Они пошли по Рампарт-стрит, по границе района поиска Итана. Из-за близости к Французскому кварталу здесь было людно даже в середине дня. Отовсюду доносилась музыка, люди толкались, пили из пластиковых стаканчиков, ели уличную еду, завернутую в вощеную бумагу. Но переделанный телефон молчал.

Спустя несколько минут Соня сказала:

– Я думала о том, что сказала Верити. О твоей способности.

– Я тоже. Это так нечестно.

– Что нечестно? – удивленно посмотрела на него Соня.

– Все!

У него есть всеведущий голос, но с ним он никогда не говорит. Хоть сказал бы, умрет ли он в тюрьме или нет? Или про Соню: действительно она в него влюблена или он ей только нравится из-за того, что делает ее знаменитой?

– У меня есть эта крутая способность, но ее так трудно контролировать. Я просто хочу найти другого такого же человека. Мы могли бы делиться опытом!

Соня кивнула.

– Да. Я спрашивала об этом.

Итан резко остановился.

– О чем?

– О твоей способности. Слышал ли кто-нибудь из охотников за странностями о ком-то со всеведением.

Итан подхватил ее под локоть и мягко повел с главной улицы в сторону, пока они не уткнулись в кирпичную стену.

– Ты рассказала им о моей способности?

– Расслабься. Я не говорила им, что ты в городе. Только то, что у меня есть теория насчет тебя. Все видели мой ролик, где ты убалтываешь грабителей в банке. Это, типа, азы для охотников за странностями.

– Дурацкое видео, – пробормотал он.

– Да. Виновата. – Она подняла маску и нахмурилась. – Но тогда я тебя не знала. Ты был просто какой-то парень, который говорил мне про Пэтти Лоу. Но по крайней мере это видео дало мне повод поспрашивать о тебе. Хочешь знать, что я услышала?

Итан замялся.

Что он действительно хотел, так это узнать, нравится ли он Соне. Потому что, если ему суждено погибнуть во время психопарада Пайпер, он хотел, чтобы кто-нибудь помнил о нем не как о террористе с суперспособностями, а как о сбившемся с пути чудаковатом человечке. Парне, который, как он всегда считал, проживет достаточно долго, чтобы провалиться на экзаменах.

Но он не знал, как об этом спросить, поэтому ответил:

– Ладно. И что же говорили?

– Люди разобрались во многих способностях, – сказала Соня. – Мы все знаем о тех, кто портит технику. О тех, кто управляет толпой. Кто отключает мозги. Но, насколько мы знаем, другого такого, как ты, нет.

Итан моргнул. Серьезно? Никому из чокнутых охотников за странностями не попадалось ни одной завалящей статейки в новостях, которая кричала бы о том, что Итан Купер не одинок? К горлу подкатил комок размером с мяч для боулинга, и в кои-то веки это было не из-за голоса.

– Блин.

– Ты уникален. – продолжала Соня. – Почему это так плохо?

– Потому что Чизара встретила тех других Аварий и очень обрадовалась. И есть другой Нэт, что управляет этим городом. Боже, помоги нам! И Нэт влюбился в нее! Даже Келси, когда превратилась в Роя, разобралась, как оставаться хорошей. Это сделало ее сильнее! – Итан отвернулся. – Встреча с подобными себе помогла им разобраться в том, кто они такие. А если я навсегда останусь одиноким?

– Быть особенным тоже клево, – осторожно произнесла Соня.

– Да, круто. Но как только люди узнаю́т, как действует моя сила, то перестают мне доверять. Даже друзья называют меня Жуликом. Но мы же все по-любому попадем в тюрьму, верно?

– Знаешь, Итан, ты настоящий пессимист. Спорим, что других Жуликов просто трудно найти, потому что все вы можете обмануть кого угодно. Но у меня есть план, как выследить Жулика!

– Какой еще план?

– Пораскинь мозгами, – сказала Соня. – Мы в Новом Орлеане, городе, где полно магии, вуду и вампиров. Если бы ты захотел дурить здесь людей, то кем бы прикинулся?

– Торговцем страховками от наводнения? – предположил Итан.

– Нет же, – рассмеялась Соня и показала на магазин через дорогу.

На нем была мигающая неоновая вывеска с ярко-красными словами «ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ и БУДУЩЕЕ» и гигантской схемой ладони с линиями, подписанными «ЖИЗНЬ, СУДЬБА и СЕРДЦЕ».

Итан оглянулся на Соню, у которой сверкали глаза.

– Ты был бы предсказателем, – сказала она. – Это самый древний вид жуликов.

Клип шла сквозь толчею, прыгая в глаза окружающих.

Так много всего. Яркие, расшитые пайетками костюмы, обнаженное тело и маски. Трубы, банджо и барабаны. И бусы: обмотанные вокруг шей, свисающие с деревьев, разлетающиеся в воздухе, предательски рассыпанные по земле… Но она искала не это – хотя по-прежнему не могла вспомнить, что же именно.

Вернее – кого? Она разговаривала с кем-то за мгновение до того, как ее разум ускользнул.

Она посмотрела на громоздкий, склеенный из разных деталей телефон, нагревшийся в ладони. Разряжая аккумулятор, телефон деловито сканировал радиоволны в поисках трекера Верити. Но она потеряла не Верити, а кого-то более важного. Человека, которого поклялась никогда не забывать.

Перескакивая из одних глаз в другие, Клип искала хоть какую-то подсказку, намек, что угодно, что подтолкнет ее память. Прыжки по такому количеству взглядов пьяных, танцующих людей грозили ужасным головокружением, но затем кое-что произошло…

Коллективный взгляд толпы начал собираться на одном-единственном лице. Клип остановилась как вкопанная. Он был так прекрасен. Темные волосы мягко падали на плечи. Лицо озаряли решительность и интеллект. А глаза – что таилось в их глубине? Не его ли она искала? Нет, это безумие. Она никогда не забыла бы настолько красивого парня.

Клип тряхнула головой. Какого черта?

Это просто вчерашний парень со способностью к привлекательности. Только вот толпа здесь в сто раз больше, чем на кладбище. Дуга раздула его красоту до термоядерного уровня.

Он шагал во главе небольшого парада – духовой оркестр в сопровождении барабанщиков и танцоров. На нем был плащ с высоким воротником. Сдвинутая на лоб маска вервольфа открывала неотразимое лицо.

Толпа сходила по нему с ума. Все взгляды на улице были направлены на него, притянутые его очарованием, чистым совершенством. И чем больше людей таращилось на него, тем более великолепным он становился. Девушки визжали, парни тоже, как будто он какой-то поп-идол в центре массовой истерии.

На него было больно смотреть, эти совершенные черты выжигались в мозгу сотнями глаз. Клип покачнулась, ее мозг начал поджариваться. Но как раз в тот момент, когда она была готова вернуться в свою голову, юноша опустил маску на лицо.

Ноги больше не подгибались, но теперь наступила новая агония – невозможность смотреть на парня ранила ее в самое сердце.