– Из вампира тоже можно. Но это будет дохлый человек…

– Вампир тоже не живой.

– Зато кусаться умеет. За самые разные места.

Я швырнула в Вадима туфлей. Потом пришлось прыгать на одной ноге и подбирать.

Потом заглянул Володя.

– Кудряшка, вы просто очаровательны.

Я вздохнула.

– Володя, вы еще не закончили беготню? Составите мне компанию?

– Лучше вы спускайтесь в зал, – отговорился Володя. – Вдруг Мечислав не позвонит, или что-нибудь случится…

– Альфонсо не прилетит…

– На это нам рассчитывать не приходится. А вы – лицо делегации.

– Лучше бы – ее пятки.

И лучше бы эти пятки сейчас неслись куда подальше отсюда. Но юмора Володя не понял. Всплеснул руками и стал меня убеждать, что такая очаровательная леди (это я-то – леди?! А что, недаром вампиры плачут, с нами, ледями…) может быть только лицом, потому что мое очарование, мое обаяние, моя тонкая чувствительная натура…

Я выдержала три минуты – и сбежала в общий зал. Там все было в лучших традициях коммунизма. То есть вампиризма. Только плаката «Добро пожаловать!» не хватало.

Нарисовать, что ли?

А так все было просто очаровательно.

Здоровущий зал, задрапированный черной тканью. Здоровущие кресла с накидками из черного же меха. Свечи в массивных подсвечниках, На постаменте в углу зала – что-то вроде здоровущего таза на жаровне. Рядом – массивные, судя по виду – золотые рюмки.

– Это что? – спросила я у Нади.

– Кровь подогревается для делегатов.

Больше у меня вопросов не было. Гадство.

С другой стороны – пусть лучше делегация пьет кровь из тазика, а не из меня. Или из кого-то у меня на глазах. Не надо рисковать…

Я боялась сказать, чем рисковать. Тем, что меня стошнит от отвращения… или тем, что я захочу – присоединиться к питью крови?

Очень хорошо вспоминалось…

– Мы уже всё, – Даниэль мягко отодрал мои пальцы от головы. – Не хочешь немного крови?

Я посмотрела на него. В уголке рта у вампира была кровь. Совсем чуть-чуть, всего пара капель, но она была там. И меня это притягивало? Манило? Возбуждало! Кровь влажно блестела в тусклом свете и отливала черным. И я не устояла…. Даниэль чуть вздрогнул, но не отстранился, когда я слизнула кровь с его кожи. Мы поцеловались нежным, почти целомудренным соприкосновением губ, и я ощутила на кончике языка привкус чужой крови.

Наш поцелуй не продлился долго. Мне сейчас нужен был не секс, о нет. Сейчас меня тянуло к теплой, алой, сладкой жидкости, которая давала жизнь людям и животным. Вадим, словно прочитав мои мысли, приподнял нашу жертву так, что я легко могла дотянуться до его шеи. Мужчина был без сознания, а из укусов сбегали четыре тоненькие красные струйки. Я провела языком по мощной шее и почувствовала вкус чистой кожи. В ноздри ударил запах дорогого одеколона. И я принялась сосать кровь. Сперва робко, но потом все смелее и смелее. Вкус свежей крови словно снял какие-то запреты. Внутри меня просыпалась новая сущность. И она жаждала крови. Она желала всего, что может предоставить ей жизнь. Кровь – значит кровь, мужчины – значит мужчины. Вольно или невольно я становилась похожа на женщину с портрета. Я тянула в себя кровь, уже приноровившись и почти не пачкаясь. Кажется, это продолжалось несколько минут. Всего несколько минут, но я вдруг ощутила в себе силу. И оторвалась от своей жертвы.

Я – помнила. И это было страшно. Я ТАК не хотела.

Зал был заполнен вампирами и оборотнями. Все – разодеты как на парад. Все – нервничают. Все – ждут.

Я бы и сама начала нервничать, поддавшись массовому психозу (заразителен, гад такой), но просто не успела. Откуда-то из-за моей спины раздался громкий голос.

– Леоверенская! Какая встреча!

Катька. Я резко развернулась и впилась взглядом в бывшую подругу.

С нашей прошлой встречи летом она ничуть не изменилась. Та же стрижка каштановых волос, та же черная кожа одежды и мертвенно-белый цвет лица…

– А ты не ожидала меня здесь увидеть?

– Нет, почему же? Разве Мечислав мог не представить члену Совета – свою дырку?

Я и сама не ожидала от себя такой реакции.

Рука взлетела – и я со всей силы врезала бывшей подруге по лицу. Не пощечиной, которой обходятся истеричные и оскорбленные дамочки. А серьезным ударом в челюсть – как натаскивал Валентин.

Само получилось – и получилось качественно.

Катька не ощутила бы толком удара, но серебряные перстни сыграли роль кастета. Взвизгнув, вампирша отскочила назад. На ее лице дымились четыре ровных серебряных ожога. Все – с разными узорами. Художественно получилось…

– Уберите отсюда эту тварь и заприте где-нибудь, – распорядился невесть откуда взявшийся Вадим. – Мечислав ей сам ноги вырвет. Юля, ты в порядке?

Я была в полном и боевом порядке. Невроз умер не родившись. По венам гулял адреналин. А на лицо наползала наглая и злая ухмылка.

Где тут Альфонсо?!

Пасть порву, моргалы выколю, рога поотшибаю! РРррррррррррыыыыыыыыы!

– Жестоко ты, – заметила появившаяся из толпы Надя.

Я тряхнула головой.

– Заживет, как на собаке.

– Да я не о серебре, – подруга цапнула меня за руку и оттащила в угол.

– А о чем тогда? – я не сопротивлялась. Прибережем завод для вампиров.

– О тебе самой… Юля, с тобой точно все в порядке?

Со мной не было все в порядке. С той самой зимы, когда погиб Даниэль, я не была в норме. Я была какой угодно, но…

– Ты бы никогда так раньше не сделала. Не ударила бы человека при всех.

– Человека я и сейчас не ударила бы, – вздохнула я. – Надюш, неужели ты не понимаешь? Исключая то, что Катька – или Анна, неважно, виновна в смерти моего любимого человека… Если бы мы с ней столкнулись просто где-то на улице, и она бы мне нахамила – я бы прошла мимо. Я не любительница расковыривать коровьи лепешки. Здесь и сейчас все по-другому. Она хамила не Юле Леоверенской, а фамилиару Князя Города. И должна быть наказана за это быстро и решительно. Иначе Альфонсо узнает о нашей слабости, о том, что можно с нами так поступать… я всего лишь защищаю свое. Тех, кто мне доверяет.

Надя покачала головой.

– Защищаешь – или ищешь для себя оправданий?

Оправданий я не искала. И еще меньше в них нуждалась глядящая сейчас на свет женщина с глазами дикого зверя. Но сказать об этом я не успела.

Прибыл Альфонсо да Силва.

Мы все высыпали на улицу. Аккурат во двор клуба.

Выглядело все очень торжественно.