцелуя Энцо. Лицо принца, теплеющее при виде меня. Потом снова вспоминаю их разговор с Данте. Встряхиваю головой, прогоняя воспоминания.

– Сначала я хочу увидеть свою сестру.

– Ты забыла, где находишься и кому ставишь условия? Я ведь могу приказать своим людям убить Виолетту, если ты откажешься говорить.

Я сжимаю зубы. Не трусь!

– Тогда я вообще ничего не скажу.

Смотрю Терену в глаза, выдерживая его взгляд. В переулке он застал меня врасплох, и я поддалась его воле. Но сейчас я чувствую себя намного сильнее.

Наконец Терен кивает, жестом зовет за собой.

– Ну что ж, пошли, – говорит он, подавая знак инквизиторам. – Поиграем в твою игру.

Это успех! Инквизиторы убирают мечи. Один ставит меня на ноги. Я должна быть сильной, очень сильной, иначе мне не вызволить Виолетту.

Терен ведет меня вниз. Вскоре я перестаю считать каменные ступени. На каком же ярусе они ее держат? Отовсюду слышатся крики, стоны и проклятия узников. У меня снова перехватывает дыхание. Меня захлестывают волны чужого страха и чужого гнева. В этом море можно захлебнуться, но я пью из него, как измученный жаждой пьет из реки. Мне тоже страшно. Меня тоже душит гнев. Это моя сила, и ее нельзя расплескивать понапрасну. Я стискиваю зубы. Чувствую, что могла бы здесь развернуться. Я бы создала такие иллюзии, которые не снились Терену и всем его прихвостням.

Терпение. Вначале я должна увидеть Виолетту.

Мы спускаемся на самый последний ярус. Здесь тише. Коридор тускло освещен. Вдоль стены тянутся зарешеченные дверцы. Идем в самый конец. Меня уже шатает от притока силы. Это подземелье как две капли воды похоже на тюрьму в Далии. Виолетта повторяет мой путь.

– Добро пожаловать к твоей сестре, – с издевкой произносит Терен, отвешивая шутовской поклон.

Тюремщик отпирает скрипучую дверь.

Я оказываюсь в узкой, тесной камере. Одна из стен имеет карниз, на котором стоят несколько зажженных свечей. В углу – охапка сена. Там сидит девочка с нежным, хрупким лицом. Ее волосы, давно не видевшие воды и мыла, спутались и потускнели. Виолетта сильно похудела. Она дрожит от холода. Заслышав шаги, поворачивает голову ко мне. При виде ее все во мне перемешивается: радость, любовь, ненависть, зависть.

– Аделина! – восклицает сестра.

Я вдруг вспоминаю ночь своего бегства из отцовского дома. Тогда она стояла в проеме двери и терла заспанные глаза.

В камеру вбегают несколько инквизиторов. Они окружают Виолетту, словно она опаснейшая преступница. Она сжимается, подтягивая колени к подбородку. На ней такие же кандалы, какие были на мне. И она тоже прикована к стене.

Внутри меня клокочет тьма. Какую иллюзию я должна создать, прежде чем инквизиторы начнут терзать мою сестру? Я прикидываю расстояние между нами, число шагов между инквизиторами и мною, а также между мною и Тереном. В мозгу проносятся все уроки Раффаэле и Энцо.

Терен ждет, пока я войду в камеру, после чего закрывает дверь. Делает несколько шагов к Виолетте. Я чувствую, как нарастает страх сестры. Мой собственный – тоже. Терен придирчиво оглядывает ее и резко поворачивается ко мне. Смотрит на меня.