Во-вторых, сам Димитрий не объявлял меня своей девушкой. Почему? Боялся, что рассмеюсь, глядя ему в глаза. А я могла бы – от одного лишь смущения. Или – о Солнцеликая – я напридумывала себе невесть что, а Ди видит во мне только друга?

В-третьих, влюбленным положено держаться за руки, а там и до поцелуев дойдет! Поцелуи меня пугали.

У многих служанок уже к восемнадцати годам имелся ребенок, порой и не один, а мужей частенько не наблюдалось. Малыши росли под присмотром родни в деревне, пока молодые матери зарабатывали им на кусок хлеба. Вот бы они посмеялись над взрослой девахой, которая ни разу в жизни не целовалась.

Такая возможность была! И не одна! Два раза красавчик Рой уплыл из-под носа. Надо было все-таки поцеловать его тогда, в центре песочного лабиринта. Не развалился бы. Но… Нет. Целоваться на глазах у Димитрия – так себе затея.

Список переживаний можно продолжать бесконечно. Что, если поцелуй с Ди, явно не самым красивым студентом в академии, собьет заклятие с толку и испортит его ненароком? Мол, оставайся же ты Пеппи навсегда. И зловещий смех дражайшей Памелы за воображаемыми кулисами. Нет, лучше не рисковать.

Пусть все идет как идет. Шаг за шагом. Куда торопиться? Мне пока и так неплохо. Ходить вместе на занятия, смеяться, дурачиться, зубрить лекции, варить в паре зелья и снадобья. Тильда сделала еще несколько попыток завлечь Ди в библиотеку, но Димитрий каждый раз звал меня с собой: лишние знания не помешают. Барашка-кудряшка скуксилась и отвалилась.

Продолжались и репетиции. Премьера спектакля все ближе. Роли мы выучили назубок, я, кроме своей, знала реплики каждого персонажа – могла подрабатывать суфлером.

Однажды мэтрисс Нинон открыла пыльную кладовку, где был свален реквизит, и сказала, что пора готовить декорации.

Она разделила обязанности между всеми нами: кто-то станет чинить и отпаривать костюмы, кто-то – расчесывать парики. Нам с Ди достался задник с нарисованным на холсте королевским замком. Краска облупилась и потрескалась, ее следовало освежить, но, когда мы с Димитрием приступили к работе, выяснилось, что проще нарисовать картину заново. Чем мы и занимались вечерами, после репетиций, оставшись одни в полутемном помещении.

Растягивали занавес на полу, прижимали по краям стульями и ползали по зеленому лугу и голубому небу с кисточками и банками красок в руках. Магия чаровников, увы, оказалась бессильна: мэтрисс Звонк заколдовала реквизит наоборот – он пылился, старился и разрушался. А знаете зачем? Чтобы студенты в полной мере погрузились в театральную постановку. Ненормальная, я же говорю!

Дни бежали за днями.

Выпал и растаял первый снег. В заброшенной лаборатории больше никто не собирался: мэтр Зотис все-таки прислушался к Ди, вернее, его фамильяр Дум прислушался к Всполоху. Вокруг руин установили защитный контур: стоило зайти за камни-артефакты – сигнал немедленно поступал деканам обеих факультетов. А значит, прощайте, десерты за ужином, и здравствуй, домашний арест на два дня. Студенты ворчали, но предпочитали не связываться.

– Печати рассыпаются, – по секрету сообщил Дум пумычу, а тот – нам. – Весной будут поправлять.

Все шло своим чередом.

*** 55 ***

Первый зачет грянул как гром среди ясного неба. Однажды утром я проснулась, посмотрела за окно: острые снежные льдинки царапали стекло, будто коготки крошечных котят. «Словно у самой Владычицы Зимы есть свой фамильяр», – подумалось мне. А в следующий миг я подскочила на кровати. Фамильяры! Зачет по призыву! Уже завтра!

Лиска, устроившаяся на краю постели, приподняла голову и зевнула. И я как-то сразу успокоилась: о чем переживать? Мой помощник всегда рядом, прибегает по первому зову, а большего от студентов в первом семестре и не требуют.

Вот Филу, последнему, кто так и не обзавелся фамильяром, я не завидую. Вчера на занятии он едва не плакал от досады, и не нашлось тех, кто стал бы подтрунивать над ним. Старались подбодрить как могли, хотя в следующее полугодие он как пить дать перейдет с хвостом. Да только не с тем, о котором мечтал.

– Мне бы хоть черепашку, – вздыхал он. – Да хоть лягушечку. Хоть паучка.

Бедолага.

Зато я волновалась за целительство. Не давалось оно мне, хоть тресни. Первым по предмету шел Ди – если бы не он и не наши совместные лабораторные, за которые мы всегда получали высший балл, я бы телепалась в самом конце. Димитрий обещал, что заново проштудирует со мной учебник и объяснит сложные места, да только пока из-за ежевечерних репетиций руки до учебника не доходили.

Мэтр Зотис раздал каждому расписание зачетов и экзаменов. Здесь же были указаны отчетные выступления: конная выездка в открытом манеже, бальные танцы и наш спектакль. Я могла лишь посочувствовать наездникам: попробуй управлять лошадью, когда с неба льет ледяной дождь, а копыта утопают в черной жиже. Одежда зачарована от холода самими же студентами – это одно из заданий. Чаровники старались для себя и ведунов, зато студенты зеленого факультета должны будут разогнать тучи и усмирить ветер.

Мальвина и Бруно без устали репетировали вальс. Долговязая Маль выше Бруно на голову, но, когда они обнявшись кружились по тесной комнатушке, чудом избегая острых углов, я видела только их сияющие глаза и отточенные движения. Что за волшебство такое, превратившее двух несуразных существ в прекрасную пару?

Может, и мы с Ди вовсе не смотримся смешно рядом друг с другом?

Клара продолжала зубрить роль, хотя недавно стало известно, что на премьерном спектакле принца Эдуарда и графиню сыграют Рой и Меринда. Мэтрисс Нинон выкопала из недр кладовки старый цилиндр, кинула в него две свернутые трубочкой бумажки. Одна из них была с крестиком, и именно ее вытянул Рой, а Димитрию досталась пустая. Все честно, но мне сделалось обидно за Ди: по мнению всех, он лучший принц Эдуард. Играет так, что я забываю, кто он на самом деле, слушаю затаив дыхание. Даже мэтрисс Нинон не сдержала горестного вздоха, но что поделать – судьба есть судьба.

Я в роли кота выйду как раз в этом составе: Ди помогает Всполох, а нам придется выкручиваться самим.

Может, удастся подставить подножку Меринде, чтобы та грохнулась на сцене всеми костями? Хоть какая-то радость! А то что-то я раскисла в последнее время, сама себя не узнаю. За Мериндой, между прочим, должок! Я отложила месть на потом, но пока так и не придумала достойного Ринды возмездия. Пожалуй, зрелище дорогой подруженьки, растянувшейся у моих ног, меня вполне удовлетворит. Я даже