Катя вон, сидит и рыдает в машине. Мои тоже чуть сдерживают слёзы. Не ожидала от тебя, что ты можешь быть таким жестоким.

Олег уже не улыбался, слушая гневный монолог женщины. Он не хотел что-либо пояснять или оправдываться. Долго молчал, а потом всё же произнёс слова, которые навсегда врезалась в память женщине.

— Настя. Я сделал всё так, как мне велит совесть и долг. Я не имею права брать с собой членов твоей семьи. Во-первых, они могут погибнуть, а ты мне никогда не простишь, если с твоими детьми что-то случится. Да и Сергей не простит. Катя… Катя — это лучшая часть меня. И насколько же я должен её ненавидеть, что бы тащить с собой на смерть. Второе. Я не зря Вас три дня гонял по острову. Думал и надеялся, что хоть кто-то из Вас сможет стать мне опорой в предстоящем, но, увы. Вы все не подготовлены, а времени уже нет. Ваша компания будете обузой, а не помощниками. Прости, но жизни членов твоей семьи мне намного дороже, чем своя. Так что этот вопрос решён окончательно и прошу к нему не возращаться.

Женщина замолчала и закрыла глаза. Она и сама понимала, что Олег их бережёт, да и разница в подготовеке за эти дни показала ТАКОЙ отрыв, что ей было стыдно даже не перед Олегом, а перед своими детьми. А сейчас, выслушав Белого, могла только злиться на саму себя, что забросила каждодневные тренировки, да и детей своих не гоняла как надо. Взяв себя в руки, что бы не заплакать, коротко спросила.

— Когда едешь?

— Не знаю пока. Должен Глава отзвониться. Если у него всё получится, то и не поеду вовсе, но в такой исход мне что-то не верится. Вообщем, жду звонка от Всеволода.

— Ты нам сообщишь, когда будешь уезжать?

— Нет. Не вижу никакого смысла. Чтобы Вы за мной увязались? Нет, и ещё раз нет. Кстати. Если не хочешь со мной прервать всякие отношения, наш разговор оставь при себе — никому ни слова. Я понятно сказал?

— Белый! Что ты со мной, как с идиоткой? Я всё понимаю и, если честно, попытаюсь удержать своих. Сделаю всё для этого.

— Вот это, пожалуй, самые важные и нужные слова, которые хотел от тебя услышать. — Олег улыбнулся и, не поворачиваясь назад, согнув правую руку, в шутку щёлкнул женщину по носу.

— Спасибо тебе, Настён, за понимание. Береги детей и Катю. Они очень хорошие…

- -

Свар всё время, что длился разговор, делал вид, что его здесь вообще нет. Молчал и смотрел в окно. Позже, когда Настя замолчала и, похоже, заснула, он, обернувшись к Белому, показал на рот и на голову.

— «Говорить мысленно или вслух» — понял его жест Белый, но посколько мысленная речь давалась ему с трудом, и требовала много концентрации, отказался, покачав головой и показав рукой на глаза и дорогу.

— Хорошо. Вести этот аппарат и отвлекаться ты не можешь. Я правильно тебя понял? — очень тихо поинтересовался мужчина у Белого.

Тот кивнул.

— Тогда у меня вопрос. Больше тебя не буду отвлекать. Позволишь?

— Слушаю, — ответил Олег и перестроился в правую полосу, посколько сзади мигали торопливые водители.

— Ты, как я понял, специально отодвинул от себя ребятишек и девушку. Это чтобы не брать их с собой? Хотя, как понял из разговора, то я прав в своих суждениях. Ты мне ответь на такой вопрос. Меня с собой возьмёшь? Или тоже побоишься?

Олег ответил не сразу. Он до сих пор по поводу Древнего так окончательно и не решил. Тем не менее, представился вариант, когда они смогут решить всё здесь и сразу.

— Я окончательно не решил по поводу тебя. Это честный ответ. Поясню. Мы друг друга знаем очень плохо. Можно сказать, что не знаем вообще. Твои боевые качества мне тоже неизвестны. Вполне вероятно, что ты можешь работать ножом или другим ручным оружием, но пойми — сейчас на руках совсем другое. Оно остреляет маленькими снарядами и обладает большой пробивной силой. Притом не единично, а сразу множеством, так называемых, пуль. Не владея таким оружием, ты будешь беспомощным как ребёнок. И что сможешь противопоставить, скажем, врагу, у которого будет скорострельный даже не автомат, а пистолет. Он тебя уничтожит на таком расстоянии, что ты его вообще не увидишь, а если и увидишь, то это будет последняя картинка в твоих глазах. Научиться владеть таким оружием можно достаточно быстро, но и здесь нужен навык, а это, опять же, время. Время, которого у нас, к сожалению, почти нет. Я, конечно, могу тебя свести с людьми, которые покажут и расскажут основы владения огнестрельным оружием. Даже сможешь пострелять, но это, прости, тебя не сделает не то что стрелком, а даже дилетантом, то есть человеком, который имеет поверхностные знания о предмете.

— Как я понял, ты мне отказываешь? — удивлённо спросил Свар.

— Я ещё не решил. Только что тебе об этом сказал, — бросил Олег. — У меня есть намётки как тебя использовать, но это будет не участие в схватках, а задействие твоих ментальных возможностей. Они намного сильнее, чем у меня. Вот в таком ракурсе от тебя может быть польза. В другом — нет.

— Олег. Я долго тебя слушал и, в принципе, согласен с твоими доводами. Но есть одно НО, которое ты совсем выпустил из зоны внимания. А это твой существенный, как ты говорил, «прокол». Не догадываешься о чём я? Ладно, поясню. Ты настолько погрузился в свои планы, что забыл об основном — я ведь не в своём теле. А хозяин его вполне профессионально владел навыками как боя на ножах, так и владение, как ты назвал, огнестрельным оружием. Сейчас… — Свар закрыл глаза и продолжил. — Пистолет, автомат, пулемёт, гранатомёт. Знания в сапёрном деле, медицине и построении охранных структур… Я эти знания впитал вместе с личностью хозяина тела. Нужно только совместить моторику тела и разум. С этим пока есть неувязки, но с каждым днём всё меьше и меньше. Будет желание — устрой экзамен. Да, ещё. Что бы тебя совсем удивить. Вадим Радеев, кто был хозяином этого тела до меня, понимая, что за ним будет охота, после свершённого преступления уехал из страны и поступил во Французский Иностранный Легион. Там отслужил почти два срока — чуть меньше девяти лет. Он самовольно покинул часть, узнав, что будет очередная командировка в Африку, где,