Причем не только ее. Свисток, выточенный из стигийского льда, тоже был на своем месте. Каким-то магическим образом он умудрялся не оставлять меня. Мне это не очень понравилось.

С трудом я встал на ноги, каменные плиты пола холодили ноги. Но я забыл об этом, когда повернулся и в отполированном до блеска бронзовом зеркале увидел свое отражение.

— О Посейдон! — вырвалось у меня едва слышно.

Я выглядел так, будто потерял фунтов двадцать веса и эти фунты были совсем не лишними. Прическа моя напоминала воронье гнездо, кончики волос опалены наподобие бороды Гефеста. Если б тип с подобной внешностью попросил меня подвезти его, я бы точно поторопился запереть дверцу машины перед его носом.

С этой мыслью я поспешил отвернуться от зеркала. Выход из пещеры располагался слева, и я направился к льющемуся с той стороны потоку дневного света.

За порогом пещеры расстилался прекрасный луг, по одну руку от него зеленела кедровая рощица, а по другую цвел роскошный сад. Луг украшали четыре изваянных из камня фонтана, изображавшие сатиров, из их свирелей взвивались в воздух мелодично журчащие, сверкающие струи воды. А прямо впереди луговая трава сменялась галечным пляжем, о который с ласковым шорохом плескались волны озера. Я сразу догадался, что это озеро потому… потому что… не знаю почему. Ясно как божий день, что это не морская соленая вода. Солнце играло на его гладкой поверхности, ясное небо блистало синевой. Все окружающее показалось мне до того похожим на рай, что я не на шутку встревожился. Если б вам пришлось, как мне, несколько лет проучиться по учебникам, напичканным разными мифами о загробной жизни, вы бы тоже на моем месте встревожились. Живым в рай еще никто не попадал.

На пляже стояла та девушка по имени Калипсо с волосами цвета карамели и с кем-то разговаривала. Ее собеседника мне было никак не разглядеть из-за того, что солнечные лучи, отражаясь от воды, бросали на все вокруг сверкающие блики, но мне показалось: эти двое о чем-то спорят. Так я и стоял, глядя на них и стараясь припомнить, что рассказывалось в древних мифах о нимфе по имени Калипсо. Я точно знал, что раньше слышал о ней, только не помнил, что именно? Она принадлежала семье чудовищ? Кажется, она заманивала героев в сети соблазна и убивала их? Но если она такая злая, то почему я до сих пор жив?

Я медленно направился к берегу, чувствуя, что мои ноги подгибаются при ходьбе, будто ватные. Когда трава сменилась гравием, мне пришлось опустить глаза и смотреть, куда я ставлю ступню, чтобы не потерять равновесия. А когда я вновь поднял взгляд, Калипсо уже была одна. Она стояла на берегу, одетая в греческую тунику без рукавов, по низкому вырезу которой шла отделка из золотого шитья. Девушка вытирала глаза, будто старалась скрыть следы слез.

— Что я вижу? — Она попыталась изобразить улыбку. — Мой соня наконец-то проснулся.

— С кем ты сейчас говорила?

Мой голос был здорово похож на кваканье лягушки, которую долго держали в микроволновке.

— Этот? Ах, просто один посыльный, — небрежно бросила она. — Как ты себя чувствуешь?

— Сколько времени я здесь нахожусь?

— Времени? — Калипсо на минутку задумалась. — Видишь ли, за временем тут никто не особенно следит. Честно скажу, Перси, я не знаю, как давно ты здесь.

— Откуда тебе известно, как меня зовут?

— Ты разговаривал во сне.

— А-а. — Я покраснел. — Мне уже не раз говорили, что за мной такое водится.

— Наверное. А кто такая Аннабет?

— Это… ну, в общем, одна моя подруга. Мы вместе с ней были, когда… Погоди-ка, а как я попал сюда? И вообще, где я?

Калипсо чуть подалась вперед и пробежала пальцами по моим спутанным волосам. От ее прикосновения я шарахнулся назад, как испуганный конь.

— Извини, просто я привыкла заботиться о тебе. А насчет того, как ты попал сюда, могу сказать, что ты просто-напросто свалился ко мне с неба. И прямо в воду. — Она указала рукой на озеро. — Не знаю даже, как ты умудрился выжить. Когда я увидела тебя, мне показалось, что ты лежишь на воде спокойно, будто в колыбели, и она баюкает тебя. А остров этот называется Огигия.

Она так смешно произнесла это слово: О-о-хи-и-хи-ия.

— Это, кажется, рядом с горой Сент-Хеленс?

С географией у меня всегда было неважно.

Калипсо рассмеялась. Смех ее звучал чуточку натянуто, как будто я показался ей жутко смешным, но она не хочет обидеть меня откровенной насмешкой. Она стала такой хорошенькой, когда рассмеялась!

— Мой остров ни с чем не рядом, герой, — ответила она наконец. — Огигия — призрачный остров. Он существует сам по себе, везде и нигде. Здесь ты можешь чувствовать себя в безопасности. Бояться тебе абсолютно нечего.

— Но как же мои друзья?

— Аннабет? — уточнила она. — И Гроувер с Тайсоном?

— Точно. Мне нужно возвратиться к ним. Боюсь, они-то не в безопасности.

Когда она второй раз прикоснулась кончиками пальцев к моему лицу, я уже не испугался.

— Сначала тебе нужно набраться сил. Что толку от тебя твоим друзьям, когда ты так слаб и сам нуждаешься в помощи.

Как только она это сказала, я сразу почувствовал себя невероятно усталым.

— А ты… ты не злая колдунья?

— С чего ты так решил? — Калипсо лукаво улыбнулась.

— Потому что, знаешь, я уже встречался однажды с одной волшебницей, Цирцеей, на ее острове. Она тоже, между прочим, была очень красивой. Только эта Цирцея обращала людей в морских свинок.

Калипсо снова рассмеялась.

— Обещаю, что не стану обращать тебя в морскую свинку.

— А в кого-нибудь другого?

— Нет, я незлая колдунья, — прямо сказала она. — И совсем не враг тебе, храбрый герой. А теперь пора подумать об отдыхе. У тебя глаза сами закрываются.

Калипсо была права. Ноги у меня вдруг подогнулись, и я непременно уселся бы прямо на гальку, если б она не подхватила меня. Девушка оказалась очень сильной, а может, это просто я стал тощим и легким. Калипсо подвела меня к скамье, стоящей у фонтана, и помогла прилечь на подушки. Волосы ее пахли корицей.

— Отдыхай, — приказала она.

И я провалился в сон, в котором пели фонтаны и пахло корицей и можжевельником.

* * *

В следующий раз, когда я проснулся, стояла глубокая ночь, и я совсем не был уверен, что это ночь после того самого дня, а не какая-нибудь другая. Обнаружив, что лежу в своей постели в пещере, я потихоньку встал, натянул футболку и зашлепал к выходу. Звезды сияли в небе как бриллианты, тысячи их рассыпались по небосводу. В городах никогда не увидишь сразу такой уймы звезд. Я даже мог различить некоторые созвездия, их мне когда-то показала Аннабет. Козерог, Пегас, Стрелец… А около горизонта стояло новое созвездие, Охотница, названное в честь одной из наших подруг. Она погибла прошлой зимой.