этой пандемии была несравненно ниже «испанки», но относительно высокой, а смертность очень низкой. Потому эта пандемия была не сопоставима по видимым и очевидным социальным последствиям с «испанкой», а вот по неочевидным — вовсе нет! Эта пандемия резко ускорила медицинские исследования «двойного» военно-гражданского назначения.

В 1931 году при поддержке фонда Рокфеллера в США профессор Принстонского университета Ричард Шоуп доказал, что грипп — вирусное заболевание. В 1933 в Великобритании Уилсон Смит, Кристофер Эндрюс и Патрик Лейдлоу из Национального института медицинских исследований выявили человеческий вирус гриппа типа А. В 1937 австралиец Эдвард Деррик из лаборатории микробиологии и патологии департамента здравоохранения Квинсленда выделил возбудителя ку-лихорадки, «козьего гриппа». В 1940 году в Нью-Йоркском университете Томас Френсис-младший выявил человеческий вирус гриппа типа Б. Сразу после своего открытия, в 1941 году он был назначен на должность директора комиссии по гриппу эпидемиологического совета армии США. Есть информация, что с того же времени Френсис-младший вместе со своим ассистентом Йонасом Солком в Мичиганском университете проводят серию бесчеловечных опытов над людьми, заражают несколько десятков беспомощных пациентов психиатрических клиник гриппом и полиомелитом. В результате им удалось найти вакцину от полиомелита и по некоторым данным и от гриппа.

Одновременно в двадцатые-тридцатые годы XX века военные всех стран начинают, на мой взгляд, квалифицированно запугивать всё человечество бактериологической войной, проводя против людей мощную кампанию дезинформации и «чёрного пиара». Она идёт потому, что военные поняли, что страх перед применением оружия массового поражения тоже важен. Панический страх перед воздушными атаками в ходе Первой мировой войны показал, что не так, может быть, и важно количество убитых новым оружием, как важен психологический эффект его применения. Технофобия может доводить солдат противника до паники и истерики. Музофобия, страх перед мышами, земмифобия, страх перед крысами, диптерофобия, страх перед мухами, акарофобия, боязнь клещей, фтириофобия, боязнь вшей, орнитофобия, страх перед птицами, как возможными носителями страшного бактериологического оружия парализует волю противника, а это важно при ведении боевых действий. Теоретики бактериологической войны, да и просто учёные-бактериологи: И. Р. Дробинский и И. З. Саркисов (СССР) М. Велью (Британия), Д. Клейн (Германия), Я. Корежковский (Польша), Д`Алесси (Италия) — в унисон и поодиночке рассказывают миру как будет идти бактериологическая война. Как с самолётов на спящие города будут сбрасывать чумных крыс на парашютах, как в метро будут распылять «туман» из спор сибирской язвы, как с тех же самолётов будут распространять «облака» тифозных вшей. Человечество пугали чумой, сибирской язвой, бруцеллёзом, пситаккозом. Последнее меня особо умилило, так как распространять пситаккоз должны специально заражённые птицы, которые полетят в свои гнёзда под крыши домов. Ну, просто княгиня Ольга из гроба встала! Военные не только пугали потенциального противника, но и «напускали туман лжи», дезинформировали мировую общественность и потенциальных врагов о реальных разработках, маскировали враньём про чумных крыс и тифозных вшей возможно реальную подготовку бактериологической атаки боевого гриппа. Правды ради скажу, что большинство исследователей считает, что в то время действительно готовилось оружие на основе использования смертельных вирусов и бактерий, что перечисленные мной факты не кампания дезинформации, а реальные «проговорки» специалистов. Возможно. Но я как пиарщик верю в это с трудом.

Между запуганным населением мира и бряцающим бактериологическим оружием военными, как всегда, оказались политики. И они оказались, как всегда, бесполезны. В то время существовала так называемая комиссия Лиги Наций по разоружению. В 1923 году эта комиссия подготовила доклад об опасности бактериологической войны. Доклад был заслушан Собранием Лиги Наций и на его основе в 1925 году был создан протокол о запрете применения бактериологического оружия и бактериологической войны. Из стран, способных производить бактериологическое оружие, протокол был ратифицирован только Францией, Италией и СССР. При этом никаких контрольных мер, равно как и санкций за нарушение протокола предусмотрено не было.

Конец этой странной гонки бактериологического оружия положила Вторая Мировая война, в ходе которой, естественно, не применялись мыши на парашютах с чумой. Можно предположить, что по результатам боевых действий, СССР был ближе всего к решению задач управляемости вирусом. По крайней мере, единственной страной, войска которой возможно попытались проводить бактериологические атаки, стал СССР. Есть не очень достоверные сведения, что Красная Армия провела бактериологическую атаку фашистских позиций в 1942 году в Крыму. В качестве ударного отравляющего вещества выступал вирус «козьего гриппа». Атака была (если вообще она была) неудачной. Зная о низкой смертности от этого гриппа, предположу, что планировался больше психологический эффект от применения вируса.

После войны, несмотря на разруху, никаких пандемий гриппа не было.

1957. Рождение новой «азиатской угрозы»

В год, когда из космоса на Землю донеслись позывные первого советского спутника, когда Никита Хрущёв, проводя первую десталинизацию, расправился с «антипартийной группой» Молотова-Кагановича и «примкнувшего к ним» Шепилова, когда Дуайт Эйзенхауэр провозгласил свою ядерную доктрину, когда Мао Цзедун заявил о «расцвете ста цветов и соперничестве ста школ», а также об отказе от копирования опыта СССР, когда впервые встретились ещё никому не известные музыканты Джон Леннон и Поль Маккартни, а писательница Астрид Линдгрен впервые познакомила своих читателей с прикольным летающим толстяком Карлсоном, в тот год где-то в джунглях юго-восточной Азии появилась новая гадость — H2N2, «азиатский грипп». Заболевание сие «резвилось» на нашей планете почти год, убило около двух миллионов человек и перезаражало почти четыреста миллионов. Болели и умирали, тогда в основном, жители юго-восточной Азии. Смертей может было и больше. Тогда там не до статистики было.

Боялись ли люди этой болезни? Трудно сказать. Скорее нет, чем да. В послевоенной просвещённой Европе и США верили в вакцинацию и не боялись пандемии. В джунглях Малайзии и Индокитая тоже не боялись пандемии. Но там вакцины не было. И системы здравоохранения тоже не было. Бояться было некогда. Шла война. Формально под лозунгами социализма, мировой революции и независимости. Фактически за создание национальных государств. В КНДР Кии Ир Сен провозгласил идеи чучхэ, северокорейского социализма, заканчивал свою коллективизацию, обобществляя всю крестьянскую земельную собственность и при помощи СССР и КНР готовился к новой войне с Южной Кореей. Рядом, в Китае, Мао Цзедун начал создавать свой, китайский социализм и готовил свою «мировую революцию», спонсировал отряды красных партизан в сопредельных странах: в Малайзии, в Индонезии, на Филиппинах. Вьетнамский лидер Хо Ши Мин строил в ДРВ свой вариант социализма с опорой на помощь СССР. Да, он принимал и помощь от КНР, но дозированно, ибо четыре китайских завоевания за всю историю Вьетнама и вторжение войск Гоминьдана на территорию северного Вьетнама в конце Второй Мировой научили его не очень доверять северному соседу.