Ронни вонзила ногти ему в руку.

— Что ты делаешь?! Немедленно включи!

— Но ты ясно дала понять, что свет тебе не нравится.

— Если ты выключишь фонарик, я их не увижу!

— Верно.

— А это означает, что они, возможно, прямо сейчас окружа­ют меня. Включи! — взмолилась Ронни.

— Когда-нибудь, — засмеялся он, включая фонарик, — я обязательно тебя разгадаю.

— Вряд ли. Если не сделал этого сейчас, значит, не удастся никогда!

— Вполне возможно, — кивнул он, обнимая ее за плечи. — Ты так и не сказала: собираешься прийти на свадьбу моей сес­тры?

— Это потому, что я еще не решила.

— Я хочу, чтобы ты познакомилась с Меган. Она супер!

— Меня беспокоит не твоя сестра. Просто не думаю, что тво­ей ма понравится мое появление.

— И что? Это не ее свадьба. Моя сестра тебя приглашает.

— Ты говорил с ней обо мне?

— Конечно.

— И что сказал?

— Правду.

— Что, по-твоему, у меня лицо пастозное?

— А ты все об этом думаешь? — прищурился Уилл.

— Нет. Совсем забыла.

— Ладно, отвечаю, — смилостивился Уилл. — Я не сказал, что у тебя лицо пастозное. Я сказал, что раньше у тебя лицо было пастозное.

Она ткнула его локтем в ребра, и он притворился, что молит о милосердии.

— Я шучу... шучу... я никогда бы такого не сказал.

— Так что же ты сказал?

Он остановился и повернул ее лицом к себе.

— Правду. Что ты умная, веселая, красивая и что с тобой легко.

— Ну тогда ладно.

— Не собираешься сказать, что тоже любишь меня?

— Не уверена, что можно любить нищего, — поддела она. — И можешь считать это местью за то, что позволил крабам бегать по моим ногам. Разумеется, я тебя люблю.

Они поцеловались, прежде чем пойти дальше. И уже добра­лись до пирса и собирались повернуть назад, когда увидели Скот­та, Эшли и Касси, приближавшихся с противоположной сторо­ны. Ронни невольно напряглась, когда Скотт пошел наперерез.

— Вот ты где, старина! — воскликнул он, подходя ближе. — Я всю ночь писал тебе эсэмэски!

Уилл крепче обнял девушку.

— Прости, я оставил телефон в доме Ронни. Что-то случи­лось?

Тут он заметил, что Эшли пристально смотрит на Ронни.

— Мне позвонили представители пяти команд, которые должны участвовать в турнире. Все хотят провести предваритель­ные встречи, чтобы подготовиться к схватке с Лэндри и Тайсоном. Куча тренировок, куча игр, есть чему поучиться. Мы дажерешили меняться игроками, чтобы отточить реакцию, поскольку у всех разные стили.

— Когда они приезжают?

— Когда мы будем готовы. Но скорее всего на этой неделе.

— И сколько здесь пробудут?

— Не знаю. Три или четыре дня. Вероятно, до самого турни­ра! — радостно сообщил Скотт. — Конечно, у тебя свадьба и под­готовка к ней, но мы сможем согласовать график.

Уилл подумал о том, что разлука с Ронни не за горами.

— Три или четыре дня?

— Брось, старик, — нахмурился Скотт. — Это как раз то, что нам нужно, чтобы как следует подготовиться.

— Не считаешь, что мы готовы уже сейчас?

— Что на тебя нашло? Знаешь, сколько тренеров с Западно­го побережья приезжают, чтобы посмотреть турнир?

Он бесцеремонно ткнул пальцем в Уилла.

— Может, тебе и не нужна стипендия от волейбольной лиги, чтобы попасть в колледж, зато мне нужна. И это единственная возможность продемонстрировать мою игру.

Уилл поколебался.

— Дай мне подумать, ладно?

— Тебе нужно подумать?!

— Сначала я должен поговорить с отцом. Я не могу отлыни­вать от работы четыре дня без его разрешения. И не думаю, что тебе это позволят.

— Уверен, что все дело в работе? — прошипел Скотт, в упор глядя на Ронни.

Уилл понял намек, но не хотел затевать ссору прямо сейчас. Скотт, очевидно, тоже сообразил, что зашел слишком далеко, потому что отступил.

— Ладно, поговори с отцом. Может, найдешь способ втиснуть игры в свое расписание, — бросил он и отошел не оглянув­шись.

Уилл, не зная, как лучше поступить, повел Ронни домой. Они уже отошли довольно далеко, когда Ронни обняла его за талию и спросила:

— Он имел в виду турнир, о котором ты мне рассказывал?

Уилл кивнул:

— На следующий уик-энд. Через день после свадьбы Меган.

— В воскресенье?

— Турнир длится два дня. Но в субботу играют женщины.

Ронни задумалась.

— И ему нужна стипендия, чтобы поступить в колледж.

— Во всяком случае, это бы здорово помогло, — пояснил Уилл.

— В таком случае найди время для тренировок. Сделай все, что можно, чтобы подготовиться. Он твой друг, верно? Мы най­дем время побыть вместе. Даже если придется просиживать ночи у черепашьего гнезда. Я могу работать и невыспавшаяся.

— Что с нами будет, Ронни, когда кончится лето? — прошеп­тал он, всматриваясь в нее.

— Ты поедешь в университет, — шепнула Ронни отворачи­ваясь. — А я вернусь в Нью-Йорк.

Он взял ее за подбородок и заглянул прямо в глаза.

— Ты понимаешь, о чем я.

— Да. Я прекрасно понимаю, о чем ты. Но не знаю, каких слов ты от меня ждешь. Не знаю, что мы можем сказать друг дру­гу на этот счет.

— Как насчет «не хочу, чтобы все это закончилось»?

Взгляд зеленых, как море, глаз стал нежным. В нем свети­лась просьба о прощении.

— Не хочу, чтобы это закончилось, — повторила она.

Хотя именно это он желал услышать и Ронни была искрен­на, все же Уилл сознавал, что она уже знает: слова не могут из­менить неизбежного. А у них самих может не хватить сил.

— Я приеду в Нью-Йорк тебя навестить, — пообещал он.

— Надеюсь.

— И хочу, чтобы ты приехала в Теннесси.

— Полагаю, что смогу выдержать еще одну поездку на юг, если для этого будет веская причина.

Уилл улыбнулся и повел ее дальше.

— Вот что: я сделаю все, о чем просил меня Скотт, и буду го­товиться к турниру, если обещаешь прийти на свадьбу Меган.

— Иными словами, ты станешь делать то, что все равно дол­жен делать, а взамен получишь желаемое.

Конечно, это не совсем то, что он сказал, но смысл был из­ложен точно.