Инна подумала, что Золотарев ее выбор одобрил бы. Новозеландские вина сейчас в моде. Классика приелась, и это касается всего. Недаром сам Игорь поехал в Грузию дегустировать оранжевое вино. Вспомнив Золотарева, Инна расстроилась. Спасла пицца с грушей, которую принесла официантка.

– А у тебя дети есть? – прервала молчание Вероника. Которая ела с еще большим удовольствием, чем пила вино. У Инны, глядя на нее, проснулся аппетит.

– Тоже дочь, – кивнула она. – Но она помладше твоей Лолы. Ты не переживай, они сейчас все такие, – попыталась успокоить Инна госпожу Ригер. – Ищут себя.

– Да, но пока наши дети себя ищут, мы себя теряем. Приходится быть их тылом, значит, не на передовой, где кипит жизнь и надо рисковать. Постоянно думаешь: надо терпеть, не высовываться, дорожить своей работой, какая бы она ни была. Лишь бы она вообще была. Все ради этих детей, которые вырастают неблагодарными свиньями! – с чувством сказала Вероника.

– Но неужели муж тебе ничего не оставил?

– Оставил. Квартиру, в которой я живу, – усмехнулась Вероника. – Еще в одной живет его мать. Дача тоже ее. Продать невозможно. Мы были в разводе, когда Аристарх умер. Следовательно, из его завещания я была исключена. Мать его пережила, значит, и он ничего при жизни не унаследовал. Агриппина Викентьевна, извини за подробности, впала в глубокий старческий маразм. Все ценности отнесла в банк и заперла там в ячейке. На черный день. Продавать ничего не разрешает. Коллекция монет, ценные марки. Кое-какие драгоценности. Я все время боюсь, что свекровь потеряет ключ.

– А твои родители?

– Живы здоровы, – пожала плечами Вероника. – Живут на пенсию. Я-то из простой семьи. За что меня свекровь все время ненавидела.

– Где же вы познакомились со Старом?

– На корте. Мама с папой пытались выбиться в люди посредством меня. И оплачивали мои уроки большого тенниса. Не сложилось, – коротко сказала Вероника.

– Но ты была замужем за Старом Ригером!

– И что? – насмешливо спросила Вероника. – Дорогая моя. Талантливые люди у себя дома превращаются просто в людей. Аристарх блистал в телестудии, в студенческой аудитории, на репетиции в театре. А дома он сдувался, и в мою постель ложилась пустая оболочка, понятно? К красоте быстро привыкаешь, а в быту мой гениальный муж был хуже ребенка. Ныл, когда у него поднималась температура, повсюду разбрасывал грязные носки и никогда не мыл за собой посуду. Даже не брился, если ему не надо было ехать на работу. Лежал на диване с книжкой, рядом стояла грязная тарелка, повсюду крошки. Мы почти не разговаривали, что бы я ни говорила, мой супруг называл это чушью собачьей. По его мнению, я была малообразованной нимфеткой, которая стремительно обабилась. И утратила для него всякую привлекательность. В интимной жизни у нас были большие проблемы. Деньги? Да он тогда не больно много зарабатывал.

– Почему ты снова не вышла замуж?

– Предпочла остаться вдовой Стара Ригера, – насмешливо сказала Вероника. – Я считала себя его женой, пока он снова не женился. Кстати, незадолго до смерти он сказал мне, что собирается это сделать.

– Ты ее знала?

– Нет. Какая-то девчонка. Аристарх сказал, что они ждут, когда ей исполнится восемнадцать. Не хотел скандала. Из-за своей юной невесты он и решился на операцию. Сказал, что чувствует себя старым. Разница в возрасте была солидная. А у него начались мигрени. А тут эта пиявка Тамара подсунула ему своего дружка, хирурга. Илью Зубарева.

– Что ты скажешь о Поздняковой?

– Ничего хорошего, – поморщилась Вероника. – Выскочка. Стар и меня эксплуатировал. Просил искать для нее роли, водить по кастингам. «Появится что-то вкусное – тут же звони», – говорил он. Стар имел в виду сериал на федеральном канале, с большим бюджетом и сильным сценаристом. Где было, что играть. Это ведь мне Позднякова обязана своей славой.

За разговором они не заметили, как принесли десерт.

«Побалую себя», – решила Инна. Пора было переходить к сладкому.

– Золотарев… Он и Лола… Извини, но я все знаю.

– Понятно… – протянула Вероника и посмотрела на нее с прищуром: – Он что, и тебя трахнул? – госпожа Ригер заметно опьянела.

– Так получилось, – промотала Инна и почувствовала, как ее щеки вспыхнули.

– Вот кобелина! Уноси ноги, слышишь? Хотя… Он сам, небось, уже в какой-нибудь Америке. Есть мужчины, которые всегда уходят по-английски, не прощаясь. Они считают, что они джентльмены, а на самом деле трусы. Игорек из таких.

– Так было и с Лолой? – осторожно спросила Инна.

– Что было, то было. Он уехал, а мы тут же выдали ее замуж.

– Она что, все-таки была беременна?!

– Нет, слава богу. Но об этом все говорили. О ее романе с женатым мужчиной, о том, что Лола за ним бегает. Она закатывала истерики, кричала, что вскроет вены. Лолита вела себя так глупо, что все над ней потешались. Золотарева я понимаю: зачем ему такая жена? Она же неадекватна! Он и переспал-то с ней из мести, чтобы он там ни говорил. Стар постоянно уводил у него женщин, причем, не прилагая к этому никаких усилий. Ну, любили его бабы, что тут поделаешь? – простецки сказала Вероника. – Он им стихи читал, и как читал! А Игорьку не хватает фантазии. Он все бизнесом отговаривается, некогда, мол. А на самом деле он просто торгаш, без грамма романтики. Предки его были торгашами, и сам он недалеко ушел, – презрительно сказала госпожа Ригер. – Они с моим мужем разругались вдрызг из-за Лолиты. Игорь уехал. Проще говоря, сбежал. А мы стали думать, что делать. У Стара был аспирант, давно уже влюбленный в Лолиту. Мы быстренько сыграли свадьбу. Меньше чем через год они разбежались. Но тема была закрыта.

– Ты так спокойно об этом говоришь!

– Лола все еще ребенок. И, похоже, останется им навсегда. Выйдя замуж, она по-прежнему бо´льшую часть времени жила у меня. Дома, а точнее, у мужа, ночевала редко. Она не умеет готовить, абсолютно не приспособлена к тому, чтобы вести домашнее хозяйство. Я до сих пор гадаю, для чего живет моя дочь? Хотя бы бабушку соглашается сопровождать в заграничных поездках, – Вероника тяжело вздохнула.

– Она живет с тобой или с бабушкой?

– Когда как. Сейчас, когда моя свекровь в больнице, Лолита перебралась в ее квартиру.

– Она ее унаследует?

– Да. И ее, и дачу, и все, что лежит в банковской ячейке.

– Тогда ей вообще не надо будет работать.

– Этого-то я и боюсь.

– Ты дашь мне ее адрес?

– Послушай, я так и не поняла, зачем тебе это надо?

– Я хочу знать, кто убил Зубаридзе, Илию и Тамару, – просто сказала Инна.

– Зачем?

– Я веду блог.

– Ты серьезно?!

– Вполне. Мне надо его раскрутить.

– И ты ради этого ввязалась в криминальную историю!