Я все это понимал не хуже него, только не очень-то представлял, что делать. Отскакивая в очередной раз от широкого взмаха грязевого щупальца, я бросил взгляд вперед и похолодел: впереди вся тропка была перегорожена настоящим лесом щупалец, будто из Топи на нас лез целый выводок кракенов. А удушливая гнилостная вонь Топи сделалась столь сильна, что дышать ею стало адски сложно: непрерывно хотелось то кашлять, то выворачивать наизнанку свои внутренности, а еще – вколоть себе антидот, потому что такой дрянью и травануться можно как не фиг делать.

– Не пройдем! – в отчаянии простонала над ухом Блонди, тоже увидевшая препятствие.

Задержка едва не стала для нас роковой: два щупальца сразу, ударив с двух сторон, едва не сплющили нас. Мы увернулись буквально в последний момент, хотя и не полностью – Блонди вскользь досталось по спине, и она отлетела почти к самому валуну, за которым скрывался в засаде блондинистый Новый. И тут мне внезапно пришла в голову идея. Дикая, безумная, но сейчас нас, пожалуй, могло спасти только что-нибудь в этом роде…

– Ложись! – гаркнул Шахматист, и я рухнул ничком там, где стоял.

Проклятье! Ни секунды передышки! И чертовы щупальца уже буквально везде… В них полетела граната Шахматиста. Взрыв! В тишине, нарушаемой лишь бульканьем Топи, нашими скачками и хриплым дыханием, он получился дьявольски громким – аж в ушах зазвенело. Зато обкорнал сразу две чудовищные грязевые «руки» Топи, и обрубки уползли обратно в жижу. Вот она – передышка, которая дает нам шанс осуществить пришедшее мне в голову сумасшествие!

– Народ! – закричал я. – Колите стимуляторы – и в «замор»! Это наш единственный шанс!

– Да ты рехнулся, твою бабушку! – бешено заорал в ответ Волчара. – Мы ж потом кони двинем!

– А иначе двинем их прямо здесь!

То, что место и время для спора мы выбрали совершенно неподходящее, тут же намекнули вновь полезшие на нас многочисленные щупальца. Волчара кувыркнулся, уклоняясь от удара, яростно выматерился и всадил себе в бедро иглу инъектора. Я сделал то же, а за мной – Шахматист и Блонди. Фиг бы мы наработали такой зонный стаж, если б в критических ситуациях не умели решать быстро и отбрасывать сомнения. Сейчас настал именно тот самый момент, когда это было необходимо: верная смерть здесь, на тропе, против призрачного шанса в «заморе». Что ж, призрачный лучше никакого. Полоса аномалии не должна быть очень уж широкой… Эх, где наша не пропадала!

Рванула еще одна граната, отсекая от нас ближайшие щупальца… Все, больше тратить нельзя – их у нас наперечет… А затем рванули и мы. На самоубийственный прорыв через пьющую жизнь аномалию.

* * *

Дикая, безумная авантюра. Даже для нас с Шахматистом, с нашей внезапно обнаруженной стойкостью. Но тут не Новый, у аномалии куда более мощный источник энергии, способный прошибить еще и не такую защиту. Так что времени у нас минимум-миниморум – только-только пересечь аномалию… если успеем.

Бежать… Впрочем, какое там бежать – лезть, ползти, карабкаться из предпоследних, последних и даже запоследних сил, потому что «замор» пьет их, как алкаш при утреннем сушняке. Стимулятор дает нам шанс, однако это палка о двух концах: спецразработка, добытая мною всеми правдами и неправдами, – поистине термоядерная штука. Но она эксплуатирует организм на износ, что вкупе с воздействием «замора» дает совершенно убойный эффект. Так что Волчара прав: если даже преодолеем аномалию, по ту сторону откат от стимулятора шарахнет так, что моторчик может крякнуть как не фиг делать. Лотерея…

