Вздохнув, Майя оглядела комнату, чтобы отвлечься. У стены смиренно сидели пять фрейлин леди Деорвин, среди которых Майя без труда узнала Джейен Секстон — та тайком переглядывалась с Сюзенной. Джейен была скромная темноволосая девушка с личиком-сердечком и кротким, нет, даже каким-то несчастным взглядом. Видно было, что Джейен и Сюзенне очень хочется поговорить наедине, но, увы, в присутствии такого количества наблюдателей это было совершенно невозможно.

На середине исполняемой Джоанной лютневой пьесы к Майе подошла младшая сестра Мюрэ, Иолесия, и очень тихо сказала:

— Майя, матушка хочет поговорить с тобой наедине.

Майя повернулась и, к удивлению своему, увидела, что на лице сводной сестры написано смущение. Леди Деорвин, стоявшая в другом конце зала, буквально пылала от возмущения. Она делала вид, что внимательно наблюдает за игрой девиц, однако пальцы ее беспокойно сплетались и расплетались.

Кивнув, Майя потихоньку улизнула от Сюзенны, обошла комнату и приблизилась к месту, где расположились леди Деорвин и ее фрейлины. Кольер и Мюрэ сидели рядом с Джоанной, упоенно внимая меланхоличной мелодии. Маневр Майи не остался незамеченным, однако Кольер лишь удостоил ее небрежным взглядом. Мюрэ шепнула ему что-то, прикрывшись рукой, и тихо захихикала.

Мысль о предстоящем разговоре с леди Деорвин пробудила в душе у Майи тревогу. Эта женщина совратила ее отца, заставив его предать брачные клятвы. Эта женщина устроила ее, Майи, изгнание. Эта женщина приказала своей матери унизить Майю, поставив ее ниже самого последнего слуги. Сердце билось как безумное, однако Майя твердо напомнила себе, что она законная дочь короля и принцесса, и потому должна быть любезна и спокойна.

— Да, леди Деорвин? — официальным тоном произнесла Майя и сделала реверанс.

Слово «королева» не прозвучало, и ноздри леди Деорвин задрожали от гнева. Но Майя знала твердо: второй брак отца незаконен, и зваться королевой могла только матушка и никто иной. Леди Деорвин перевела взгляд на музицирующую Джоанну и жестом велела Майе молчать. Пьеса закончилась, присутствующие поаплодировали. Мейг, очередь которой была следующей, уселась за огромную арфу и уверенно поставила руки на струны — спина прямая, пальцы лежат спокойно. По залу поплыли чарующие звуки.

— Очень хорошо, — одобрительно кивнул Кольер, и дагомейский акцент в его голос стал еще заметнее. — Как мило, как талантливо.

Музыка плыла по залу, но жеманный голосок леди Деорвин, пусть и тихий, предназначенный лишь для ушей Майи, убил все очарование. Видно было, что вежливое обращение с падчерицей нелегко дается королевской супруге.

— Благодарю тебя за визит, Марсиана. Я надеялась, что мы с тобой сможем поговорить, не дожидаясь приезда твоего отца.

Майя нахмурилась, но промолчала, предоставив леди Деорвин возможность продолжать.

Глаза леди Деорвин горели, щеки пылали от избытка чувств.

— Между нами не всегда были дружеские чувства, — осторожно начала она.

— Между нами никогда не было дружеских чувств, — холодно поправила ее Майя. — Впрочем, в данных обстоятельствах это вполне объяснимо.

— Ну почему ты вечно все усложняешь! — леди Деорвин повысила голос, но тут же взяла себя в руки. Губы ее подрагивали от сдерживаемого гнева. Она тяжело сглотнула и попыталась успокоиться.

— Да, в прошлом я не всегда была к тебе добра. Ты это хочешь сказать? Что ж, я признаю. Это было… низко, согласна. Я сожалею об этом, Марсиана, и сожалею искренне. Ты все еще очень юна и чересчур злопамятна. Увы, этот порок свойственен молодым.

— Вы несправедливы ко мне, мадам, — негромко ответила Майя. — Вы не удосужились узнать меня, однако уже делаете заключения о моей натуре.

Взгляд, который бросила на нее леди Деорвин, был полон гнева и возмущения.

— О твоей натуре? Всем нам хорошо известна твоя натура, дитя. Ты — самая упрямая, твердолобая особа, каких только знал свет! Тебя избаловали в детстве, ты возгордилась. Всякая иная девица приняла бы свое новое положение со смирением и нашла бы в нем утешение. Но ты отказалась от этого пути, презрев разум, достоинство, долг!

Горячая волна поднялась из груди Майи, захлестнула ее шею и лицо, однако голос девушки был спокоен.

— Вы совсем меня не знаете, — просто ответила она. — И не пытались узнать.

Леди Деорвин вспыхнула.

— Я знаю достаточно… от своей матери в том числе. Да и сама я не слепая, — леди яростно сощурила зеленые глаза. — Послушай, Марсиана, я проделала весь этот путь вовсе не затем, чтобы с тобой спорить. Будь благоразумна, девица!

Майя холодно подняла брови, но промолчала.

— Разумеется, я приехала на праздник Духова дня. Но не только. Не верь, если не хочешь, но я защищала тебя перед твоим отцом. Да-да, защищала! Я сказала ему, что хочу, чтобы ты вернулась… ко двору.

Она облизала губы. Майя заметила, что у леди Деорвин дрожат руки. В воздухе плыли звуки арфы, полностью скрывавшие напряженную беседу.

Майя молча ждала, глядя на леди.

— Неужели тебе нечего сказать? — возмутилась та — по-видимому, она рассчитывала на то, что Майя будет рада этой новости.

— Не уверена, что понимаю вас.

— Ах, ну почему ты такая скрытная? — голос леди стал ниже и больше походил на рычание. — Я попросила твоего отца… восстановить твое положение. Вернуть тебе земли, входившие в приданое твоей матери. Ты снова станешь леди, Марсиана, понимаешь? Где же твой здравый смысл?

Майя свела брови.

— И что же я должна сделать для того, чтобы оправдать такую… честь?

— Ты сама прекрасно все знаешь, — гневно отрезала леди Деорвин, и ее полные губы исказились от нетерпения. — Подпиши закон о верноподданничестве. Бумаги о возвращении тебе твоих земель уже готовы. Они были представлены Тайному совету. Марсиана, ты выйдешь из этого аббатства не безродной, а леди! У тебя будет состояние, слуги… все, что было раньше! Только подпиши закон. Ну, ты согласна?

Так вот оно что: леди Деорвин хотела заранее разведать планы Майи. Она нуждалась в информации, хотела подготовиться и принести отцу Майи ответ первой.

Майя с отвращением посмотрела на собеседницу.

— Скажите, леди Деорвин, новый альдермастон Муирвуда, тот, которого назначил мой отец… тот, который прибудет сегодня — он вам родич?

— Я его племянница, — холодно ответила леди Деорвин. — И что с того?

Майя кивнула.

— Что ж, это все объясняет. Родство с вами совершенно объясняет его склонность к подлости, — она повернулась, собираясь уходить. — Я не подпишу ничего, что противно моей совести.

Леди Деорвин схватила ее за рукав платья.

— Я тебя не отпускала!

Майя опустила взгляд и посмотрела на белые пальцы леди Деорвин с выступившими на них жилами. Пальцы были унизаны кольцами — знак власти, знак силы. Широкие золотые полосы были усеяны драгоценными бриллиантами в тысячи марок. Я отреклась от этого всего в тот день, когда покидала Несс, как отреклась от Бесчисленного, который намеревался завладеть мною до конца дней моих, подумала Майя.