Ей было стыдно за срыв при человеке, который не должен видеть ее слабой. Да ее вообще никто не должен видеть слабой, и ситуация со Стасом еще раз это подтвердила, нужно всегда оставаться железной леди, тогда никто не сможет пробить броню и ранить в сердце. Пусть лучше плачут все вокруг, только не она! Но как же обидно, как обидно и больно, и как хочется, чтобы хоть кто-то поддержал и пожалел. Да, она сама виновата, полезла в чужую семью, но ведь они не совсем семья… Все ведь ошибаются…

— Все нормально? — Паша неожиданно присел на корточки, и его лицо оказалось вровень с лицом Есении.

Глава 13.9

Она неуверенно кивнула, подавив очередной всхлип.

— Вы же сильная, успешная, неужели есть причины для слез? — мягко проговорил он и аккуратно заправил выбившийся русый локон за ухо. Хотел было вытереть побежавшую по щеке слезу, но нерешительно затормозил в паре сантиметров от лица Еси. Наверное, это перебор. Он сжал пальцы и опустил руку.

— Вы меня жалеете? — грустно усмехнулась Есения и сама вытерла хрустальную капельку. От водителя веяло теплом и надежностью, которых ей сейчас так не хватало, но, видимо, он слишком хорошо понимал, какая между ними социальная пропасть, поэтому не решался до конца проявить заботу. А Есе этого сейчас так хотелось.

— Есть немного. — Он улыбнулся и еще раз поправил локон, не позволяя себе большего.

Недолго думая, Есения уткнулась носом в теплое мужское плечо. Да черт с ними, с гордостью и независимостью! Ей нужна поддержка! Всего лишь один разочек она же может себе это позволить?!

От такого порыва у Паши открылся рот. Неужели Есению перестало смущать, что он всего лишь водитель? Массивная мужская рука неуверенно легла на хрупкую спину и ласково погладила вверх-вниз.

Еся еще сильнее зарылась носом в серую футболку, вдыхая пряные нотки имбиря и растворяясь в ощущении защищенности.

— По-моему, вы единственный нормальный человек в этом доме, — глухо проговорила она в футболку.

— Я всего лишь водитель. — Паша дернул уголком рта, его смущала близость Есении. Он отвык от порядочных женщин, предпочитая случайные связи без продолжения. В его жизни сейчас была только одна главная особа женского пола — дочь, и только с ней он позволял себе искренне обниматься.

— Я не о профессии, а о человеческих качествах. — Еся оторвалась от плеча и попыталась заглянуть в темноте в глаза. — От вас веет правильностью и надежностью. Никогда не встречала таких мужчин.

— Вы ошибаетесь. — Паша поднялся и сделал шаг назад, стараясь отгородиться от Еси хотя бы небольшим количеством воздуха. Эта близость испугала его, в глубине души загорелся теплый огонек, к которому он не был готов.

— В чем? Вы не заплатили налоги? Или просрочили проценты по кредиту? — усмехнулась она, чувствуя, как ее накрыло разочарование от того, что потерялся физический контакт. Сразу вернулось ощущение холода и одиночества.

— У меня нет кредитов, — нравоучительно заметил водитель, вернувшись на прежнее место к стене, скрестил руки на груди. Так безопаснее!

— Так расскажите мне о своих изъянах, а то я начинаю видеть в вас идеального мужчину, — горько ухмыльнулась Еся. Кажется, в доме Кравецов она окончательно ослепла. В Паше она сейчас могла разглядеть только один недостаток — его работа.

— Поверьте, не стоит.

— Вы мне советуете держаться и от вас подальше?

— Я так понимаю, что совет про братьев Кравецов вы проигнорировали, поэтому не вижу смысла раздавать новые рекомендации. — В густом баритоне прозвучала ирония.

— Издеваетесь? — Еся запрокинула голову и шумно выдохнула, в горле неприятно закололо. Только бы не расплакаться опять. — Да, я ошиблась, но разве люди не имеют права на ошибку?!

Она почувствовала, как подступила волна возмущения. Этот водитель заводит ее с пол-оборота. Нет, вовсе он не идеальный! Как можно упрекать плачущую женщину? Холодный толстолобик!

— Все имеют право на ошибку, но ошибка ошибке рознь. Вы полезли в чужую семью. — Паша недовольно покачал головой. — Точнее, вас поманили, проверяя на прочность, а вы охотно купились на уловку, хотя я предупреждал. Стас очень сложный человек, и он уже нашел свою Оксану.

— Так! Вы решили меня отчитать? — Еся как ужаленная подскочила и уперла руки в бока. Хорошо, что было темно и комната освещалась только косым светом уличного фонаря, иначе бы водитель заметил, как запылали от стыда ее щеки. Ну вот такая она мерзавка! Зато осознала ошибку и больше не повторит подобного, и не надо ей об этом говорить. Чужая семья — это всегда темный лес, в котором можно споткнуться о выпирающий корень, потому что не знаешь дороги, и набить себе огромную шишку, в то время как над верхушками деревьев будет светить ласковое солнце, не проникающее сквозь густые кроны. Лучше не соваться, целее будешь.

— Я думаю, вы и сами уже все поняли. — Голос смягчился, и Еся уловила нотки понимания.

Возмущение сразу же улетучилось, тело опять обмякло, и Есения без сил опустилась на кровать.

— Отдыхайте, завтра я поговорю с Оксаной, — не дожидаясь ответа, Паша вышел из комнаты. Он понял, что наступил на болезненную мозоль. Но ведь это хорошо, что у Есении есть совесть, и пусть она не готова принять осуждение от постороннего человека, червячок за некрасивый поступок ее явно грызет.

Еся запрокинула голову и устало потерла глаза. Водитель был единственным лучиком света в этом серпентарии. Кто бы мог подумать?

Оксана зацокала каблучками по мощеной дорожке в сторону бассейна. Там в тени туй ее ждал Паша. Сердце взволнованно трепыхалось в груди, несмотря на теплую погоду, холодели ладони. Если Паша позвал на приватный разговор, значит, у него есть важная информация. Только бы он не узнал о том, что это она подстроила болезнь Клары.

Паша уже много лет работал в доме Кравецов, он появился в нем даже раньше Оксаны. Водитель знал все тайны и проблемы жильцов, ничто не могло укрыться от его зоркого глаза, но никогда никакую информацию он не использовал во вред хозяевам, всегда распоряжался ей очень деликатно, не позволяя вносить распри в дом и не забывая о своем месте.

— Привет! — Розовые губы-бантики изогнулись в неуверенной улыбке.

— Прогуляемся? — Паша кивнул в знак приветствия и указал рукой на тропинку вглубь сада, подальше от дома.

— Что-то случилось? — Оксана первой пошла по дорожке и слегка оглянулась, в желудке неприятно свербело. Конечно же, Паша не расскажет о ее проделке Стасу, но наверняка предложит какой-нибудь вариант для искупления вины, и не факт, что он будет приятным.

— Пока нет. — Паша в два шага поравнялся с ней и тоже еще раз оглянулся на дом. Босс до вечера уехал на важную встречу и отпустил водителя «до звонка», но не оглянуться он не мог. Привычка. — Ксана, помните историю про священного Диптриха?

— Да, — она печально улыбнулась, — я на самом деле тогда почти поверила в удачу. Спасибо, что поддержал меня. Ты считаешь, я совсем глупая, раз верю в такие небылицы?