– Слепые, что ли?! – проорала она, глядя на подруг. – Написано же тут, сегодня работаем с трех!

Выкрикнув свой спич, она попыталась захлопнуть дверь. Но не тут-то было. Смайл ловко подставил ногу, и дверь застряла.

– Ну? И че? Убери копыто!

– Девушка, – вкрадчиво и даже отчасти нежно (так что Мариша немедленно взревновала!), произнес Смайл. – Вы нам немножко не поможете? Дело в том, что мы ищем двух девочек. Двух маленьких сироток. Очень ищем. И будем крайне благодарны тем людям, которые помогут нам в наших поисках. Понимаете? Очень благодарны!

То ли внешность Смайла произвела на девчонку впечатление, то ли ее сразил его легкий английский акцент, до сих пор прослеживающийся в некоторых словах, то ли загар, который Смайл приобрел в тропиках Африки, она по неведению приняла за загар с Мальдивов, но девица, словно зачарованная, покорно кивнула и отодвинулась в сторону.

Впрочем, когда Ритка с Маришей попытались двинуться следом, девчонка снова впала в агрессию:

– Только он один!

Злобно рявкнула и захлопнула дверь перед самым носом оторопевшей Мариши.

– Нет, ты видела! Ухватила моего мужа, и только их и видели! Но и он тоже хорош! Зачем пошел с этой прошмандовкой?

– Не переживай ты так. Уверена, Смайл извлечет немалую пользу из своего положения.

– Нет, я так не хочу. Чем они там занимаются? Почему так долго?

Ждать пришлось не меньше получаса. За это время Мариша буквально извелась от ревности. Да еще ее богатое воображение услужливо рисовало сцены совместных амурных утех Смайла и работниц архива. Знает она этих канцелярских крыс. Таким только дай приличного мужика, мигом его до костей обглодают! Небось уже и свидание ему назначили всем дружным коллективом.

Поэтому, когда Смайл вышел из архива, Мариша кинулась к нему чуть ли не с кулаками:

– Где ты был? Чем вы там занимались?

– Уф! – вытер Смайл выступившие на лбу капли пота. – Ну и духотища у них там. И техника вся допотопная! Пока они мне на своем компьютере этих сироток Паршавиных настучали, он у них три раза завис!

– Компьютер?

– Он самый.

– Но тебе хотя бы удалось узнать адрес детского дома, куда их отправили?

– Конечно! За этим же я туда и пошел! А чем, по-твоему, я там занимался?

И Смайл заговорщицки подмигнул жене. В ответ Мариша покраснела. И чтобы муж не заметил ее румянца, быстро произнесла:

– Поехали! Это далеко?

– Нет. Не очень. Километров тридцать отсюда будет. Девочки в архиве были так любезны, что начертили мне план проезда.

И Смайл извлек из кармана бумажку, на которой острый глаз Мариши заметил помимо прямых и параллельных линий еще и несколько цифр, никакого отношения к плану проезда, видимо, не имеющих. Черт возьми, да эти архивные крысы куда шустрее, чем она предполагала. Уже и телефончик свой ее Смайлу начирикали!

– Дай-ка мне эту бумажку, любимый, – медовым голосом произнесла Мариша.

– Вот, возьми, пожалуйста.

– Так-то оно вернее будет! – отрывая уголок с написанными на нем цифрами, так подозрительно похожими на номер мобильного телефона, вздохнула Мариша.

Ох, нелегкая эта работа, иметь в мужьях красивого мужчину. Того и гляди уведут из семейного стойла! Да что там красивого, на самого распоследнего шибзика и на того могут позариться. Вот взять хотя бы Риткиного Никиту. Ведь заморыш, и лоска никакого в нем нету. По сравнению с ее Смайлом просто уродец на кривых ножках.

И что? И ведь нашел себе красавицу Карину! Впрочем, еще неизвестно, захочет ли эта Карина взять себе Никиту, когда денег у него не будет. Ведь дядя Боря мертв, и его деньги…

– Слушайте! – воскликнула Мариша. – А кому достанутся теперь деньги?

– Чьи?

– Ну, деньги, казино и сеть тотализаторов этого Цыплакова, или как его там, Паршавина. Уж теперь даже и не знаю, как его называть! Кому отойдут его деньги, квартира и прочее имущество?

Этот вопрос заставил всех троих глубоко задуматься.

– Следователь мне сказал, что они уже работают над этим вопросом, – робко произнесла наконец Ритка.

– И как? Много наработали?

– Выяснили, что прежде Цыплаков был прописан в Рябово. Ну и…

– Все ясно! Там у Цыплакова никакой родни не имелось. Жил он бобылем. Поэтому и имел лишь угол в комнате. Был бы семейный, имел бы отдельную квартиру.

– Так кому в таком случае достанутся деньги? Наш дядя Боря – Цыплаков оставил завещание?

Нет, про завещание следователь Ритке ничего не говорил. И она тут же позвонила ему и попросила это выяснить.

– А вы сейчас где? – спросил Андрей.

– Едем в детский дом за дочками Паршавина.

– Вряд ли они до сих пор живут там, – хмыкнул в ответ следователь. – Разве что на положении нянь или воспитательниц. Но выходит, вы добыли адрес детского дома?

– Да. Нужно благодарить Смайла. Это он разузнал, куда отвезли девочек Паршавиных.

– Ну, так они и должны стать наследницами своего папаши. Конечно, при условии, что сумеют доказать, что погибший – именно их отец. И что он скончался только сейчас, а не много лет назад в далеком восемьдесят первом году на болотах поселка Рябово.

Перспектива получения наследства при таких условиях была довольно туманной. Но нельзя было сбрасывать со счетов ревность и жажду мести. Эти два веских мотива никуда не девались. И они совершенно не зависели от того, получат дочки Паршавина наследство после своего отца или нет. Свою ненависть они могли захотеть удовлетворить и без всякого дополнительного стимула.

Однако в детском доме «Солнышко номер пять» возникли серьезные затруднения. Пока Ритка с Маришей разглядывали вывеску, пытаясь понять, где же, в таком случае, находится «Солнышко номер один», «Солнышко номер два» и так далее, Смайл отправился на поиски директрисы.

Подруги сами его к ней отправили, раз у него так хорошо получается общение с женским полом. Но на этот раз Смайл вернулся растерянный и удрученный. И с пустыми руками.

– Ничего не получится. Тут директором сидит мужик. И он наотрез отказывается говорить о судьбе своих бывших воспитанниц.

– Почему?

– Говорит, что обеих девочек тогда же, в восемьдесят первом году, удочерили. И он не имеет права разглашать имена их новых приемных родителей. А также адрес и прочие сведения о них.

– А официальный запрос ты ему показывал?

– Бесполезно. Он сразу же спросил, в каком я звании. И потребовал предъявить ему мое служебное удостоверение.

– То есть пусто?

– Зеро, – печально подтвердил Смайл.

– Похоже, теперь в бой придется идти мне, – вздохнула Мариша. – Как он хоть из себя, этот директор? Сильно противный?