Большие реки — лучшее средство на некоторое время задержать преследующего неприятеля. Поэтому переправы через них должны быть защищены предмостными укреплениями, усиленными поясом сильных редутов.

Для занятия таких пунктов, а также самых значительных городов и крепостей должно быть оставлено большее или меньшее количество войск в зависимости от большей или меньшей степени опасности, которая угрожает от нападений неприятеля или от восстания населения. Эти войска вместе с прибывающим подкреплением образуют новые корпуса, которые при успешном ходе дел продвигаются вслед за армией, в случае же неудачи размещаются в укрепленных пунктах для обеспечения отступления.

Наполеон в деле организации тыла своей армии всегда отличался чрезвычайной осмотрительностью, отчего самые рискованные его операции являлись менее рискованными, чем казались (в 1812 г. это не помогло: потеряв в России боле 570 тыс., в т. ч. всю конницу, почти всю артиллерию, ему пришлось набирать новую армию, которая лишь задержала неизбежное, — 18(30) марта 1814 г. после тяжелого боя русские и союзники вошли в Париж. — Ред.).

Принципы военного искусства сами по себе в высшей степени просты и вполне согласуются со здравым смыслом. Если в тактике они и опираются на специальные знания в большей мере, чем в стратегии, то все же эти знания столь необширны, что по объему и разнообразию их едва ли можно сравнить с любой другой наукой. Здесь не требуется ни учености, ни особо выдающихся качеств ума. Если сверх способности рассуждать и требуется какое-либо особое свойство ума, то, скорее всего, хитрость или изворотливость. Долгое время утверждалось прямо противоположное, но только из-за преувеличенного благоговения перед искусством полководцев и из-за тщеславия авторов, занимавшихся этими вопросами. В этом нас убеждает беспристрастное изучение искусства ведения войны, подтверждаемое практическим опытом. Еще в период революционных войн многие люди, не получившие никакого военного образования, проявили себя искусными полководцами, даже полководцами первой величины. По крайней мере, военное образование Конде, Валленштейна, Суворова и многих других[50] весьма сомнительно. (Александр Васильевич Суворов получил «книжное» военное образование дома, с детских лет изучая артиллерию, фортификацию, военную историю под руководством отца — генерал-аншефа, сенатора, автора первого русского военного словаря. А с 1748 г. Суворов уже начал службу капралом в Семеновском полку. Завершил свою блистательную карьеру в звании генералиссимуса, присвоенном ему в 1799 г., умер в 1800 г. — Ред.)

Нет никакого сомнения в том, что ведение войны — дело трудное. Но трудность заключается не в том, что требуется особая ученость или огромный гений для того, чтобы усвоить истинные принципы военного искусства. Это доступно каждому правильно развитому мозгу, свободному от предубеждений и сколько-нибудь знакомому с делом. Даже применение этих принципов на карте и на бумаге не представляет никаких трудностей, и, чтобы набросать хороший операционный план, не требуется особой мудрости. Великая трудность заключается в том, чтобы при практическом выполнении остаться верным усвоенным принципам.

Обратить внимание на эту трудность и составляет задачу настоящих заключительных замечаний, а дать вашему королевскому высочеству ясное об этом представление я считаю самым важным из всего того, чего я хотел достигнуть этими записками.

Ведение войны напоминает сложную работу машины с огромным сопротивлением, так что комбинации, которые с легкостью набрасываются на бумаге, могут потребовать для их выполнения на деле большого напряжения сил.

Таким образом, свободная воля и мысль полководца ежеминутно встречают препоны своим движениям, и для преодоления этих препон требуется особая сила духа и разума. Среди этого сопротивления приходится отбрасывать не одну удачную мысль и прибегать к более простым, скромным приемам, хотя более сложные и могли бы дать большие результаты.

Дать исчерпывающий перечень всех причин этого трения, пожалуй, невозможно, но главнейшие из них следующие:

1. Как правило, о положении противника и о его мероприятиях имеется гораздо меньше данных, чем требуется для составления планов. В момент выполнения принятого решения возникают бесчисленные сомнения из-за грозящих отовсюду опасностей, если при составлении плана в его основу были заложены ошибочные предположения. Тогда нами овладевает чувство беспокойства, которое легко нападает на человека при выполнении большого дела, а от беспокойства до нерешительности и от нерешительности до полумер всего лишь маленький, незаметный шаг.

2. К неточности сведений о количестве сил неприятеля добавляется то, что слухи (все сведения, получаемые нами от сторожевых частей и подразделений, от шпионов и из случайных источников) всегда преувеличены. Людская толпа боязлива по природе, а потому всегда преувеличивает опасность. Таким образом, у полководца создается ложное представление о силах неприятеля, с которым придется иметь дело; и это служит новым источником его нерешительности.