На следующий день в душевой Скетч сказал ему, что пациенты отделения В тоже играют в шахматы. Отделение С всего раз сразилось с ними и потерпело жестокое поражение. Смывая с себя мыло и улыбаясь во весь рот, этот здоровенный детина мечтал о новом матче: если за их команду будет играть Тед, они всех порвут. От возбуждения у него даже наступила эрекция.

Тед быстро обживался в «Лавендере». Он уже понял, что здесь сосуществуют три группы пациентов. Кроме Шахматистов, были Психи, измученные годами заточения и грудами выпитых лекарств. Некоторые из них страдали очень серьезными нарушениями и большую часть времени проводили у телевизора или забивались в угол, глядя оттуда отсутствующим взором. К третьей группе относились Ходоки. Эти предпочитали свежий воздух; их можно было встретить либо на баскетбольной площадке, либо в огромном саду, где они прогуливались, обычно парами.

Майк не принадлежал ни к одной из этих групп, но, судя по всему, занимал в местной иерархии самое высокое положение. Тед задавался вопросом, почему Майк сблизился с ним. К примеру, раньше он всегда жил в палате один, но теперь…

Майк поздоровался. Он сидел на своем привычном месте, уткнувшись в потрепанную книжку, уже не ту, что читал сегодня утром.

– Ты просто машина для заглатывания книг.

Майк загнул верхний угол страницы и отложил книгу в сторону. Закладками он не пользовался.

– Видимо, это единственный способ почувствовать себя на воле, – предположил он.

Тед сел рядом с ним. Несколько пациентов прошли мимо, с любопытством приглядываясь к Теду и Майку, но ни один не посмел приблизиться.

– Что ж ты не играешь сегодня со своими друзьями шахматистами? – с серьезным видом произнес Майк. Тед начинал привыкать к его своеобразному юмору.

– Сегодня нельзя. Шахматы затягивают, поглощают все внимание, а мне надо подумать о другом.

– О своем приятеле?

Тед вынул из кармана фотографию, на которой они с Линчем стояли под афишей с изображением Умы Турман.

– Все помню: комнату, койку в общежитии, афишу эту чертову… А его не помню.

– Рано или поздно клапан откроется. Я через это прошел. Почти все здесь прошли через это. Твой мозг задраил этот люк, потому что боится не выдержать напряжения. Когда будешь здоров и в подходящем состоянии, он откроется. И произойдет это совсем скоро.

– Даже страшновато. Какое оправдание может быть у человека, избившего друга чуть ли не до смерти? – Тед помотал головой. – В старших классах школы я любил переть на рожон: думаю, тогда и сбился с пути. Потом образумился. Я человек мирный… Не понимаю, что на меня вдруг нашло…

– Может, жена что-нибудь объяснит? Свидание завтра?

– Да. Она придет с дочками. Глупо, но я волнуюсь. У тебя дети есть?

Майк покачал головой, глядя в пространство.

– Был крестник.

Они помолчали.

– Ты ведь понимаешь, о чем я? – сказал Тед. – С чего бы мне нервничать перед встречей с собственной семьей? Ведь это мои дочери! И я хочу видеть их больше всего на свете.

– Не так просто решиться показать себя им тут, запертым в клетке.

– Точно. Ведь я должен быть с ними, заботиться о них, видеть, как они растут…

– Все будет хорошо, вот увидишь.

Черт возьми, подумал Тед, может, в жизни наступает момент, когда не стыдно показать свою слабость.

– Кстати, Майк, насчет опоссума…

Майк пристально посмотрел на него:

– Ты опять его видел?

– Нет.

– Слушай, Тед, я сказал тебе чистую правду: скоро в голове у тебя прояснится. Ты вспомнишь друга и причину, по которой его избил. Циклы, о которых ты мне говорил, – это попытка мозга создать иллюзию, которая защищала бы тебя от реальности, – что-то вроде картинки на театральном заднике. Но рано или поздно декорация исчезнет, и ты увидишь, что за ней. Опоссум может увести тебя за эту декорацию раньше времени, пока ты еще не готов. И это может оказаться опасным.

Прошлой ночью Маркус почти не спал, мучительно переживая каждую деталь свидания с Лорой и упрекая себя за упущенную возможность. Утром легче не стало. Он закрылся в кабинете и отказался отвечать на телефонные звонки, кроме самых срочных. В обед ему ничего не оставалось, как пойти в столовую, но он выбрал маленький столик на четверых, за который обычно никто не садился, потому что там пахло кухней. Чтобы его не беспокоили, он взял с собой толстый учебник патологии, который, разумеется, не собираясь читать, открыл и поставил за тарелкой салата, который принялся уничтожать со спринтерской скоростью.

В зал вошла Лора, редко обедавшая в одно время с остальными сотрудниками. Увидев Маркуса, она подняла в приветствии руку, быстро подошла и села, не ожидая приглашения.

– Мне надо с тобой поговорить.

По возбужденному блеску ее глаз Маркус понял, что речь пойдет не о личных делах.

Тем лучше.

– Хочешь, возьму тебе чего-нибудь?

– Нет, нет, не надо. У меня мало времени. Сегодня я была у Нины…

У Нины? Маркус на несколько секунд растерялся, пока не вспомнил, что Ниной зовут секретаршу Линча.

– Да? И тебе удалось ее разговорить?

– Да! – Лора не скрывала ликования. – Мне это ничего не стоило: я просто сказала, что на фото видна коробка с пончиками. Все было в точности так, как Тед рассказывал во время первого цикла. Она находилась в конторе, пока ее не отпустили. Но послушай, что произошло потом.

Лора наклонилась над столом, близко придвинувшись к Маркусу. Тот торопливо огляделся: кое-кто из коллег с любопытством наблюдал за ними.

– Так что же произошло?

– Прежде чем уйти, она услышала из-за двери, как Тед возмущенно говорил Линчу, что засек его, когда тот следил за ним до самого дома Блейна.

Маркус попытался осмыслить эту деталь, найти ей место в общей картине. Надо признать, что случай Маккея увлек и его. Простая фраза могла многое прояснить. Во-первых, выходило, что Линч тоже был знаком с Блейном; во-вторых, судя по всему, причиной нападения Теда на Линча был именно его визит в дом Блейна.

– О чем ты думаешь? – спросила Лора.

– Теперь сомнений нет: Тед побывал в доме Блейна. И, если хочешь знать мое мнение, не с самыми мирными намерениями. Я не говорю, что он собирался убить Блейна, но по крайней мере намеревался устроить ему хорошую взбучку.

– По-моему, мы близки к разгадке, Маркус. Причина, по которой Тед пробрался в ту ночь в дом Блейна, – это ключ. Тед собирался покончить с собой, но сначала отправился сводить счеты с Блейном. Зачем? Линч следил за ним, видимо подозревая, что может произойти, и нарушил планы Теда. Убедительно?