— Не-а. Я здесь уже месяц и еще ни разу нигде не была.

— Сколько еще времени ты здесь пробудешь?

Она отвернулась и из-под козырька ладони посмотрела на залитый солнцем двор.

— Еще долго. Пока у меня не будет достаточно средств, чтобы какое-то время продержаться.

— Ты имеешь в виду деньги? Как же ты их заработаешь?

Она быстро отвернулась. Рексу показалось, что она смутилась.

— Я хотела сказать… Я просто хотела сказать, что поскольку я почти ничего не трачу, то деньги постепенно скапливаются. Вот и все.

Из этого объяснения Рекс практически ничего не понял, но у него не хватило духу задать накопившиеся в голове вопросы. Не может же она находиться здесь бесконечно долго только ради того, чтобы избежать встречи с родственниками? Или она ждет удобного случая, чтобы выбраться отсюда, получить работу, какое-нибудь транспортное средство, жилье? Но как все это должно произойти, если она безвылазно находится здесь, в домике посреди прерии?

— Я мог бы тебя куда-нибудь свозить, — вырвалось у него.

— Нет, это невозможно. Куда бы я ни поехала, я могу столкнуться с ними.

Рекс спросил бы, кто такие «они», если бы не был уверен, что и так знает ответ: ее родня.

— Я не имею в виду какое-то конкретное место, — пояснил Рекс. — Я хотел предложить тебе просто покататься.

— Покататься? — Она смотрела на него так, как будто он только что произнес слово, недоступное ее пониманию. — То есть…

Рекс улыбнулся.

— То есть покататься. На моем грузовике. Просто поехать куда глаза глядят.

— Куда глаза глядят… Куда?

— Я не знаю… Может, в другой город, где тебя никто не знает.

— Нет! — Она яростно затрясла головой. — Нет, я не могу. Меня могут увидеть.

— Да не днем. Вечером. И не ранним вечером, а вообще ночью. Очень-очень поздно. Как ты на это смотришь? — Рекс засмеялся, потому что ему самому очень понравилась эта мысль. — Мы могли бы сделать это после полуночи. Да и вообще необязательно куда-нибудь ехать. Просто откроем окна и покатаемся по проселочным дорогам. Ветер будет дуть тебе в лицо, и ты хоть ненадолго ощутишь вкус свободы.

Когда она снова подняла на него глаза, в них светилось озорство.

— Только если будет очень-очень поздно, — медленно произнесла она.

Ему эта идея понравилась. Более того, он уже был от нее без ума.

— Ну конечно!

В это мгновение в голове Рекса родилось целое фантастическое полотно. Он увидел, как придумывает какую-то отговорку для родителей, прячет машину, возможно, даже ложится в иен спать, пока не наступит время ехать за Сарой. Он представил, как приезжает к ней в романтическом свете полной луны. Хотя нет, им такая видимость ни к чему. Пусть будет темно и облачно. Он увидел, как она нетерпеливо поджидает его появления, выбегает из дома и запрыгивает в кабину. Он даже почувствовал, как пассажирское сиденье, скрипнув, осело под ее весом… Совсем чуть-чуть осело. Он чувствовал ее тело рядом со своим, ощущал витающий в воздухе аромат свежести, сопровождавший Сару, куда бы она ни шла. Он видел, как в темноте кабины блестят ее глаза, видел ее белозубую улыбку. Она заговорщически улыбалась ему, а ее глаза, когда она к нему обернулась, слегка расширились, потому что в это мгновение она поняла, что он гораздо сексуальнее, чем она себе представляла. Что он гораздо мужественнее и интереснее своего старшего брата…

— Я не знаю, — вдруг испуганно произнесла Сара.

Он не хотел ее пугать. Он не хотел ее огорчать. Нет-нет, никогда и ни за что!

— Хорошо, — согласился он, временно уступая ее сомнениям. — Как хочешь.

Она вздохнула с облегчением, хотя ему показалось, она слегка разочарована тем, что он так легко отказался от этой идеи. На самом деле все было не так. Рекс был уверен, что в конце концов выиграет этот спор, потому что ни один нормальный человек не мог слишком долго находиться в таком замкнутом мирке, даже если у него были очень веские основания для того, чтобы скрываться. В конце концов она начнет сходить с ума. И тогда сама попросит покатать ее.

Он удивился, как долго она вытерпела.

Лишь через три недели визитов, журналов, всяких женских мелочей, косметики и различных лакомств она встретила его словами:

— Я больше не могу! Увези меня отсюда. Давай поедем кататься! Ты обещаешь, что нас никто не увидит? Поклянись!

«Как будто я управляю законами вселенной», — подумал Рекс, польщенный тем, что она приписывает ему такую власть. Эта мысль его настолько возбудила, что он едва смог войти в дом, чтобы занести в кухню пакет со всякой всячиной, которую ей привез.

* * *

Уже на следующую ночь они поехали кататься.

— Я тут еще кое-что тебе привез, — сказал Рекс, прежде чем завести машину.

— Что?

Сара была прекрасна, как он и представлял. Он надеялся, что и сам в темноте выглядит несколько получше.

Он сунул руку в маленький бумажный пакет, лежавший на сиденье, что-то из него извлек и протянул ей.

— Держи. Это чтобы ветер не трепал волосы и не сводил тебя с ума.

— Резинка? Какого она цвета?

Она подняла маленький предмет к лицу, но в темноте невозможно было различить его цвет.

— Красного.

— Хорошо.

Она подняла руки, собрала волосы и стянула их эластичным кольцом. Потом вздохнула с таким облегчением, что стало ясно — ей очень приятно избавиться от бесконечной борьбы с волосами. Она с улыбкой повернулась к Рексу:

— Я не знаю, как тебе такое пришло в голову, но все равно спасибо.

Ему хотелось протянуть руку и коснуться ее волос, но он сдержался.

* * *

Он заехал за ней без четверти два, а привез ее обратно в четверть пятого. Даже на востоке, где предстояло подняться солнцу, было еще темно. Это означало, что они катались целых два с половиной часа.

Но вместо душевного подъема Рекс ощущал опустошенность и боль.

Ей понравилась прогулка. Ока болтала и смеялась, шутила и даже временами дружески над ним подтрунивала. Но все это время она говорила о другом парне. Сара была влюблена в другого.

— Он такой красивый! — восклицала она. — Разве ты так не думаешь?

— Я никогда не смотрю на парней с этой точки зрения.

— Все равно он красивый. И такой милый…

— Милый?

— О да, он очень мил. И умен. Он когда-нибудь обо мне упоминает?

— Э-э, кажется, да…

— Правда? О боже! И что же он говорит?

— Кажется, он считает тебя сексуальной.

Она снова вздохнула. Но на этот раз это был вздох счастья.