Картун был поражен художественным искусством Лос-Анджелеса. Но он сомневался, что найдет себя в граффити, аэрографии, тату или чем-то подобном. Он учился каждой новой художественной фишке, ему приходилось ломать себя и снова становиться новичком. «Я уже хорошо рисовал карандашом на бумаге, но граффити мне пришлось обучаться с нуля. Я был неуклюжим, осваивал профессию. Затем я захотел углубиться в каллиграфию. Как много людей знает, что это вообще такое? Возвращаясь к тем временам: если вы делаете украшения, оказываете юридические услуги или просто ведете бизнес с определенным классом, приходится указывать свое имя на золоченой табличке на окне офиса. Я начал изучать каллиграфию. И провалился. У меня ушли дни, месяцы и годы, чтобы в этом разобраться. Я измазывался краской, в ней были мои чертовы руки и одежда. И затем я подумал… Если я буду практиковаться каждый день в течение всей жизни, я никогда не буду так хорош, как другие. Я теперь знаю, как это делается, я понимаю и ценю это. Но возможно, это не то, чем я бы хотел зарабатывать на жизнь.

Затем я погрузился в дизайн одежды. Я не ходил в школу моды, я просто наблюдал за друзьями. Думал, что если эти идиоты справились, то смогу и я. Я использовал такой подход ко всему: если видел, что мои коллеги очень успешны, учился у них, подражал, задавал вопросы. «Эй, чувак, во сколько ты просыпаешься? Где ты черпаешь вдохновение?» В одежде техника каллиграфии стала моим секретным оружием. Я считал, если взять технику леттеринга из знаков и поместить ее на одежду – никто не сможет так же. Так я мог бы выделиться».

Картун построил уникальную и успешную карьеру на десятилетия, сломав себя, изучив различные виды художественного искусства и затем соединив их собственным экстремальным способом. Эта формула прямо здесь! Чтобы переделать себя, вам необходимо хотеть себя сломать, начать все сначала, снова стать новичком. Каждый раз, даже если вы привыкли надирать задницы, вам придется быть неуклюжими и беспорядочными какое-то время.

Если вы этого пожелаете, экстремальный цикл перенесет вас от одного успеха к другому и будет так делать на протяжении многих десятилетий. Вам придется оставаться очень сдержанными, хотеть сражаться и учиться у других. Тогда вы совместите новые элементы, увлекательные интересы и навыки до тех пор, пока не найдете свою специализированную игру. Возможно, вы получите даже шанс полностью изменить игру. И затем – порой самая сложная часть – вам придется захотеть признать, что вы зашли слишком далеко и надрали много задниц, чтобы продолжать в этом направлении. И заново начать цикл.

Последняя часть – начать сначала, отказаться от успеха в пользу неопределенности и одиночества – очень часто корректируется в самых известных историях успеха. Мы не осознаем, как много шагов для сегодняшней вершины могли бы никогда не быть сделаны. Анжела Арендс, которую мы встречали в первой главе, ушла от Donna Karan к Liz Claiborne, затем в Burberry, Apple – выдающийся бег, наполненный превосходными шагами. Но каждый ее опыт был полон неуверенности и сомнений.

