Мисс Варлоу обвела мальчишек испытующим взглядом.

– Может, хоть вы мне объясните, в чем со мной дело? – Слова обжигали горло.

– Прости нас, – не оборачиваясь, попросил Хаулинг. – А меня и за «мелочь» тоже.

На душе сделалось приятно и одновременно грустно. Неужели не окажись она «Тенью», так бы и осталась «мелочью»? Эмьюз подняла взгляд к небу – туда, где должны были загореться первые звезды, – но не нашла ничего, кроме грузной черной птицы, сорвавшейся с ближайшей крыши и исчезнувшей во тьме. А Волчара со свитой уже успели дойти почти до поворота.

– Сколько твоему брату лет? – Вопрос получился неловким.

– Двадцать один. – Робин осторожно развернула Софью лицом в сторону залитой светом главной улицы. – А что? Это так бросается в глаза?

– Совсем нет, – соврала девочка. – Он на последнем курсе?

– Конни на втором, – ответила та, но немедленно кинулась пояснять: – Он не глупый. Просто… болен. Или возможно болен. Ему нельзя было вместе со всеми. Семь лет строгого карантина…

– Не нужно. – Эмьюз почувствовала себя виноватой. – Ничего не нужно. Кто хороший, кто плохой, кто умный, а кто глупый – не мне судить. Я сама – непонятно что. Вы… вы оба мне нравитесь. И Дэниэл с Бэнжамином тоже. И Софья… и…

Дыхание перехватило, а в горле застрял горький ком. Что-то непонятное буквально распирало изнутри, искало выхода – но не находило.

– Спасибо. – Робин неуклюже обняла юную Тень. – Мне слишком часто приходилось оправдываться.

Би казалась такой открытой и доброй… она будто излучала тепло, как Орин. Эмьюз поняла, что больше всего сейчас хочет просто заплакать, как положено любой нормальной девочке. Но не тут-то было…

– Стой! Куда ты?! – Робин дернулась в сторону, а мисс Варлоу так и осталась стоять бессмысленной куклой, энергично хлопая сухими ресницами.

* * *

Весь день Джулиус находился во власти вдохновения. Он усиленно шуршал огрызком карандашика по бумаге, перечитывал, черкал и шуршал снова. Ни единой секунды не было потрачено впустую.

Работа занимала все мысли целиком. Джулиус ни на что не отвлекался, даже не заметил, когда солнце успело закатиться за горизонт огненным яблоком. Распрямив усталую спину, он потер глаза и встал на ноги.

Черновой вариант «Билля о гражданских правах карликов» мирно лежал на столе.

«Почему на этот раз повезло именно карликам? Можно ведь назвать документ Биллем о правах малочисленных народов», – думал Сэр Коллоу, вращая головой. – «Нет, Джулс, не «можно». Тебе этот проект еще протащить нужно. Карлики посимпатичней кобольдов, как ни крути, но все же… жизнь длинная… так потихонечку, планомерно…»

Рассуждения прервало неприятное жужжание.

– Не спал? – спросила Корникс, возникшая по ту сторону стекла. – Странно выглядишь.

– Нет, – насторожился тот.

Всякий раз, как разговор начинался подобным образом, заканчивался он дурными новостями.

– Как погода в пути? – Тень смахнула маску.

– Рассказывай прямо, что случилось! – приказал Джулиус.

– Хорошо. – Корникс набрала в грудь воздуху и медленно выдохнула. – Ты… уверен в Марии?

– Что не так? – Тревога мурашками скользнула за ворот.

– Ты в нейуверен, я тебя спрашиваю? – Черные глаза пылали что твои угли.

– Да. – Хотя вернее было бы сказать: «смотря в чем».

Тень принялась расхаживать взад-вперед по темной комнате.

– Тогда просто выслушай меня, – наконец, попросила она. – Это так, на заметку. Когда ты сел в поезд, Мария сплавила свою девчонку и тут же связалась со мной. Догадываешься, что произошло?

– Ты устроила ей встречу с Леди. – Коллоу нахмурился.

– Да, – кивнула та. – Только Тэсори не идиотка. После разговора с Фолией она опять вышла на меня. С интересным и жутковатым предложением, Джулс.

Корникс остановилась и резко вскинула голову.

– Она будет нашими ушами и глазами в клинике, станет навещать Леди и вести с ней беседы об интересующих нас вещах…Но, – Тень перешла на шепот, – не догадываешься, что именно «но», а, Джулс?

– Нет. – Когда обещают многое, требуют еще больше.

– Мария настаивает на визите Варлоу к нашей Леди. – Коллоу сел. – Тебе не страшно? Старуха спятила – как Фолия. Я уже жалею, что свела их.

Повисла пауза. Джулиус буквально слышал, как в его голове движутся тяжелые жернова, перемалывающие камни в песок. Бессмысленно и болезненно.

– Не молчи! – Корникс вплотную приблизилась к поверхности зеркала со своей стороны. – Это почти как покушение на убийство! Ты готов отправить ребенка на смерть ради своего любопытства?

– Какого ребенка? На какую еще «смерть»?! – Он будто очнулся.

– Послушай, Джулс, ты же спишь! – Тень отвернулась. – Встретимся на вокзале. Там и поговорим нормально.

– Я не… – Только острое лицо пропало, сменилось его собственным отражением. – … не сплю.

Сэр Коллоу зевнул.

– Нет, не сплю, – сказал он себе. – Мне некогда.

И в самом деле, улетая, Джулиус успел подвесить глазки кое-кому на хвост. Вечер – наиболее подходящий момент проверить «улов».

Как приятно представлять себя пауком в центре сверхчувствительной паутины, где каждая ниточка вплетается в узор ловко расставленной ловушки. Губы сами расплылись в довольной улыбке. Достаточно просто почувствовать под пальцами нужную паутинку, и – пожалуйста!

Руки легли на колени, а разум пустился в бешеную пляску ярких пятен в зияющей черноте, пока не остановился в достаточно просторной комнате.

«А неплохо обустроился», – в груди шевельнулась редкая гостья – тоска по уюту.

Добротный стол, коренастая широкая кровать, шкаф и полки под книги – везде идеальный, нездоровый порядок. Шикарное зеркало в резной деревянной раме, плотные тяжелые шторы, пустое ведро для бумаг…

Внезапно тишину нарушили гулкий стук сапог и скрип двери. Молодой Танцор быстро прошагал через всю комнату и бессильно уронил себя в кресло, рассеивая маску. Он выглядел измотанным. Картинка приобрела некоторую выпуклость и глубину, в то время как второй шпионский глаз единым махом передал все виденное вокруг мальчишки за день. Ничего интересного: сплошная возня с Фьюри.

Вот тут-то и ожило зеркало. Худой тип с рябым лицом в белом халате буквально прилип к стеклу:

– Руфус, – жалобно позвал он. – Руфус, ты здесь?! Я весь день тебя ищу!

– Макс? – Танцор лениво поднялся и подошел. – Выглядишь отвратительно.

– Руф, спаси меня!!! – без предисловий взмолился тот. – Я не хочу умирать! Спаси, заклинаю! Ты моя последняя надежда!!!