— Рудик ведь не единственный, кто согласился предать родину, — печально произнес Евгений. — Есть и другие, для кого звон монеты и хруст новенькой бумажки важней всего. Люди без совести и чести. Среди них могли запросто оказаться и законченные уголовники, которым убить человека — раз плюнуть.

— Эти люди и убили Снежану?

— Последнее более всего вероятно. Сам-то Рудик никого убить своими руками не может, он жалкая шестерка, трус, предатель и полное ничтожество. Но с ним, похоже, сотрудничают отморозки, которые не гнушаются исполнять самые отвратительные приказы. А над ними… над ними, я уверен, есть кое-кто еще. Кто не побоится уничтожить всякого, кто встанет у него на пути.

В коридоре вновь раздались шаги, которые услышала не только Настя, но и Евгений. Его лицо приобрело страдающее выражение, и он произнес:

— И боюсь, что нам с вами это совсем скоро придется испытать на собственной шкуре.

Настя задергалась. Ей совсем не хотелось умирать. Но в это время она поняла, что шаги больше не звучат. Они остановились прямо под их дверью.

— Это за нами, — пробормотал Евгений, и голос его дрогнул.

— Да ну вас! — усомнилась девушка. — Что вы меня пугаете? Не может быть, чтобы нас с вами и впрямь хотели убить.

— Может, и не убьют, но припугнут весьма основательно. Так, чтобы мы с вами надолго забыли, как совать нос в их дела. Это нам будет официальное предупреждение. Ну, а если мы не послушаем, попробуем на них заявить, тогда уж смерть! Но там мы уже сами будем виноваты. Они ведь нас предупредят… сейчас…

— И… и это еще в лучшем случае?

— Совершенно верно, — сухо ответил ей Евгений. — Понимаете теперь, во что вы вляпались по моей вине?

— Это не только по вашей вине! — пылко воскликнула Настя, которой очень не хотелось умереть через несколько минут и унести эту тайну с собой в могилу. — Я сама напросилась на неприятности!

А вдруг Евгению посчастливится, в отличие от нее он выживет и остаток своих дней проведет, сетуя на то, что по его вине погибла молодая девушка, любовь всей его жизни, красавица, на которой он мечтал жениться? В своих мыслях Настя уже успела увидеть их двоих перед алтарем и снова восхититься, до чего же красивая из них получилась пара. Ничуть не хуже, чем из нее и Бориса.

Все эти мысли пронеслись в голове у девушки за считаные секунды, тем временем тяжелые шаги, затихшие возле их двери, вновь зазвучали и вскоре затихли вдали. Кто бы ни приходил к друзьям, войти к ним, а возможно, и решить их судьбу, он был еще не готов.

— Уф! — выдохнула Настя. — А я уж думала, все! Конец.

— Я сам тоже так думал.

— Вы здорово меня напугали!

— Сам себя не помнил. Но вы сказали, что сами напросились на неприятности? О чем вы?

— Знаете, когда мы с вами встретились, у меня вовсе не было никакой информации для вас! Я и про вас-то самого ничего не знала до того, как вы меня только что так любезно просветили на свой счет. Рассказали, кто вы и чем занимаетесь.

— Зачем же вы хотели встретиться со мной? Мне сказали, что вы опытный экстрасенс. Вполне сможете подойти для нашей работы.

— Вместо Снежаны?

— Да.

Вот, значит, что сообщила Нюта, договариваясь о встрече с ученым. Она каким-то образом узнала, что Евгению нужен для работы экстрасенс, и подсунула ему на эту роль ее — Настю. Но на что рассчитывала Нюта? Неужели она не понимала, что Настя никакой не экстрасенс и Евгению совершенно не подойдет? Впрочем, ведь Нюта с Борисом и не рассчитывали, что Настя будет общаться с Евгением так откровенно. Они полагали, что все общение не займет много времени, потом подтянутся они, и разговаривать с Евгением по душам тоже будут уже они.

И Настя взглянула на Евгения:

— Но зачем же вы отрицали факт знакомства со Снежаной? Твердили, как упертый осел, что знать ее не знаете? Ведь вас прямо спрашивали, знакомы ли вы с ней!

— Тот молодой человек, которого вы видели в «Диогене», и впрямь был очень настойчив. Полиция у нас начинает работать весьма эффективно.

— Это была не полиция! — хмуро произнесла Настя.

Она боялась, как бы Евгений не спросил, если не полиция, тогда кто? И что бы она ему ответила на этот вопрос? Девушка и сама не могла толком сформулировать, кто такие ее новые друзья — Нюта с Борисом.

Но Евгений уже отвечал на заданный Настей чуть раньше вопрос:

— Но посудите сами, я просто не мог признаться этому молодому человеку в знакомстве со Снежаной! Проговорись я, что знаком с ней, пришлось бы упоминать и об исследованиях моей лаборатории. А я не мог этого сделать. Но как вас-то угораздило влипнуть в эту историю? Что вам за дело до Снежаны?

— Мне есть дело! — заверила его Настя. — И очень даже большое дело! Вся моя жизнь зависит от того, найдем мы ее убийцу или же нет!

— Что же, — усмехнулся Евгений. — Считайте, что вы своей цели достигли. Убийца Снежаны скоро предстанет перед нами.

— Думаете, это будет тот же человек? Но с чего вы это взяли?

— А как же иначе? Снежана соглашается сотрудничать с нашим отделом, это сотрудничество должно быть для нас крайне плодотворным, вывести на новый этап развития. Мы уже предвкушаем будущие лавры, как вдруг бац! Ужасное известие, Снежана погибла, она убита. Разумеется, мы тут же обвинили во всем нашу крысу!

— Рудика?

— Тогда мы еще не были уверены в том, что это именно он. Но мы знали, что «крыса» обнаглела. Что этот человек уже не только шпионит за всеми нами и стучит конкурентной конторе о том, чем мы занимаемся, так он еще и шкодить вздумал! То аппаратуру испортит, то записи сотрет. И не подкопаешься. Всегда умудрялся вину на другого свалить. Но убийство… Это было уже чересчур! Я решил, что, как руководитель лаборатории, обязан побеседовать с ним.

— А почему вы обвинили именно Рудика?

— У меня были подозрения на его счет еще раньше. Ну, не нравился он мне, скользкий был какой-то. У всех-то он в друзьях-приятелях. Ко всем в доверие втерся, с каждым нашел о чем посудачить. Кому подарок подогнал, кому услугу, кому еще чего. Одним словом, себя не щадил, умел быть полезным, и постепенно все привыкли, что Рудик у нас всюду вхож, ни у кого от него секретов нет, со всеми он душа нараспашку, одним словом, общий друг.

— А вам это не нравилось?

— Мне эта его дружба казалась подозрительной и ненужной для ученого человека суетой. Рудика интересовала не столько его работа, сколько общение с людьми. А я — как его руководитель — должен был контролировать его. Мне не нравилось качество его работы, я об этом неоднократно уведомлял начальство, но мне был дан ответ, что за этого человека поручились там… наверху. И что возможности уволить его мне никто не даст.

— Интересно, кто же это прикрывает вашего Рудика?

— Вот и мне это тоже стало интересно. И когда начала пропадать ценная информация, я решил вывести Рудика на чистую воду. Поставил тайком от всех сотрудников парочку новых камер, о которых не знал никто, кроме меня. И застукал мерзавца! Он как раз копировал файлы из чужого компьютера. Пароль, я уверен, он подсмотрел, пока «дружил» с этим сотрудником.