человек сопротивляется и побеждает, он легко переступает черту, потому что боится и не хочет повторения. Он хочет искоренить зло, чтобы добро восторжествовало окончательно и бесповоротно. И ему кажется, что насилие над злом – лучшее средство для этого. Тогда он применяет к побежденным насилие и детерминизм опять торжествует.

Этика – единственное спасение от этого вечного бодания вокруг черты, потому что мораль работает только в одну сторону – противоположную. Но несмотря на всю бессмысленность бодания, многим до сих пор кажется, что выше беззаветного – и разумеется бездумного! – служения добру ничего быть не может. Остановится у черты им кажется мало. Надо обязательно додавить бывшего противника добром, покорить его если не силой оружия, то властью любви. Но добро, если задуматься, и есть черта, потому что любое отступление от нее – зло. Так что многим еще предстоит задуматься, а задумавшись – осознать необходимость и желательность остановки. Обнаружить, что кроме морали, есть и этика.

Но есть ли сама черта? Абсолютно. Она реальна несмотря на ее мысленное происхождение. Граница, разделяющая победу и поражение, принуждение и подчинение, своих и чужих – это все она, та же черта, точка, в которой исчезают обе альтернативы. Она и мысленна, и одновременно обьективна – она есть, как есть любая иная обьективная реальность, как есть "я" и есть "ты". Идея черты уже давно вошла в общественное сознание, в виде популярного выражения – "граница, отделяющая свободу одного от свободы другого". Правда, идея пока сыровата в своей обманчивой простоте. У меня в голове она рождает образ физического пространства и физического же насилия. Но физическое насилие – только самый простой способ принуждения. Мало ли как можно повлиять на человека, сформировать его мнение, изменить его поведение? Насилие – это не только злонамеренное заставление, но и доброжелательное навязывание любви. Это любое ограничение возможностей, перспектив и планов по сравнению с тем, что уже доступно кому-то еще, включая сокрытие информации о чужих возможностях, извращение идеи договора и, конечно, замалчивание нашей будущей книги! В общем, если у каждого своя свобода, черта вряд ли найдется. Несмотря на то, что возможности от рождения у всех разные, свобода требует точного баланса для всех и во всем – когда люди не усиливают природную несправедливость, не пользуются ею по максимуму, а хотя бы игнорируют ее, если это возможно. А уж тем более не создают новых несправедливостей, применяя личные возможности в ущерб другим. Ибо малейшее оставленное вне контроля преимущество рано или поздно сведет свободу к нулю, потому что будет вызывать противодействие, легко переходящее в беспрерывное насилие.

Задача выглядит неразрешимой. Что ж, никто и не обещал, что будет легко. Разумеется, средства ее решения не валяются под ногами. В прошлом письме методом рисования мы убедились в наглядности морального прогресса. Но этот внешний прогресс не мог бы состоятся без параллельного внутреннего, который мы однако едва ли можем нарисовать. Развивающаяся и усложняющаяся общественная жизнь требует совершенствования моральных механизмов разума – всевозможных комплексов моральных "чувств", которые вероятно, рожаются на уровне рассудочном, а затем со временем становятся все более автоматическими, углубляются в сознание, подсознание или даже бессознание. Интересующие нас механизмы принадлежат обьективной этике, потому что мораль – ни героическая, ни жертвенная – на баланс не способна. Разумеется, если внешний прогресс ведет к свободе, то внутренний – к черте, к ее пониманию и отслеживанию. Потому что черта – это и есть свобода.

Движение к ней не должно прекращаться. Как бы далеко человек не продвинулся, остановка чревата мгновенным превращением обратно в животное. Ближе черты – в овцу, дальше – в волка. У животных нет середины. Упомянутая черта – истинно человеческая черта. Вот почему нам удается, или вернее до сих пор не удается, проявить эту черту, выявить ее и крепко встать на нее двумя ногами.

2 Совесть

– Моральный компас

С появлением свободной воли человек потерял чувство "правильного". Или, скорее, приобрел чувство "неправильного". Животные всегда действуют правильно, не особо задумываясь от этом. Им некогда думать, у них и без того полно забот. Все их действия так или иначе направлены на конкретную пользу. Польза эта подсказывается инстинктами. Или чувствами. Чувства есть и у людей. Но разум, приобретя контроль на чувствами, одновременно приобрел головную боль – что теперь "правильно"? Руководствоваться чувствами больше нельзя – мы же не животные. Теперь разуму приходится направлять нас – но куда? Вместо чувств и инстинктов, у нас теперь есть этика, а также ее многочисленные механизмы, из которых самый известный и уважаемый – совесть. Совесть подсказывает, мучает и угрызает. Совесть – это и инстинкт, и чувство разума одновременно, это его моральная интуиция, возникшая от общения с себеподобными и с тех пор не дающая ему забыть, что "себеподобные" – такие же люди, по-настоящему счастливо ужиться с которыми можно только ценой постоянных упорных усилий. Это зеркало разума, отражаясь в котором, разум видит себя со стороны, видит как его воспринимают себеподобные. Сам разум когда-то возник как отражение себя в другом, совесть лишь упаковала источник этого отражения и поместила его внутрь, чтобы каждый раз не беспокоить посторонних – как там оно выглядит, с вашей точки зрения?

В принципе, моральный компас совести достаточно прост. Единственное правило, заложенное в нем гласит: "не делай другому худа" или "не причиняй вреда" или "не твори зла". В общем – "не заступай за черту". Размышляя над этим правилом, люди озвучивали его в самых неожиданных вариантах – и виде равенства всех перед Богом, и в виде Золотого правила, и в виде "категорического императива", и виде множества похожих принципов, обьединяемых требованием мысленного оправдания своих действий перед другими. Простота правила имеет и плюсы, и минусы. Плюс в том, что оно понятно буквально каждому, как бы туп он не был. Минус – оно не позволяет сколько-нибудь практичного применения. Действительно, какой практический вывод следует из того, что нельзя делать другому хуже? Любое действие всегда затрагивает кого-то бесчисленным количеством способов. Как бы человек не стремился творить добро, он, сам того не осознавая, обязательно делает кому-то худо, и часто чем больше человек стремится к лучшему, тем хуже результат. Путеводная звезда совести, таким образом, ведет нас в тупик.

– Детектор насилия

Если способы безопасно творить добро неясны, то ясно что никто не хочет добровольно оказаться в худшем положении. Ставить в него других, стало быть, насилие. Но это как раз