Сам Митч решил наблюдать за операцией из отеля «Парамаунт». Его лицо постоянно мелькало в новостных выпусках. Если Грейс увидит его, сразу распознает ловушку.

Баккола закурил очередную сигарету. Без четверти двенадцать. Пора спускаться.

И тут Дэйви с тревогой увидел, как один из копов проверил оружие, прежде чем сунуть в скрытую под пиджаком кобуру.

– Вы ведь не собираетесь стрелять? – взволновался он.

Коп взглянул на Дэйви как на что-то такое, что только сейчас отскреб с подошвы. Да, этот тип дал им ценную информацию, но он стукач. Кто уважает стукачей?

– Уверен, что миссис Брукштайн будет тронута вашей заботой. Готовы?

Дэйви кивнул. Двести штук. Собственная квартира.

– Готов. Идем.

Без десяти двенадцать.

– Вы ее видите?

Дэйви притоптывал ногами, пытаясь согреться. Противясь искушению поднести руку к уху, поскольку ненавидел микрофоны, он пробормотал:

– Еще нет.

Сегодня на Таймс-сквер было еще больше народу, чем он ожидал. В магазине игрушек яблоку было негде упасть. Половина Нью-Йорка не работала, но люди скорее будут голодать, чем позволят детям обходиться без последней модели куклы Ханна Монтана или фонарика агента специального назначения Озо. Грустно все это видеть…

Женщина, сидевшая напротив, уставилась на Грейс. У нее в желудке все перевернулось.

– Эй!

Вагон был забит людьми, но все молчали. Голос женщины звучал как сирена.

– Эй! Я с вами говорю!

Грейс подняла глаза и ощутила, как кровь прилила к щекам.

«Она меня узнала! Господи! Сейчас закричит, и все бросятся на меня. Весь вагон. Разорвут меня в клочья».

– Прочитали газету?

Газету?

Грейс опустила взгляд. На коленях лежала «Нью-Йорк пост». Грейс понятия не имела, как она туда попала. Молча протянула газету.

– Спасибо.

Неожиданно поезд дернулся и встал. Свет замигал, и люди дружно застонали. Свет снова включился. Грейс глянула на часы. Без пяти двенадцать.

– Забудьте, – добродушно посоветовал сидевший рядом мужчина. – Куда бы ни ехали, все равно опоздаете.

Из динамиков раздался голос:

– Простите за причиненные неудобства. Возможна короткая задержка из-за проблем с электричеством.

«Нет! Только не сегодня! Почему сегодня?»

Грейс глубоко вздохнула. Нельзя дергаться: этим она привлечет к себе внимание. Кроме того, ничего страшного не случилось. Они сказали, что задержка будет короткой. Дэйви подождет.

Митч не отходил от окна.

Она не придет…

Он был так уверен, что все получится! Уверен!

Стрелки часов издевались над ним. Десять минут первого. Что могло случиться? Или Баккола передумал и сообщил ей о ловушке?!

Поняла ли Грейс, что не может доверять сыщику? Или произошло кое-что похуже? Вдруг с ней что-то случилось? Несчастье? Кто-то узнал ее и попытался задержать?

– По-моему, я ее вижу, – прохрипел в наушниках голос Бакколы.

– По-вашему? Или точно?

Баккола не ответил.

– Где? – выпалил Митч, не в силах скрыть волнения.

– Только что вышла из метро. Я не слишком хорошо разглядел лицо. Может, это и не она.

– Дэнни, Люка! Вы кого-нибудь видите, парни?

Двое людей Митча стояли на выходе из метро, оглядывая каждую выходившую девушку.

– Нет.

– Ничего.

Иисусе…

– Дэйви, во что она одета?

– Джинсы. Темное пальто. Шапочка… черт!

– Что?

– Я ее потерял.

– Потерял? Но ведь она шла тебе навстречу! Она тебя видела?

– Забудьте. Это была не она.

Грейс выскочила из метро на улицу. Она опаздывала. Сильно опаздывала. Будет ли Дэйви ждать так долго? Господи, остается только надеяться! Он и без того рисковал, согласившись встретиться с ней.

Опустив голову, она смешалась с толпой. Многоцветная вывеска магазина игрушек призывно мигала с противоположной стороны площади. Грейс направилась туда, выискивая в людской мешанине знакомое лицо друга.

Офицер Люка Бонетти разочарованно морщился. Вот тебе и шоу! А он еще надеялся в нем поучаствовать! Очевидно, у Грейс Брукштайн были другие планы.

И все же, когда тебе платят за то, что все утро глазеешь на девушек, – это не самый плохой способ заработать.

Вот и сейчас изящная брюнетка поспешно прошла мимо.

– Эй, беби! Как поживаешь?

Он шлепнул ее по попке, но та не оглянулась.

– Что с тобой, Бонетти? – прошипел напарник. – Мы высматриваем самую опасную в Америке преступницу, а не пристаем к женщинам!

– А, Дэнни, смотри на вещи проще! Классная телка. И на случай если ты еще не понял – Грейс Брукштайн не придет.

Сердце Грейс глухо бухало в ребра. Идиот!

После того, что сделал с ней тот ублюдок в фургоне, при мысли о том, что мужчина коснется ее или хотя бы похотливо подмигнет, она была готова кричать во весь голос. Но вопить она не могла. Не могла остановиться и потребовать от парня, чтобы тот убрал от нее свои вонючие лапы. Нужно быть невидимой. Раствориться в толпе.

Где же черт носит Дэйви?

В тот же момент она его увидела в нескольких футах от входа в магазин. Грейс, улыбаясь, направилась к сыщику. Словно почувствовав ее улыбку, Дэйви поднял глаза. И тут Грейс заметила…

– Это она! Я вижу ее! Идет сюда! Джинсы, темная куртка, круглая шапочка.

– Вы ее засекли? – спросил Митч дежуривших на площади копов.

– Да, сэр. Смыкаем круг.

Мысли Грейс метались.

«Он сказал, что принесет с собой папку. Собранные материалы. Почему у него в руках ничего нет?»

Что-то не так. И дело не только в папке! Лицо Дэйви! Смущенное и виноватое.

И тут двое мужчин прошли мимо, направляясь к магазину. Некое шестое чувство заставило Грейс замедлить шаг.

«Копы. Засада».

Времени на размышления не было. Повинуясь интуиции, она стащила шапочку и запихала в карман пальто. Группа иностранных школьников шла в противоположном направлении. К метро. Грейс присоединилась к ним: еще одна маленькая рыбка, спешащая в безопасное убежище темного омута.

Мужчины дружно схватились за наушники. Митч, метавшийся по гостиничному номеру, орал во всю глотку:

– Где она?! Где?!

– Не знаю, – смущенно бормотал Дэйви Баккола. – Направлялась ко мне и вдруг… исчезла.