Олег, видя усталость у всех, да и раздраженность, удивился заданному вопросу, на который, по идее, ему и отвечать-то было незачем. Тем не менее, ответил, понимая, что если все присутствующие не услышат его слов, то завтра занятия пройдут ещё хуже.

— Сергей. Ответь только честно. Ты сегодня НИЧЕМУ новому для себя не научился? Всё знал и умел до этого?

Ярый, чувствуя подвох в вопросе Белого, уже не стал говорить категорическое «ДА», которое готово было сорваться с языка. Он ответил более дипломатично.

— В принципе, я ничего нового для себя не узнал, если только вспомнил немного подзабытое. А так…

— Ничего нового? — удивился Олег. Потом ехидно улыбнулся. — Вы так ВСЕ считаете? То есть сегодняшнее занятие для Вас было ненужным? — это вопрос он задал всем.

Никто не ответил, но у всех в глазах было согласие с мнением Ярого.

— Что ж, мои дорогие спутники. Раз с этим все молчаливо согласились, то я не буду настаивать на завтрашних тренировках вообще. Отдыхайте, коль есть возможность. Можете ложиться спать, я Вас не задерживаю. Всё, что я хотел, уже услышал и увидел…

Катя, за прошедшие годы прекрасно узнавшая Олега, мгновенно поняла, что своим молчанием все сыграли в игру с Олегом, но только на его стороне. Подвох был в самом вопросе…

Когда люди разошлись, кряхтя от усталости и боли в потянутых мышцах по палаткам, к Олегу заглянула Катя. Причём засунула в палатку только голову, оставаясь вне помещения.

— Извините, что помешала. Но я хочу узнать, Олег, почему ты так радостно и быстро согласился с нашим отказом. Я видела это удовольствие на твоём лице.

— Кать. Радость на лице? Ну, можно и так сказать. Я порадовался тому, что мне не придётся вешать себе на шею совершенно неподготовленных людей. Зачем мне баласт на Урале? А Вы все без исключения именно баласт. И я рад, что не придётся постоянно смотреть за Вами и думать о ВАШЕЙ безопасности вместо того, что бы делать дело. Я понятно объяснил? Если хочешь подробно, то не сейчас. Прости, но хочу лечь. Не забывай, что я самый старый из Вас и мне тоже нужен отдых. Сейчас, Катя, иди спать. Завтра ты можешь валяться в постели сколько угодно, а я буду готовиться. Лучше эти дни немного помучить свой организм, чем… Отдохну потом, когда дело будет сделано.

Утром, когда Олег вышел в предрассветных сумерках из палатки, перед ним стояли ВСЕ обитатели лагеря, полностью готовые к испытаниям наступающего дня. Белый тогда ничего не сказал, лишь хмыкнул и скомандовал двигаться за ним… И понеслось…

Эти три дня стали мучениями для всех. Растяжения, небольшие вывихи. Царапин и синяков — не счесть, благо с ними был рядом Свар, который руками творил воистину волшебство. Так что последний день перед отъездом был, наверное, самым радостным для всех кроме Белого. Он вновь стал придумывать возможные причины и отговорки, что бы не брать с собой семью Ярого.

* * *

ТУ поляну он мог найти даже с закрытым глазами. Проскользнув между крайними деревьями, снова очутился там, где мог остаться навсегда. Дерево, на суку которого подыхала, трепыхаясь, тварь. Место кострища, где упокоилось тело Лешего… Белый сел посреди поляны и закрыл глаза, позволяя своей памяти вновь вернуться назад и показать те минуты…

Вскоре он услышал лёгкие шаги. Не открывая глаз, похлопал по траве рядом, предлагая присесть. То, что это была Катя, он не сомневался, да и запах её тела он почувствовал ещё с минуту назад.

Через пару минут на поляну вышел Свар, а вслед за ним и семейство Ярых в полном составе.

Олег приоткрыл один глаз и посмотрел на последних.

— И кто из Вас всех привёл сюда? Только честно. Арина?

Та кивнула.

Олег, усмехнувшись, снова закрыл глаз.

— Ты, девочка, поступила некрасиво. Вместо того, что бы искать само место, где был бой, искала меня или Катю. Так? Только не ври. Ты интуит, эмпат, это так, но не стала идти по трудному пути, выбрав самый лёгкий. Знаешь, а ведь ты совершила большую ошибку. Я не просто так согласился с Вашей просьбой привести на место боя. Понимаешь, о чём Я? Думаю, что нет. Вы двое просили меня взять Вас в Ученики. Но вот сегодня я стал сомневаться — можете ли Вы ими стать, коль делаете всё не так, как я говорю. Не обижайтесь, но предлагаю наш недавно состоявшийся разговор считать ошибочным.

На глазах у девочки появились слёзы, а Антон, глянув в глаза сестры, открыл, было, рот, что бы возразить Олегу, но тот, так и не открывая глаз, поднял раскрытую ладонь вверх.

— Подожди, мальчик, со своими выводами и претензиями. Да и мысли свои придержи. И не надо ругаться матом, хоть и про себя. Громко это и… мерзко, как по мне.

Антон остолбенел. Он и в самом деле последние пару секунд и Олега, и свою сестру материл мысленно почём свет стоит.

— «Но как?»… — пронеслось у него в голове…

Белый открыл глаза и с укоризной посмотрелна подростков.

— Вы, общаясь между собой, стали настолько самоуверенными болванами, что мне даже стыдно это сейчас говорить. Вы считаете, что Ваши мысли никто прочесть не может? Так? Ошибаетесь. Я не самый сильный интуит и у меня не настолько развит ДАР, в частности, мысленного общения, но Вас «слышу» словно говорите в голос. И своим самомнением Вы сами себя наказали — Вы так и не научились переходить с одной частоты на другую, меняя амплитуду волн. Как привыкли с рождения, удостоверившись, что Ваши близкие «ограничены». Так, Арина? Это ведь именно ты постоянно говоришь брату, что и мама и Катя не способны Вас «услышать». А ты, Антон? Ты уже мужчина, хоть и юный. Неужели не стыдно ТАКОЕ обсуждать с сестрой обо мне и Кате? Извините, но Вы меня разочаровали. Думал, что что-то изменится от испытаний, что выпали на Вашу долю, но оказался не прав… Сейчас, пожалуйста, не надо ничего придумывать в своё оправдание, да и не надо вообще ничего говорить. Прошу последовать моей просьбе…

Сергей с Настей стояли рядом с детьми, и услышанное от Белого привело их в замешательство. Они и предполагать не могли, что их дети настолько легко читаемы, да и в том контексте, что сказал Олег… Они молча стояли, и лишь переводили взгляды с детей