Невозможно поверить, но мы уже почти две недели живем в четырехсотых годах. Время летит незаметно, и с каждым днем на меня все сильнее накатывает паника. Мы не то чтобы не подружились с Лоренцо Медичи, мы даже ни разу не видели его в лицо. Нам известно только то, что во Флоренции недавно объявился Люций Морель. Какие у него намерения? Как именно он собирается провернуть убийство Лоренцо? Есть ли у него сообщники? Пока нам ничего не известно.

Леопольдо сохраняет уверенность в том, что оккультное братство поможет ему сблизиться с Лоренцо. Ну а я… я решительно настроена на серьезный разговор с Сандро. Боттичелли как-никак придворный художник Медичи. Я думаю, он мог бы достать нам приглашения на какой-нибудь праздник в палаццо знаменитой семьи.

Запястье чешется и болит. Зодиак буквально двигается под кожей. Он напоминает, что времени до роковой даты остается все меньше и меньше. Если мы с Лео провалим миссию и не успеем спасти Лоренцо, то, скорее всего, навсегда застрянем в средневековой Италии. Когда я думаю об этом, мне становится, мягко говоря, не по себе.

* * *

Мне не спалось, в голове гудело от лунного света, и я металась в кровати. Лео не появился даже после полуночи, и я была на сто процентов уверена, что сегодня он остался ночевать в какой-нибудь пивнушке вместе с Бригеллой. Я долго ворочалась, голова пульсировала от боли, в ней теснилось множество тревожных мыслей. Зодиак то и дело напоминал о себе мучительным зудом.

Утром Пеппина заметила мое подавленное настроение и попыталась меня развеселить. Служанка принесла в спальню кусочек медового пирога и оживленно защебетала о какой-то ерунде.

– Очень вкусно, – протянула я, покончив с лакомством.

– Глория испекла по случаю окончания поста, – прочирикала Пеппина и принялась заплетать мне косичку.

Служанка быстро управилась с моими волосами и, довольная своей работой, плюхнулась на стул рядом со мной. Широко жестикулируя, Пеппина начала вдохновенно рассказывать одну из библейских историй. Я улыбнулась про себя. Кажется, она задалась целью приобщить меня к религии. Что ж, благородное стремление! Я подперла подбородок ладонью и приготовилась слушать. Заметив мою заинтересованность, Пеппина обрадовалась и еще больше замахала руками. Она рассказывала о святых великомучениках, об их деяниях и ужасной насильственной смерти.

Набожная Пеппина бегала в церковь по несколько раз на дню. Она постоянно звала меня с собой в исповедальню – причаститься на Пасху, но я каждый раз отказывалась идти с ней в храм. Если честно, то мне совсем не хочется каяться в своих грехах средневековому священнику.

Пеппина закончила рассказ, и я резко встала со стула. Нужно убегать, пока она снова не заговорила о причастии!

– Я каждый день молюсь за вас святой Анне, – почти шепотом сказала Пеппина. – Надеюсь, вы сможете подарить мужу наследника. Уж тогда его благосклонность вернется, госпожа.

Ради всего святого! Я поджала губы и выбежала из комнаты. И кто ее за язык тянул? Лезет не в свое дело. Спасибо, но я уж как-нибудь решу наш с Лео конфликт без всяких детей!

Тут раздался настойчивый стук в дверь. Лео! Ну, наконец-то, явился! Мне уже надоело играть в молчанку, нужно с ним поговорить. Я заторопилась к двери. К моему удивлению, на пороге стоял не Леопольдо, а разгневанный Сандро. Боттичелли держал за локоть придворного карлика Доломино. Рыжий гном дергался и старательно пытался вырваться из объятий художника. Не сказав ни слова, странная парочка прошла мимо меня в кухню. При этом Сандро буквально тащил за собой Доломино, который упирался и осыпал художника ругательствами.

– Что все это значит? – прошипела Глория, угрожающе размахивая поварешкой. Сандро отпустил Доломино, и карлик тут же резво отпрыгнул назад, за спину хмурой кухарки.

– Доломино хочет тебе кое-что рассказать, Роза, – сквозь зубы процедил Боттичелли, не сводя с карлика внимательного взгляда. – Паршивец! Вместо того чтобы скакать по площади Синьории и трубить об этом налево и направо, лучше бы сразу пришел к синьоре дель Мацца.

Доломино зло блеснул глазами.

– Я сообщаю жителям Флоренции последние новости – это моя святая обязанность. Язычник, который поклоняется Сатане и пытается завлечь в свою секту Лоренцо Медичи, не заслуживает ничего, кроме общественного порицания! Весь город должен узнать о его преступлении!

Я судорожно глотнула воздух и прикрыла глаза. Язычник, поклонение Сатане… уж слишком все это напоминает мне о Бригелле и его тайном оккультном обществе! А Лео до сих пор не явился…

Я подошла к рыжему карлику и потребовала:

– Говори, что случилось!

Расплываясь в гадкой улыбке, Доломино сверкнул кривыми желтыми зубами.

– Признайтесь, синьора, вы тоже в сговоре с дьяволом? Расскажите, где ведьмы проводят свой шабаш?

Мое терпение лопнуло, и я схватила гнома за воротник белой рубашки.

– Ты немедленно скажешь мне, что случилось, иначе, клянусь, я утоплю тебя в выгребной яме!

Доломино резко изменился в лице, потупился и тяжело вздохнул. Должно быть, карлик воспринял мою угрозу всерьез.

– Они всех задержали, – пискнул Доломино. – Ваш благоверный кукует в тюрьме Le Stinche.

Я оттолкнула карлика, села на стул и схватилась за голову.

– Неужели это правда? – спросила я дрожащим голосом. Я никогда не страдала низким давлением, но сейчас в ушах шумело, будто я нырнула под воду.

Сандро кивнул.

– Сегодня ночью повязали всех членов… э… этой оккультной организации. Включая и Леопольдо, – Боттичелли немного понизил голос. – Думаю, ты понимаешь серьезность ситуации.

– Да, – прохрипела я. – В чем его обвиняют?

– Богохульство, – ответил Сандро. – Это карается смертью.

Я побледнела и внутренне содрогнулась. Карается смертью. Этого просто не может быть! Я тысячу раз говорила Лео, что ему не стоит водиться с шайкой Бригеллы! Ну почему он не послушал мои предостережения? Сидит теперь в тюрьме. Невероятный идиот!

– Эти еретики пытались околдовать нашего господина! Они занимались черной магией. Теперь их казнят! – вопил Доломино.

– Неправда! Лео не еретик! – возразила я. – Он просто доверился не тем людям! Мы приехали во Флоренцию, чтобы выполнить одно задание. Вопрос жизни и смерти! Время на исходе… – на последнем слове мой голос сорвался, и к глазам подступили предательские слезы.

Я почувствовала легкое покалывание в руке. Зодиак пульсировал все сильнее и сильнее. Я выругалась про себя и нервно почесала запястье. И почему я не могла родиться с каким-нибудь пророческим даром? Тогда у меня получилось бы уберечь Лео от тюрьмы.

Усилием воли я попыталась отогнать липкий страх, леденящий кожу.

– Что мы можем сделать? – тихо спросила я, поднимая глаза на Боттичелли.

Сандро прочистил горло и ответил: