Сердце Лины отчаянно стучало. Она думала лишь об одном: спасти ее может только чудо. Надо расположить к себе Ирину, в душе которой, Лина это видела, закипала злость. Надо что-то делать… сейчас, сейчас… Любого убийцу и маньяка, учат психологи, можно остановить, если перевести разговор на понятные бытовые темы.

Лина постаралась говорить спокойно, чтобы голос не дрожал:

– Ладно, Ир, не хочешь о небесном, тогда спрошу тебя о земном. Как тебе удалось приобрести в собственность бывшую служебную квартиру? Я хорошо помню пристройку, в которой она находилась. Здание было не слишком заметно в проходном дворе, куда можно было войти и с улочки, где располагался парадный фасад нашей редакции, и со стороны Петровки.

– Эта квартира была не служебной, скорее, конспиративной, и она принадлежала не редакции, а КГБ. Здесь Кузнецов встречался с партийными лидерами других стран, если у него не было возможности самому полететь к ним с деньгами. Кагэбэшные кураторы журнала использовали это помещение для самых разных дел – от служебных до личных. Кое-кто встречался здесь с любовницами, например, сам Кузнецов. После событий девяносто первого года в квартире какое-то время жил Степаныч, наш вахтер. Помнишь въедливого старичка в темно-синем халате, который придирчиво допрашивал приходящих в редакцию? Так вот, он был ментом в отставке и прекрасно знал про ту служебную квартирку. Старик не ладил с семьей сына и рассудил так: пока в стране полная неразбериха, надо брать то, что плохо лежит. Однако муниципальные чиновники быстро сообразили, что квартира в столь козырном месте пенсионеру-отставнику не по чину. Вскоре ему дали однушку в спальном районе, а некий крупный босс из Центрального округа ухитрился за большую взятку приватизировать служебное жилье, заодно присоединив к нему соседнюю коммуналку. В начале двухтысячных на этого чиновника «наехали», и ему потребовались огромные деньги, чтобы откупиться и не сесть в тюрьму. В итоге коррупционер продал эту квартирку нам с Гиви, чему я до сих пор несказанно рада, как и наша киса Муся.

– Ира, я понимаю: от Гиви не убежишь. Исполни, пожалуйста, в память о нашей дружбе мое последнее желание?

– Какое именно? – спросила Ирина и заметно напряглась.

– Может быть, ты покажешь мне вид с балкона? Знаешь, у меня ностальгия по нашей молодости. Помню, я не раз разглядывала эту пристройку, когда приходила во дворик нашего особняка в обед, чтобы спокойно перекусить там. Интересно, как тот дворик выглядит сейчас?

Ирина пожала плечами и провела Лину через коридор в маленькую комнату, огромное окно которой выходило на балкон.

– Только смотри, без глупостей, – предупредила она. – Гиви меня тут же прибьет, если надумаешь сбежать.

– Хочешь, вместе с тобой для надежности на балкон выйдем? – предложила Лина. – Ты мне расскажешь, что и как изменилось за последнее время.

Они вышли на небольшой балкон. Подобно другим балконам в этом здании он оставался незастекленным. Лина перегнулась через перила. Тот самый дворик! Земля выглядит обманчиво близкой. Высокий второй этаж. Блин, если спрыгнуть, можно легко ноги переломать. Так, где-то справа была пожарная лестница… Глупости! Это в шестнадцать лет можно легко перемахнуть через перила и перебраться на это шаткое, давно проржавевшее пожарное сооружение. А теперь, в возрасте молодой пенсионерки… Даже если ее нога дотянется до ржавой ступеньки и не соскользнет с нее, Гиви тут же прибежит на крик жены и легко втащит Лину обратно на балкон. Для такого бугая это не проблема. Даже если повезет, и удастся достичь земли, не свернув шею, бандит легко поймает ее внизу. Впрочем, какая разница? Либо этот отморозок сейчас ее придушит, как котенка, предварительно переломав руки-ноги, либо она попытается выбраться из западни, пускай и ценой собственной жизни.

– Ой, Ирочка, смотри, внизу… да не там, а вон там, идет лысый дядька, похожий на нашего Груздачева!

Ирина невольно обернулась в ту сторону, куда указывала гостья. Блямс! Лина выскочила с балкона, закрыла его изнутри и рванула в коридор. Господи, как здесь темно! Лина наощупь схватила свою сумку и пальто, оборвав при этом вешалку на воротнике, затем на удивление легко открыла входную дверь и почти кубарем скатилась вниз по лестнице, сопровождаемая возмущенным «мяу».

Быстрей, еще быстрей! Сердце готово было вырваться из груди. Лине казалось, что Гиви бежит следом и пытается огромными прыжками настичь ее, словно Медный всадник пушкинского Евгения…

Лина осторожно обернулась. Как ни странно, шагов погони не было слышно. Она подняла голову. Ирина стояла на балконе и знаками показывала, куда следует бежать.

«Неужели Петрова решила сохранить мне жизнь? Выходит, она лучше, чем я о ней думала? Или просто поняла, что мой побег зачтется ей в ходе следствия? Видимо, интуиция подсказала Петровой, что конец их с Гиви «истории успеха» близок. Даже очень близок. Возможно, теперь она изобразит перед мужем сцену, что я удрала, коварно заперев ее на балконе. Вряд ли тертый калач Гиви до конца поверит этой сказочке, но, по крайней мере, Ирка сейчас дает мне шанс выиграть время и спастись из их «дизайнерской мышеловки».

Лина с ужасом увидела, что чугунные ворота, выходящие в переулок, заперты. Она опять подняла голову. Ирина махала руками, указывая на выход с противоположной стороны – на Петровку. Проходными дворами, мимо школы и каких-то полуподвальных кафешек Лина вырулила на Петровку и припустила в сторону ЦУМа. Эх. где ее двадцать пять, когда она работала в этих краях? В то время Лина бегала легко и быстро, не задыхаясь и не хватаясь за сердце, только ветер в ушах свистел. Теперь же прожитые годы и лишний вес, словно гири, тормозили бег, но страх, как опытный тренер, подгонял ее, не давая остановиться.

Женщина «раннего пенсионного возраста» мчалась по Петровке, озираясь по сторонам и стараясь не сбить дыхание. Быстрее, еще быстрее! Добежать до метро «Кузнецкий мост», нырнуть в подземку и затеряться в толпе. Там, в муравейнике мегаполиса, она окажется в безопасности хотя бы на какое-то время. Дальше будет видно. Только бы Гиви не пустился в погоню! Ну, а если все-таки рванет за ней, хоть бы свернул не на Петровку, а в сторону Большой Дмитровки! Так можно выиграть минут пять. Остается призрачная надежда, что Петрова указала мужу ложный путь. Только бы не споткнуться, только бы не упасть!

– Стой! – крикнул кто-то из машины. Лина похолодела и припустила еще быстрее. Она неслась по улице так быстро, как можно бегать в ее годы, и сердце билось в грудной клетке, словно испуганный воробей.

– Да стой же, кому говорю!

Голос показался знакомым, и Лина наконец притормозила.

В приоткрытое окно автомобиля высунулась крупная голова. Голова была встрепанной и принадлежала полковнику полиции Елисею Жукову.

– Садись, – приказал он. – Быстро запрыгивай, здесь стоять нельзя!

Лину два раза уговаривать не пришлось. Она плюхнулась рядом с водителем, и машина рванула с места.