«Я сражалась со своей судьбой, – говорила она. – Потому что у меня развиты оба полушария мозга – и левое, аналитическое, и правое, интуитивное. Это мой уникальный подход ко всему. Мне очень сложно принимать важные решения и заставить мозги просто заткнуться. Меня завораживают новые возможности, но левое полушарие начинает сбивать «фактами»: «Ты не можешь этого делать, не разбираешься в этом, ты не знаешь, что…» При каждом движении по карьерной лестнице в моей голове разыгрывалась массивная битва. У меня ушел год, чтобы принять предложение о работе у Liz Claiborne, что оказалось одним из самых больших шагов, которые я когда-либо делала. Я так много узнала о людях, товарах, процессе и, что самое важное, – лидерстве! Но когда мне предлагали эту работу, я ее не хотела. Мой мозг ее не хотел. Я росла у Donna Karan, я жила среди роскоши. И мое интуитивное правое полушарие расцветало. Я знала это, я чувствовала, я дышала этим – я была частью компании. Поэтому, когда мне предложили позицию у Liz Claiborne, которая идеально подходила для моего коммерчески устроенного левого полушария, мое креативное правое сказало: «Нет, я не хочу этого делать». Но сейчас я нахожусь на своем месте из-за того, что у меня был опыт работы с обоими полушариями – с правым у Donna Karan и с балансом левого и правого у Liz Claiborne: стратегическое планирование, оперативное выполнение, покупка бизнеса – и все это с невероятными основателями и мечтателями».

Такая комбинация готовила ее на роль исполнительного директора Burberry. Но она снова сказала, что решение в то время не казалось ей таким уж легким и очевидным. «Я отказывала Burberry в течение восемнадцати месяцев. В то время у меня уже были муж и трое детей. Я наконец-то нашла баланс между работой и личной жизнью, если это вообще возможно в Нью-Йорке с тремя детьми. Я любила свою работу! И там я построила очень близкие отношения с потрясающими людьми. Мое правое полушарие повторяло: «Это ли не самое важное в жизни?» Мы не говорим о лидерстве или же преданности в бизнесе. Профессионально я чувствовала: я часть всего этого! Я помогла это построить! Как я могу уйти и подвести всех? Моя личная жизнь также идеальна – так что, пожалуйста, оставьте меня в покое! Жизнь не может стать лучше, чем есть!»

Тем не менее аналитической части было интересно попробовать и стать исполнительным директором выдающегося люкс-бренда. И однажды левое полушарие выиграло. Она приняла предложение Burberry, тут же обнаружив, что может превосходно сочетать все, чему научилась на предыдущих работах. «Я могла использовать каждый кусочек своего опыта. Я свободно могла сочетать креативную часть правого полушария и невероятное левое полушарие. Я могла быть собой, доверять себе без сомнений и страха провала».

Это удивительная история. И мне просто необходимо было выяснить, как она принимала сложные решения. Рисковала, переломляла себя, делала то, чего боялась больше всего. Она рассказывала: «Я наконец-то научилась отключать голову и позволять себе идти навстречу чему бы то ни было. Космос, небеса, Святой дух помогли мне проторить собственный путь. За спиной у меня был достаточно сильный бэкграунд, я верила в предназначение. Все, что я хотела сделать, пока нахожусь на этой планете, – позволить своему высшему предназначению убедить меня, что я ему следую. Долго до меня доходило, в чем его суть. В конечном счете я сдалась и перешла в Burberry. Я попросила: «Направь меня, покажи путь!» Я молилась о знаке, поэтому пыталась отключить мозги. Я верила в судьбу, и это придало мне мужества продолжать двигаться вперед и надеяться повлиять на мир за то короткое время, что я здесь. Можно сказать, это мое призвание».

Когда я ушла из Gatorade в Equinox, я надеялась начать новый раунд экстремального цикла. Как для себя, так и для компании. Я приняла осознанное решение перейти обратно из бизнеса товаров в бизнес услуг. Перейти в область тренажерных залов высшего класса и пройти почти полный круг в карьере – связать настоящую работу с люкс-самолетами. Я хотела сфокусировать свой личный рост на том, чтобы привнести экстрим в целую компанию, играя в одну удивительную особую игру. Это было большое решение для всей семьи Робб О’Хаган – мы переезжали в четвертый раз за восемь лет. Я возлагала большие надежды на Equinox, хотела, чтобы он стал моим домом на долгое время. Я была готова к некоторым личным и профессиональным изменениям: переехать в частный дом и найти друзей, с которыми не придется прощаться через несколько лет. И стать частью долгосрочного будущего прекрасной компании.