Парнишка кивнул и умчался.

– Ладно, я так понимаю, – проворчал Стирсон, – Фаргелон не просто так мне это сообщает. Допустим, ключи совпадут… Не спорю, это будет интересно. Наверняка он хочет что-то от меня, если поделился такой догадкой.

– Ну-у… признаться, да. – Улис сделал вид, что смутился.

– И что он хочет?

– Может, сначала дождемся результатов поисков?

– Нет уж, говори.

– Вот вьете вы из меня веревки. Начальник бы добился, чтобы подождали.

– Что ж он сам-то не пришел?

– Я так понял, он что-то другое проверяет. Ему как какая-нибудь идея придет в голову, – помощник Эрни почти не врал, – то ищи-свищи. Не найдешь!

– Так, ты мне зубы не заговаривай. Что он хочет?

– Ну он хочет, чтобы вы надавили на начальника дознавателей Гужа, это город, откуда по документам наш Барентон Краус, он же Решка Маркус, на предмет того, кто у них может делать такие качественные подделки. Хотя бы подозрения, слухи, что угодно. У нас есть в Гуже человек, ну такой же помощник, как и я, но там надо приличное время крутиться, чтобы такую информацию добыть. У него пока не получается. Наверняка у дознавателей есть хотя бы непроверенная информация о таких мастерах.

Даг задумался, почему-то потирая ухо.

– И зачем ему это?

– Я не знаю. Вроде как он придумал, как это может помочь найти этого самого Решку Маркуса.

– Хорошее дело. Ладно, помогу в любом случае, совпадут ключи или нет. И передай Фаргелону, что со мной необязательно каждый раз сделки заключать. Хотя лучше, конечно, с пустыми руками не приходить.

– Ну он просто…

– Так, вот ты-то что оправдываешься? Это наши с твоим начальником дела, понял?

– Понял, – с самым умным выражением глаз, на которое был способен, кивнул Улис.

– Вот и хорошо. Тогда двигаемся дальше. Есть еще что мне рассказать?

– Есть, – вновь покаянно признался помощник Эрни. – Но это тоже просили передать после того, как станет известен результат сравнения ключей.

– Мальчик мой, не зли меня.

– Хорошо-хорошо. Но, если что, не закладывайте меня. Так вот, шеф просил, если совпадут ключи, проверить, не подходят ли эти экземпляры к двери дома Ханны Краус, откуда Барентон Краус, в смысле Решка Маркус, пропал.

– Ох хитро, – хмыкнул Даг. – Вот это Эрнет отлично просчитал. Он думает, что это Ронет Доуский навел Маркусовых неудачников на дом их бывшего капитана?

– Есть такая мысль, – кивнул Улис, хотя его собеседник, захваченный своими расчетами, в ответе вряд ли нуждался.

– Ага, а потом они пришли к нему с результатами, а может, и претензиями. Переругались и пришили беднягу.

– Или, наоборот, он пришел к выводу, что ребята ему больше не нужны, и решил убрать ненужных свидетелей, – тихо произнес помощник Эрни.

– Это тебе Фаргелон напел? Доуский – дознаватель, ему подобное ни к чему.

– Я просто рассуждаю. Ведь форевский дознаватель вполне мог и сам возжелать награды за картину, а эти могли мешаться.

– Это в том случае, если бы картину нашли, – раздраженно проговорил Стирсон. – Остается, кстати, вопрос, кто их самих порешил.

– Вот именно. – Улис вздохнул. – Про это шеф мне ничего не говорил. Наверное, нет на этот счет идей.

Даг покачал головой. Он быстро понял, что идеи у Эрни как раз были. Очевидно, он считал, что Доуский вел какую-то свою игру и вряд ли он работал один. Кто-то из его соратников после смерти форевца позаботился о его убийцах. Что ж, такое тоже было возможно. Нен Стирсон давно работал в этой должности и знал, как часто людей доводят до черты их слабости или, скорее, недостаточно продуманные решения. Эмоции тоже зачастую играют роль. Даже, пожалуй, в большинстве случаев.

Тут в дверь влетел его младший коллега.

– Вы были правы, нен, – с порога провозгласил он. – У Доуского была целая связка ключей. Я проверил их все на предмет совпадения с ключами, найденными на телах, что достали из реки. Но ни один не совпал. Тогда я переключился на вещи, которые мы обнаружили там, где они жили.

– Мы нашли это место, – пояснил Даг Улису, – они снимали комнату на двоих недалеко от восточных пристаней. – Потом повернулся к коллеге и спросил: – И в них нашел?

– Да! Полное совпадение, нен, два ключика один в один. Причем похоже, что новые совсем.

– Хорошая работа. А сейчас возьми эти ключи, на всякий случай оба, и метнись в дом манихинге Ханны Краус и проверь, не открывают ли они ее дверь.

– Будет сделано! – Парень светился энтузиазмом.

Улис для себя сделал отметку впредь следить за выражением собственного лица, чтобы не выглядеть так по-детски, когда его тоже захватывает дело.

– Подождите! – Помощник Эрни едва не упустил момент. – Я чуть не забыл!

– Что еще? – удивился Даг.

– Покажите манихинге Краус фотографии этих двоих, может, она кого-то опознает. Если сразу не вспомнит, то скажите ей про курьера. Там была какая-то история с подозрительным курьером из цветочного магазина.

– Хм. Точно. – Кивком Стирсон подтвердил, что это надо сделать. – И знаешь, вот еще что: как только это сделаешь, метнись с ключами по мастерам, что могут со слепками ключей работать, может, кто-то опознает свою работу. Прихвати с собой фотографию всех троих, Доуского в том числе. Знаешь, как с этими ребятами разговаривать?

Парень кивнул. Уж на это его опыта точно хватало.

– Отлично, тогда иди. И постарайся побыстрее, – напутствовал его Даг. Молодой дознаватель ушел, а его старший коллега вновь повернулся к помощнику Эрни. – Ну а мы займемся выбиванием из гужевцев сведений по их местным мастерам липовых жизней.

Стирсон повел Улиса в комнату с телеграфом, где совсем недавно был его начальник. Потребовалось где-то сорок минут, чтобы информация была предоставлена. Еще через десять дознаватель и помощник частного сыщика имели на руках имена всех в Гуже, кто подозревался в подделке документов.

– Держи свой список, малый, и передавай привет Фаргелону, – хмыкнул Даг.

– А вы нам сообщите о результатах проверки… ну ключей? – заискивающе произнес Улис.

– Что уж с вами сделаешь, пришлю кого-нибудь, как будет известно.

– Спасибо, нен Стирсон! Я вам так благодарен!!!

– Беги уж.

Сказать, что Вивьен была в ужасе, значит, ничего не сказать. Она никогда еще не чувствовала себя так кошмарно. Одна паническая мысль боролась с другой. Девушку кидало то в жар, то в холод. Слезы постоянно выступали на глазах. Приходилось снимать очки и вытирать их, от чего еще больше хотелось плакать. Но поддаться она не могла: слишком уж на виду была в этой снабженной большими окнами карете. Маленькая, изящная, словно Вивьен была принцессой или кем-то не менее ценным, только сейчас такое чудо почему-то выполняло функцию тюрьмы. Девушка не питала иллюзий о том, что ей предстоит. В лучшем случае не будет хотя бы физического насилия, пыток то есть. Но вот морально ее просто задавят.