— Солнце скоро сядет. Придется встретиться с Ясенем и Слоаном завтра.

— Но… но… они же ждут. Будут беспокоиться. Рассчитывают, что мы…

— Я сказал Слоану, что, если задержимся в городе дотемна, встретимся завтра. Они подождут.

— Но тогда…

— Мы снимем комнату в гостинице.

— Сегодня?

Улыбка Ястреба стала еще шире.

— Разумеется, моя дорогая.

— Но…

— Только представь себе! Уединенность! — не без удовольствия протянул он. — Да-да, уединенность и жена, которая на данный момент должна быть весьма и весьма благодарна своему мужу. Уверен, эта ночь мне очень понравится!

— Повесить тебя мало! — выпалила Скайлар. Ястреб вскинул бровь, глядя на нее с притворным огорчением в глазах.

— А где же: «Благодарю вас, лорд Даглас, мой дорогой супруг»?

— Ты сам знаешь, Ястреб, как подло умеешь воспользоваться случаем и повернуть все к своей выгоде.

— К выгоде? Да, несомненно, а еще и к удовольствию!

Скайлар застонала. Глаза же индейца вспыхнули зеленым огнем.

— Брось дуться! Ты подождешь меня в комнате, а я отведу лошадей на платную конюшню.

Ястреб проводил ее в гостиницу. Похоже, он знал здесь все и вся, знал и хозяйку; если нужно было изобразить типичную владелицу гостиницы, миссис Смит-Соме как раз таковой являлась. Почтенная дама, едва завидев на пороге Ястреба, сразу же уверила, что предоставит все необходимое для хорошего отдыха.

Скайлар осталась в фойе поджидать за чашкой чая, когда «все обычные требования» дорогого гостя будут исполнены. Ястреб же повел лошадей на конюшню. К тому времени когда чашка с чаем опустела, появилась горничная с известием, что комната для них уже готова. Скайлар последовала за девушкой в опрятном черном платье, накрахмаленном белом переднике и с белой кружевной наколкой в волосах вверх по лестнице к комнате в конце коридора. Двойные двери распахнулись, открывая взору роскошные апартаменты. Огромная кровать с пологом на четырех столбиках, напротив камин, настолько большой, что занимал едва ли не полстены, а перед камином ванна таких размеров, какой Скайлар в жизни не видела, сделанная из меди и дерева. От воды клубами поднимался пар.

— Вот лавандовое мыло, — сказала молоденькая горничная, положив сиреневый кусок на аккуратно сложенные банные простыни. — А это сандаловое мыло — для лорда Дагласа.

— Чудесно! — пропела Скайлар. Девушка подошла к двери.

— Миссис Смит-Соме прислала самое лучшее шампанское. Здесь вы найдете бокалы и шоколад. Она просила передать свои поздравления с вашей свадьбой и наилучшие пожелания.

— Наша свадьба? Ах да!

Горничная улыбнулась. Розовощекая девушка говорила с легким британским акцентом.

— Если что-нибудь потребуется, сонетка у кровати.

— Благодарю вас.

Девушка вышла, закрыв за собой дверь. Скайлар не могла оставаться на месте, беспокойно двигаясь по комнате и рассматривая все вокруг. Она-то готовилась провести эту ночь под открытым небом, среди диких равнин, и вот ноги ее утопают в мягком персидском ковре. Ничего подобного она и предположить не могла.

А впрочем, разве это важно? Телеграмма уже мчится через всю страну. Джим Пайк получит ее сегодня вечером. Он такой добрый и внимательный. Конечно же, он отыщет способ передать весточку Сабрине, которая ждет и надеется… Завтра утром получит деньги и отправится в путь. Скайлар вздохнула и пересекла комнату. Подойдя к окну, отдернула тяжелые бархатные портьеры, создающие в комнате особый уют. Подумала о Ястребе, и странное тепло разлилось в груди. Она была немного встревожена тем, что мысли о нем не вызывают раздражения. И вообще, похоже, уже совсем не против провести ночь здесь. Она хотела… Чувствовала легкое возбуждение. Нет, нет, нет!

Да.

Скайлар нахмурилась, заметив небольшое строение на другой стороне двора. Из него доносились приглушенный смех и звуки музыки. Одно окно на уровне ее глаз было открыто. Довольно хорошенькая брюнетка в одном корсете свешивалась из него, хохотала, привлекая внимание мужчины, выходящего из дверей салуна на улицу. Мужчина задержался, прежде чем войти в гостиницу, и закурил тонкую сигару.

Скайлар перегнулась вниз, стараясь получше разглядеть его. И тут сердце ее остановилось, кровь прихлынула к лицу.

Ястреб. Он взглянул на шлюху, улыбнулся, сказал что-то в ответ. Женщина внезапно вскинула голову, уставившись на Скайлар. Смех ее стал еще громче.

Скайлар поспешно задернула портьеры. Отвернулась от окна, пытаясь выровнять дыхание. Как долго он отсутствовал? Провел ли время с этой женщиной? Он что, и в самом деле думает, что может порхать от одной юбки к другой? От шлюхи к жене?

Но ведь она сама говорила ему, что он может иметь любую женщину, которую пожелает, что ее это не волнует. О Господи! Когда над ней нависла угроза быть отправленной обратно, разве имело какое-то значение, что она говорила ему?

Сказать-то сказала, но никак не думала, что он так и поступит. Ну, может, когда-то подобная мысль и возникала в ее голове, но тогда она и предположить не могла, что отношения между ними завяжутся такие нежные, такие…

Дверь комнаты распахнулась, и вошел Ястреб. Отшвырнув куда-то сигару, закрыл за собой дверь, толкнув ее носком сапога. Скрестил руки на груди, поднял голову, глаза полыхали огнем.

— Шпионишь?

— Шпионю? — изумленно выдохнула она.

— Ты подглядывала? Вот уж не думал, что ты страдаешь таким пороком, любовь моя. Но может, стоит попытаться подыскать другое зрелище, способное развлечь тебя?

— Меня развлечет только одно — если увижу тебя без скальпа! — прошипела она. Только хотела выйти, как он заблокировал дверь.

— А куда девалось обещанное «спасибо»?

— Я уже его сказала.

— Думал, ты захочешь продемонстрировать его наглядно.

— Напрасные надежды. Тем более что благодарность, похоже, тебе удалось найти кое-где в другом месте.

Ястреб изумленно поднял бровь и направился через всю комнату к ней. Скайлар заметалась, но быстро поняла, что ей осталось лишь пятиться назад, к окну. Если б оно было открыто, Скайлар точно бы вывалилась. Ястреб опустил руки ей на плечи.

— Ты всегда думаешь о мужчинах самое плохое?

Или это относится только ко мне?

Скайлар стиснула зубы. Вовсе ни к чему было подзуживать его. Ведет он себя как-то странно после долгого разговора с Генри Пьерпонтом, хотя ей по-прежнему казалось, что с ней это никак не связано. И все же напряжение, сковавшее его, безошибочно угадывалось. Как ни пыталась Скайлар вести себя разумно, ничего не вышло, слова сорвались с языка будто сами собой.