Свою книгу воспоминаний о Скобелеве, изданную в 1883 году, Василий Иванович Немирович-Данченко закончил словами: «Обстоятельства его смерти таковы, что тут конца нет вопросительным знакам. О них потом, в лучшие времена». В 1921 году, уже в эмиграции, Немирович-Данченко опубликовал мемуары «На кладбищах», где сообщил, что, по его убеждению, Скобелева убили члены «Священной дружины» по приговору, подписанному «одним из Великих Князей» (очевидно, подразумевался Владимир Александрович) и руководителем «Дружины», графом Павлом-«Бобби» Шуваловым.

Впервые же версия об убийстве Скобелева «Священной дружиной» была обнародована неким Франсуа Дюбюком. Весной 1917 года российский журнал «Голос минувшего» опубликовал присланное им из Франции письмо: «Совершившееся в великие дни русской революции, в марте 1917 года падение дома Романовых невольно заставляет вспомнить о попытке свержения этой династии в царствование Александра III — о замысле «белого генерала». Вот что я слышал из уст незабвенного председателя 1-й Государственной думы Сергея Андреевича Муромцева.

Правительство Александра III, уверившись в том, что М.Д. Скобелев замышляет сделать переворот и свергнуть династию Романовых, учредило под председательством великого князя Владимира Александровича особый негласный суд из сорока лиц. Этот суд «сорока» большинством тридцати трех голосов приговорил «белого генерала» к смертной казни и поручил полицейскому офицеру привести приговор в исполнение. Палач блестяще справился со своей задачей, за что получил следующий чин и большое денежное вознаграждение.

М. Скобелев, приехав в Москву и остановившись в гостинице «Дюссо», поздно вечером отправился на Петровку в гостиницу «Англия» для кутежа с известной ему женщиной, получившей потом прозвище «Могила Скобелева». Генерал и его собутыльница проводили время весело и шумно. Одновременно с этим в соседнем номере вела себя так же бурно какая-то компания, которая вдруг начала провозглашать здравицы народному герою. Узнав от лакея, что компания состоит из пяти московских купчиков, Скобелев послал им в благодарность за чествование пять бокалов шампанского. С тем же лакеем был прислан ответный бокал шампанского. Скобелев выпил его и вскоре скончался. Под видом купцов кутили сыщики, а в шампанское была добавлена большая доля яда…»[33].

Слух о гибели Скобелева от рук агентов «Священной дружины» возник, вероятно, уже в первые дни после внезапной кончины прежде никогда не жаловавшегося на здоровье 38-летнего генерала. Известный дипломат времен Александра III Ю. С. Карцев писал в своих воспоминаниях: «По одной из версий, Скобелев был убит ординарцем своим М. (то есть, Марченко — М. Т.) и по наущению «Священной дружины». Тот офицер обычно занимался устройством кутежей и не пользовался уважением своих приближенных. М. А. Хитрово мне рассказывал, как, возвращаясь с похорон Скобелева, состоявшихся 29 июня (11 июля) в его родовом селе Спасское, он был свидетелем следующей сцены. На одной из станций Баранок по какому-то поводу подошел к М. и сбил с него фуражку. М. обратился к Хитрово за вопросом, должен ли он поступок Баранка счесть за оскорбление или нет, на что Хитрово ответил: «Ничего не могу вам посоветовать. Это зависит от взгляда». Оргию в «Англии» устраивал М. и часа за два приехал предупредить Михаила Дмитриевича: все, дескать, готово. Что М. был негодяй, это более чем вероятно, но отсюда до обвинения его в убийстве еще далеко. Деятели «Священной дружины», насколько мне случалось их наблюдать, более помышляли о чинах и придворных отличиях: взять на себя деяние кровавое и ответственное они бы не решились..»[25].

Между тем, нельзя забывать, что сам Карцев членствовал в «Дружине» и, стало быть, мог быть заинтересован в оправдании своей организации. Что до «нерешительности дружинников», то приказ об убийстве Скобелева мог поступить для них только с самых верхов самодержавной власти, сняв тем самым любую ответственность с его исполнителей.

Слухи о том, что Скобелева погубили высшие власти монархии, напуганные замышляемыми им планами военного переворота, дошли и до российских революционеров в эмиграции. Тот же С. М. Степняк-Кравчинский писал: «Говорили, что… генералом Скобелевым был задуман смелый план дворцовой революции». Якобы, его главной ударной силой должен был стать 4-й корпус, которому в дни коронации Александра III в Москве предстояло выдвинуться туда из Минска под видом маневров. И, блокировав не столь многочисленные, как в Санкт-Петербурге, верные Романовым полки московской гвардии, вынудить съехавшихся в Москву государственных чиновников и дворянство присягнуть Скобелеву как новому царю Михаилу II.

В эту версию укладывался и загадочный эпизод со срочным сбором Скобелевым миллиона рублей — якобы для «поездки в Болгарию», а на самом деле на необходимые для заговора расходы. Примечательно, что «внезапно сошедший с ума» управляющий делами Скобелева И. И. Маслов так же быстро «выздоровел» после смерти хозяина. По завещанию Маслова доверенный ему скобелевский миллион после кончины самого распорядителя в 1891 году передан на развитие народного образования. Быть может, в 1882 году Маслов прикинулся сумасшедшим, чтобы, не отдавая Скобелеву деньги, сорвать его авантюрный замысел переворота?

Разумеется, по поводу смерти Скобелева существовали и до сих пор существуют другие версии. По одной из них, сердце генерала действительно могло не выдержать садомазохистских забав, которым якобы он предавался в обществе Ванды Ан-тенрод. Согласно другой, Скобелева отравили, но не «дружинники», а агенты Германии и Австро-Венгрии, видевшие в «белом генерале» самого опасного и непримиримого врага их империй. Некоторые сторонники этой версии считали, что смертельный яд генералу подлила немецкоязычная кокотка Ванда. Хотя это подозрение наотрез отвергали люди, мало-мальски знавшие Альтенрод. «Ванда не такой человек, чтобы травить клиентов», — считал тот же Немирович-Данченко. Да и тот факт, что после кончины Скобелева она еще несколько лет жила в Москве и даже выступала как жокей-любитель на городском ипподроме, предполагает, что власти не имели к ней каких-либо претензий. Наконец, Жюльетта Адам, помощница близкого знакомца Скобелева, отставного премьера-министра Франции Леона Гамбетты, погибшего в том же 1882 году якобы «от неосторожного выстрела охотничьего ружья», до конца жизни была уверена, что и ее шефа, и Скобелева погубили масоны, орудием которых в Москве и послужила «Священная дружина».

Столь же разноречивые предположения до сих пор существуют по поводу внезапной кончины великого русского композитора Петра Ильича Чайковского 25 октября (по новому стилю, 6 ноября) 1893 года. По официальной версии, 53-летний Чайковский, бывший тогда в расцвете творческих сил и собиравшийся в декабре гастролировать с концертами в Москве и Одессе, случайно заразился и умер от холеры. Вечером 20 октября (1 ноября) Чайковский присутствовал на исполнении написанной им Шестой «Патетической» симфонии в Петербургской филармонии. После концерта мучимый жаждой композитор зашел в ресторан Лейнера на Невском проспекте и попросил там стакан воды. Именно в этом плохо вымытом стакане якобы содержались микробы холеры, эпидемия