И среди них только один сын. Один из внуков, тридцатишестилетний Аббас, старше этого сына, и, согласно новым законам о наследовании по старшинству, он и становится новым вице-королем. Ксенофоб и реакционер, он первым делом закрывает школы и больницы.

Не без тревоги Фердинанд де Лессепс издали следит за действиями нового монарха, но девиз любого делового человека – «попытка не пытка». Провал. «Ну что же, подождем». К счастью, судьба вознаграждает не только энергичных, но и терпеливых. Год спустя Лессепс получает ошеломительную весть: Аббас убит гвардейцами. Корона вице-короля перешла к тридцатидвухлетнему Мехмету Саиду, другу юности.

Раннее утро, но представители дипломатического корпуса в парадной одежде уже собрались в большой зале приемов каирского дворца. Накануне они с удивлением прочитали и перечитали приглашение: «Вице-король желает объявить великую новость». Почему утром? Что за новость? Может, просто фарс? Саид обожает фарсы.

Разодетые глашатаи возвещают его выход. Появляется Саид-паша. Его наряд расшит драгоценными камнями и золотом. Он без улыбки входит в залу. Бородатый, величественный из-за своей тучности. Держа левую руку на рукояти великолепной короткой сабли, Саид подходит к трону и после короткого приветствия произносит несколько слов на французском языке – языке дипломатов и культурных египтян того времени. Он «решил провести через Суэцкий перешеек морской канал, поручив своему преданному высокородному и высокопоставленному другу, графу Фердинанду де Лессепсу, организовать акционерную компанию, капиталы которой составят взносы всех держав».

Неизвестный художник. Фердинанд де Лессепс – французский дипломат и инженер. 1859

Присутствующие бросают взгляд на вдруг побледневшего генерального консула Великобритании. Лицо дипломата белеет словно мел, когда вице-король дружески приглашает Лессепса дать дополнительные разъяснения.

Если вы держали в руках один из довоенных атласов с маршрутами морских путей, вы, конечно, обратили внимание, что множество пунктирных линий из Атлантики сходится в Гибралтаре, плотным пучком пересекает Средиземное море, достигает Порт-Саида, а затем выходит у Суэца: Лондон – Калькутта, Ливерпуль – Рангун, Лондон – Шанхай, Ливерпуль – Брисбен – Мельбурн, Лондон – Иокагама и т. д. Вы увидите и французские линии, к примеру Марсель – Сидней – Нумеа (новая Каледония), Марсель – Мадагаскар, но английских линий куда больше. И в этом нет ничего удивительного: в XIX и в начале XX века каждое третье судно ходило под британским флагом.

Ни одна страна в мире не получила от Суэцкого канала столько выгод, как Англия. Четверть тоннажа, прошедшего по этому водному пути, принадлежит Англии. «Суэц – ключ к дороге на Индию». Британское правительство не ведало покоя, пока не заполучило сей ключ себе в карман. Премьер-министр Дизраэли и королева Виктория приветствовали эту стратегическую победу как великое достижение англичан. Однако у Фердинанда де Лессепса, пока шло сооружение канала, не было более решительного и упрямого противника, чем британское правительство. Оно не переставало распространять слухи, что Лессепс – «французский агент», который преследовал лишь одну цель – покончить с британским влиянием в Египте и на Ближнем Востоке. Лессепса выставляли авантюристом и мошенником, собирающимся нажить состояние за счет уважаемых английских капиталистов. Его предприятие называли химерой, невыполнимой затеей, обреченной на провал по тысяче причин, и продолжали бороться с ним всеми средствами. Так поступали государственные деятели одной из самых могущественных тогда наций мира.

Карта Суэцкого канала. 1866

Предлогом для открытия враждебных действий оказалась якобы защита интересов египетских железных дорог. Англичанин Стефенсон открыл железнодорожную линию Александрия – Каир. Его соотечественник Вэгхорн организовал сообщение между Каиром и Суэцем, но не по железной дороге. Путешественников пересаживали в конные экипажи, которые пересекали пустыню со скоростью шесть километров в час. Люди и животные страдали от жажды, и, кроме того, существовала постоянная опасность нападений бедуинов. Для устранения неудобств такого путешествия, по мнению Вэгхорна, железную дорогу Александрия – Каир следовало продолжить до Суэца, и он уже обратился к английскому парламенту за разрешением начать работы. Проект Лессепса стал препятствием на пути его замысла.

Титул вице-короля означал, что Египет не был полностью суверенной страной. Любое важное решение вице-короля должно было утверждаться турецким правительством, или Высокой Портой, как говорили тогда в европейских канцеляриях. Лессепс знал, что никакие работы и ходатайства о финансовой поддержке проекта немыслимы, пока султан не ратифицирует концессию. Он также знал, что султан ничего не предпринимал без согласия британского правительства. Следовательно, предстояли встречи с султаном и английскими государственными деятелями.

Рассказ о демаршах Фердинанда де Лессепса в Лондоне и Стамбуле (тогда его еще называли Константинополь) занял бы целую книгу, которую, кстати, с юмором и горечью написал английский писатель Р. Ю. Б. Дафф. Лессепса принимают султан и великий визирь. Турки со вниманием относятся к другу вице-короля Египта; его помещают во дворце и окружают поистине восточной роскошью. Каждый день является высокопоставленный чиновник, чтобы осведомиться: не раздражают ли графа климат и пища, достаточно ли ему двенадцати слуг? Обратил ли он внимание, что из его окон открывается сказочный вид на залив Золотой Рог? Проект? Его с интересом и надлежащим рвением изучают в кабинетах Высокой Порты, а это значит, что никто в него и не заглядывает, поскольку великий визирь сказал:

– Предположим, что проект интересен и его реализуют. Тогда вице-король приобретет влияние. Кто знает, быть может, ему захочется добиться независимости Египта?

Лессепс встречается в Константинополе с лордом Стрэтфордом, послом Великобритании. Он знает, что посол – большой друг и наставник великого визиря. Англия тех времен располагала достаточными средствами, чтобы оказать любую поддержку.

Стрэтфорд – решительный противник канала по причине существования английского проекта железной дороги, а также из соображений высокой политики.

«Честолюбие вице-короля Египта может непомерно возрасти после выполнения проекта. А вдруг он объявит войну Турции? И выиграет ее? Россия окажет помощь султану, займет Константинополь, проливы, появится на Средиземном море. Будет нарушено равновесие между державами».

Холодный, как глыба льда, Стрэтфорд, разумеется, не излагал этих своих соображений «агенту французского правительства». Он произнес всего несколько слов:

– Ваши аргументы превосходны, но проект будет осуществлен не раньше чем через сто лет.

Лессепс вернулся в Каир, встретился со своим другом Саидом, который сгорал от нетерпения. Затем Фердинанд отправился в Лондон.

Недруги Лессепса называли его интриганом, поскольку ему всегда удавалось встретиться с влиятельными лицами. Но не следует забывать, что он не относился к разряду простых посетителей. Его прошлая консульская карьера помогала получать рекомендательные письма. Едва приехав в Лондон, он встречается сначала с министром иностранных дел лордом Кларендоном, затем с премьер-министром лордом Пальмерстоном, а это уже было своего рода подвигом. Пальмерстон, которому только что исполнился семьдесят один год, оказал ему столь