А пока надо вывести ребят. Точка.

Если бы сейчас Зона еще чего-нибудь с нами учудила, мы в своем теперешнем состоянии, наверное, не сдюжили бы. Но она, кажется, тоже выдохлась. За все время, что мы ковыляли по склонам, нам попался всего один небольшой Провал. Мы обошли его по большой дуге. Эти аномалии особо опасны ночью, но и днем лучше держаться подальше…

Вот и курумники – хаотическое скопление здоровенных валунов… Скользких, зараза, ибо влажность высокая. Прыгать по ним было чревато. Ну, двигались кое-как, медленно, но хоть в нужном направлении.

– Твою бабушку! Соврал же, гад! – вдруг нарушил гнетущую тишину Волчара и сплюнул слюну с кровью.

– Ты о чем? – спросил Шахматист таким тоном, что было понятно: для галочки спрашивает, чтобы просто отреагировать.

«Замор» не только во мне внутри все испепелил. В них тоже. Не было у меня монополии на скорбь и убитое насмерть настроение. И Блонди, и Галл, и Викинг – все они были частью нашей жизни, а не только моей.

– Новый, тот блондинистый, – пояснил Волчара. – Трындел, что тут аномалия пространственная где-то. Хрен там!

– А ты и поверил! – фыркнул Шахматист.

– Ну, не то чтобы… Просто хотелось надеяться…

– Тихо! – шикнул на них я.

– Ты чего? – понизив голос, осведомился Шахматист.

– Я чувствую… там впереди дрянь какая-то.

– Аномалия? – удивился Волчара и глянул на детектор. – Вроде нет… Правда, тут такой фон, что прибор и врать может, как сивый мерин…

Не аномалия, но… Чуйка моя, что ли, новая включилась? Видимо, прав был Шахматист – если у нас это все сидело где-то глубоко внутри, чтобы оно проявилось, нам надо было через ад пройти…

Мы шли по самой середине курумника, стараясь держаться подальше от Топи, так что почти не чувствовали ее запаха. Но вскоре все же пахнуло. Откуда-то спереди. Вот черти полосатые! Кажется, уже понятно, что я увижу. Судя по хмурому взгляду Шахматиста, он тоже почувствовал. Вот теперь, после моих слов. А когда наши худшие ожидания подтвердились, выругался только Волчара. Причем не «бабушкой», а по-взрослому.

Было отчего. Топь. Чахлые деревца, обвиваемые грязевыми «лианами», расступились, и она простерлась перед нами во всей красе. Широкая и непроходимая полоса зелено-бурой жижи. Пока спокойной, почти неподвижной. Пока. А по ту сторону полосы Топи, примерно в сотне метров виднелся, следующий курумник. Но с тем же успехом он мог быть на Луне: нам до него не добраться – разве что научимся летать.

Шахматист криво усмехнулся:

– Похоже, выпускать нас отсюда не хотят. Что будем делать, командир?

Собственно, об этом я и думал все то время, что прошло с момента, когда сработал мой сторожок, до вот этой отвратительной минуты. И одна мысль мне в голову таки пришла. Вместе с воспоминанием о полете моего сознания над Топью.

– Двинем на восток, – медленно произнес я. – Там есть сравнительно проходимая тропа. По ней доберемся до Большой каменной реки.

– Ты-то откуда знаешь, твою бабушку?

– Просто знаю, – отрезал я. – Объясню по дороге.

– Ну, допустим, – осторожно произнес Шахматист, – мы доберемся туда. А дальше что?

– Попробуем выйти по ней.

– А если не получится?

– Ну… где-то там отряд АПБР.

– Что?! – изумился Волчара. – Ты это из слов Нового заключил? Да он же…

– Нет. Не из слов. Я видел.

Он фыркнул:

– Это что, типа как экстрасенс?

– Типа да.

– Нет, ты сейчас серьезно?

– Вполне.

– И я ему верю, – вставил свои пять копеек Шахматист.

– Вы рехнулись, – резюмировал Волчара. – Оба. Но я с вами, потому что в этом дурдоме, похоже, работают только безумные планы. – Он пожал плечами. – АПБР так АПБР. Только один вопрос: что будем делать, если они захотят нас немножко арестовать? Не любят в Агентстве нашего брата-сталкера.

– Думаю, не попытаются, – медленно проговорил я. – У меня ощущение, что их положение не шибко лучше нашего, а при таких раскладах в Зоне положено объединяться, и апэбээровцы этот неписаный закон прекрасно знают. Более того – соблюдают.

– Ну, если у тебя ощущение… – Волчара иронически развел руками, но развивать тему не стал. И на том спасибо.

Мы с Шахматистом обменялись взглядами. Он молча кивнул.

– Ну что же, – заключил я. – Тогда двинули. И пусть нам уже наконец повезет.

Таганайская Зона

– Ну вот, – произнес Прохоренков, пряча инъектор в сумку. – Теперь порядок.

– Док, это точно? – В глазах Кирилла Сомова засела нешуточная тревога. – Вы не опоздали с вакциной?

– Не беспокойтесь. Можно было даже еще подождать, для верности, но… – Он мотнул головой в сторону показавшегося впереди огромного хаотического нагромождения здоровенных валунов. – Скоро нам не до того будет.

Увидев, однако, что тревога из глаз оперативника никуда не ушла, Эдуард решил пояснить:

– Кровь «лояльных» менее биологически активна, чем у обычных Измененных, потому что в ней присутствует вакцина. Десять лет назад вообще считалось, что она не способна вызвать изменение. Но практика показала, что это не так. Только процесс развивается существенно медленнее, чем в случае с невакцинированным Измененным. Но у Алекса, как и у все троих «лояльных», что идут с нами, кровь более активна благодаря экспериментальной сыворотке-катализатору. С момента, когда мы ввели вам его кровь, прошло тридцать пять минут. Этого хватит для физических изменений: повышение стойкости, живучести, регенерации, но недостаточно для серьезного изменения сознания. Вы станете менее эмоциональным, только и всего.

– А что со способностью? Я смогу… жечь?

– Угу. Отжигать. Напалмом, – усмехнулся шедший неподалеку Тимур, услышав последнюю фразу, но Кирилл так на него зыркнул исподлобья, что тот счел за лучшее ускорить шаг.

– Сможете. Способность эта появляется одновременно с регенерацией. Это перемена первой очереди. У вас, конечно, она будет не столь сильна, как у Алекса, но это, пожалуй, даже к лучшему…

– А инъекции? Как часто мне придется колоть вакцину?

Прохоренков нахмурился.

– Боюсь, что каждый месяц. Всему виной экспериментальная сыворотка… За последние годы мы почти вдвое увеличили интервал между вакцинациями, но…

– Ну, зашибись! – мрачно пробурчал оперативник. – Спасибо, что не раз в неделю…

Эдуард немного помолчал.

– Вы отважный человек, Кирилл, – наконец произнес он. – И…

– Док, ради бога! – чуть ли не простонал Сомов. – Вот только этого не надо, ладно?