Еще чуть подняться, чтобы между нами и Топью внизу был хоть какой-то заслон из деревьев и проклятые щупальца нас не доставали… Черт, как же тяжко и как же погано! Как в песне, «рвусь из сил и всех сухожилий…». Нарастает тупая боль за грудиной, сводит мышцы, дрожат руки, ноги подгибаются, ломит виски… Если со мной такое, представляю, каково сейчас Блонди и Волчаре – у них-то, похоже, никаких генетических отклонений, обычные люди, так что хлебают сейчас по полной и тянут на стимуляторе и голом упрямстве…

Поглядываю на ан-детектор, ожидая появления на экране дальней границы аномалии, как спасительного чуда. Если я ошибся в расчетах, то… Не думай об этом, Дрон, двигай, двигай, черт тебя дери!

Спотыкаюсь о корень и едва не падаю, в последний момент схватившись за дерево. А то бы как раз лбом в торчащий из земли острый камень… Глухо и надсадно кашляет Волчара, кошу на него глазами и вижу, как он сплевывает темно-красным. Черти полосатые, «замор» не только силы пьет, он и на внутренние органы действует крайне погано. Двигаем, двигаем! Ну, ан-детектор, дай нам границу! Пожалуйста!

Сводит спину, икры, сердце колотится как бешеное, но на стимуляторе мы еще прем. Дикая злоба кипит внутри. На заказчика, которому захотелось чертовой биомассы для опытов, на Зону, на проклятую аномалию, что все никак не закончится, на ублюдка Нового, что попался на нашей дороге так не вовремя… Может, мы бы и проскочили, не разбудив Топь, если б не было той схватки. Обычно я пытаюсь справиться с гневом, но тут он даже полезен – придает дополнительных сил, выводя организм в режим «врешь, не возьмешь!» и давая в качестве дополнительного движителя дикое желание прорваться назло всему и всем… Вперед, вперед!

Да кончайся ты уже, «замор» долбаный! Ты просто не можешь быть таким широким! Кто сказал? Я сказал, Дрон, без пяти минут сувайвор! С чего я взял, что без пяти? С того, черти полосатые, что мне лучше знать! Заткнись и не возражай, подчиняйся, твою мать! С какой радости? С того, что я так хочу! С того, что в легендах о сувайворах говорится, что они, растудыть твою в качель, умеют менять даже реальность вокруг себя, и это я сейчас делаю, слышишь, «замор»?!

Мне кажется – или краснота на экране ан-детектора показала край и на левом, юго-западном краю появилась тонкая полоска? Нет, не показалось. Близко, близко, дойдем! И пусть мне дико плохо, но я должен выдержать! Должен…

Справа от меня со стоном падает Блонди: то ли ноги свело, то ли силы закончились… или и то, и другое сразу. Плюс рана в плече. Отчаянно растирает правую икру, но движения вялые, аномалия выпивает все, а стимулятора уже не хватает.

– Эй, ты как? – срывается глупейший вопрос: разве ж не видно…

– Не могу больше! – хрипит Блонди. – Оставь меня…

– Ага, щаз!

Ярость моя удваивается: Блонди я тебе не отдам, чертова аномалия, ясно?! Она не твоя, Зона! Она не твоя, Топь! Ты слышишь, реальность?! Это я говорю, Дрон, без пяти… а, ну да, дальше ты знаешь. «Замор», ты закончишься раньше, чем она умрет! Я приказываю тебе!

Ярость помогает. С рыком пещерного медведя взваливаю Блонди на закорки… Ох, мне кажется, я сейчас сдохну. А может, и не кажется. Болит все, устало все, тошнит от слабости, подгибаются ноги, но я пру. Уже двоих и уже на отчаянии тоже – я его превращаю в ненависть к этой чужой, жестокой реальности, которая хочет нас всех убить… Вперед, вперед!

Кашель Волчары раздается позади. Отстает. Черти полосатые! Нет, только не это!