Шорох, дробный топот десятка сухих лап. Возле правого плеча чудовища вырастает голова огромного скорпиона.

– Хозяин, мы поймали ее, хозяин! И она уже почти не пахнет! Пойдем, хозяин!

Чудовище раздраженно ворчит, потом тяжело поднимается. Изъеденная злобой морда нависает над лицом девочки. Из приоткрытой пасти сквозит ледяной ветер, но девочка все равно не закрывает глаза.

– Сегодня мы не завершили, – клокочет в горле то ли свист, то ли хрип. – Но завтра нам никто не помешает. Ведь ты же никому не расскажешь наш секрет?

Девочка молчит. Чудовище ухмыляется и с невероятной скоростью отдергивается от кровати, как будто его рванули из шкафа за привязанный сзади трос,

– Постой, хозяин! – скорпион разворачивается так резко, что падает, и несколько мгновений сучит лапками по полу. – Меня подожди! Куда ты без меня?!

– Постой, лейтенант! Меня подожди! – крикнул Георг, изо всех сил орудуя костылями. – Куда ты без меня?!

Спина лейтенанта, не удостоив инструктора ответом, исчезла за поворотом. Полицейский остановился и покачал головой, разбросав по подвальным стенам капельки пота. После того, как О. после серии уточняющих вопросов в полной мере осознал серьезность ситуации («Да, это не учебная тревога! – орал Георг. – Это вообще не тревога!»), его будто подменили. Сейчас командир подразделения 11, выставив чуткий нос наподобие щупа миноискателя, несся по подземным коммуникациям, как резвый олень. Точнее, как резвый подземный олень, со связкой отмычек в руках, которыми олень, то есть лейтенант вскрывал подвальные двери одну за другой.

«А способный парнишка, – решил Георг. – Может, к себе его взять? Будет за пивом бегать. А вот и он».

– Вы правы… – выдохнул лейтенант О. – Куда я без вас? Я же не знаю ничего… Давайте вместе.

«И соображает правильно, – зачел еще один условный балл потенциальному напарнику инструктор. – Медленно, но правильно».

Полицейский кивнул, и дальше они двинулись вместе.

– Кстати, а мы правильно идем? – через минуту спросил Георг, который никуда не шел, а висел на закорках О. – Тут целые катакомбы.

– Запах слабый, но еще держится, – сдавленно ответил лейтенант, перехватывая ноги старшего товарища поудобней.

– Хорошо. Только не тряси, – приказал Георг.

От возмущения О. хотел сбросить хромого со спины, но тот пояснил:

– Я ракетницы заряжаю. Мало ли что. Стой! Тихо. Слышишь?

Лейтенант задержал дыхание и действительно услышал вдалеке, в нескольких поворотах подземного коридора странные и зловещие звуки. А потом тихий, еле различимый… голос Мари!

– Что… что она говорит?

– Что говорит? – помрачневший Георг крепко ухватился за плечи О., заранее подготовившись к неизбежному ускорению. – Она говорит «Ужасно. Отвратительно».

– Ужасно! Отвратительно! – Мари уже почти справилась с узлами.

Рьщарь прекратил замогильно мычать.

– Надеюсь, юная синьора, вы это говорите не из стремления мне угодить?

– А смысл, Мигель? У вас же контракт.

Кошмар помрачнел.

– Контракт… Проклятье! Клянусь сводами инквизиции, Мари, я сожалею. Но слово воина превыше всего. Я скорее погибну, чем нарушу подписанное мной соглашение.

– Я погибну скорее, – деловито напомнила курсантка.

С узлами было покончено. Теперь она просто прижимала веревку пальцами к запястьям, пытаясь сообразить, что же ей делать дальше.

Мигель де Бристан фон Крюнге дель Антуан Мария И Наверняка Как-то Там Еще склонил голову, задумавшись. И тут же приподнял ее, прислушиваясь. Потом повернулся к Мари и извлек из странной конструкции на плече кинжал.

– Ну? – сказала девушка через долгих две секунды.

– Пункт 5.5.1, – произнес рыцарь. – «Контракт может быть расторгнут в одностороннем порядке как Нанимателем, так и Исполнителем в случае форс-мажора или обстоятельств неодолимой силы, наступление которых невозможно ни предугадать, ни предотвратить».

Мигель взмахнул кинжалом, и веревка, на выпутывание из которой Мари затратила два часа, упала к ее ногам.

Рьщарь глянул на развязанные узлы, уважительно щелкнул забралом, сделал шаг назад и исчез в стене.

«О чем это он? – от удивления курсантка даже забыла обрадоваться. – Какое обстоятельство неодолимой силы? Какой форс-мажор? Где он его увидел?»

И тут она все увидела сама.

Дальняя стена раздалась, и в подвал ввалился Омордень. Увидел Мари, зарычал, растопырил ручищи, опрокинув вкатившегося следом Хамелеона в образе здоровенного мохнатого перекати-поля. Направился к девушке и вдруг встал, вытаращившись на что-то слева от пленницы. Мари повернула голову. Из-за угла выбежало еще одно чудовище. Новый кошмар был в образе отрядного лейтенанта О., но с двумя головами, четырьмя руками и торчащей из-под мышки загипсованной ногой.

Венчали неодолимость нового обстоятельства выставленные вперед два костыля и три ракетницы.

Да, такого предугадать не мог никто. Да и предотвратить, как выяснилось чуть позже.

– Всем стоять! – заорала вторая голова О. голосом Георга, на что Мари немедленно нагнулась к веревкам, стягивающим щиколотки. Ракеты, опасно свистнув у нее над головой, ослепительно ярко бабахнули тройным бабахом у дальней стены.

Мари освободила ноги и выпрямилась. Рьщарь-кошмар угадал. В подвале творился типичный форс-мажор.

Омордень исчез. Видимо, он тоже решил, что имеет дело с неодолимой силой. Хотя, признаем, обратиться в бегство – вполне естественная реакция любого, кто видит три осветительные ракеты и один костыль, летящие ему в голову. Не было видно и Хамелеона. Зато Георгов стало вдвое больше. Инспекторы катались по полу, стараясь задеть друг друга побольнее загипсованной ногой. Третий участник схватки – лейтенант О. – топтался в стороне и нерешительно принюхивался.

Мари подобрала желтые перчатки, натянула, подбежала к лейтенанту и… так, а кого хватать-то? Георг и Хамелеон выглядели совершенно одинаково и барахтались, несмотря на увечность, очень активно, подняв тучу пыли. О. снова сунул нос в гущу битвы и отпрянул, едва его не лишившись.

– Один из них должен не пахнуть, – пожаловался лейтенант, – это и будет… как его… кошмар. А они оба вывалялись и пахнут. Ой, Мари, ты жива! Ты как?

– Жива, – ответила курсантка, всматриваясь в Георгов. – Может, обоих повяжем, а потом разберемся?

– Не уйдешь, оборотень! – крикнул один Георг, хватая другого за горло.

– От оборотня слышу! – прохрипел другой Георг, пытаясь дотянуться до костыля.

Нет, повязать сразу обоих не получится. Чтобы кого-то повязать, его надо сначала оглушить, а если оглушишь не того? В смысле – того, Георга? Он Хамелеона выпустит, тот сразу и сбежит…