Так и есть! – подумала Алиса, которая заметила, что, перед тем как ответить, ее похититель слегка кивнул. Ах, папашка, папашка, неприятный сюрприз тебя ждет сегодня, ничего не скажешь! И чего эти ублюдки у тебя попросят, интересно?! Наверняка – денег, много денег. А у тебя их в самом деле много, больше, чем можно подумать.

А если заартачишься, то надо думать, от твоей доченьки начнут отрезать по кусочку – сначала пальцы или, может быть, уши. Она задумалась, с какой частью тела было бы предпочтительнее расстаться, если ее поставят перед таким неприятным выбором. Пожалуй, лучше все-таки отдать палец! Хотя в то, что ей в самом деле придется делать этот выбор, она очень сомневалась. Ведь отец, не задумываясь, отдаст все, что имеет, лишь бы сохранить ее жизнь. Отношения между ними не всегда было ровными, особенно после смерти матери, когда Лазарев (по мнению дочери – чересчур уж быстро!) увлекся другой женщиной. Но со временем она поняла, что брак их и так в последние годы оставался фикцией, видимостью, которую поддерживали оба родителя, чтобы это не отразилось на карьере, да и на ней, на Алисе.

Да, отец всегда любил ее. Только вот помогут ли сейчас его деньги вытащить ее из плена?! Похитители, как она хорошо знала из фильмов, редко оставляют в живых заложника – зачем, это ведь лишний и самый главный свидетель! Как там в фильме «Выкуп» с красавчиком Мелом Гибсоном, от одного взгляда на которого у нее намокало между ног. У Гибсона похищают сынишку, и он, вместо того чтобы выполнять все требования мерзавцев и не обращаться в полицию, объявляет по телевидению о награде за головы похитителей. Как она переживала, когда смотрела этот фильм и считала, что прав он, Мел! И она бы сделала то же самое – так ведь остается хотя бы маленький, но шанс. Только тогда ей и в голову не приходило, что однажды она сама окажется похищенной. А ее папочка далеко не Мел Гибсон. И в голову ему не придет сделать такой финт ушами – нет, он заплатит и будет ждать. Ждать, когда наша доблестная милиция обнаружит тело его дочери!

Зазвонил мобильник в ее сумочке. Она посмотрела в зеркало на Быка.

– Не бери! – Он показал жестом, чтобы она передала сумочку ему.

Она кинула. На, подавись! Громила пошарил толстыми пальцами, вытащил мобилу и отключил, взглянув сначала, от кого был звонок.

– Кто это – ЕС?! – осведомился он.

– Елена Степановна! – сказала Алиса.

– А кто такая Елена Степановна?! – спросил он, считая, что эта информация может пригодиться боссу и его услуги будут оценены.

Неприятно все-таки, когда все полагают, будто ты умеешь только морды бить да палить из волыны.

– Будто вы сами не знаете?! – раздраженно заметила Алиса.

– Нет! – ответил он искренне.

Она задумалась. А что, если она ошиблась и это в самом деле Тофик, Карен или как там звали этого чертова абрека? Этот бугай, правда, не похож на представителя кавказской мафии, но это ничего не значит. Все они там заодно.

И тогда… Тогда ее шансы остаться в живых значительно повышаются. Только что ей предстоит вынести и стоит ли после этого потом жить? Она вспомнила глаза кавказца, в которых похоть мгновенно могла смениться нечеловеческой яростью, и ей стало жутко.

– Тебя прислал он?! – сделала она еще одну попытку прояснить ситуацию. – Карен?!

– Впервые слышу! – чистосердечно признался ее спутник. – Вон там сверни во двор!

Ага, кругаля порядочного дали, а уехали недалеко от дома Вадима. Как видно, этот маневр был предпринят для того, чтобы обнаружить возможный хвост и отсечь его. К дочке вице-губернатора вполне могли быть приставлены телохранители.

Алиса вспомнила, с каким упорством отказывалась когда-то от этих самых охранников. Ей казалось, что отец таким образом пытается ограничить ее свободу. И добилась все-таки своего. Она всегда всего добивалась у него – это ли не свидетельство большой отцовской любви. Только лучше бы, папочка, не послушался бы ты тогда строптивую дочь и приставил к ней кого-нибудь, вопреки всем протестам. Не пришлось бы тогда рвать на себе волосы. Конечно, предотвратить похищение они бы, может, и не сумели, но затруднили бы его невероятно. А так все запросто! Приставил какой-то скот к твоему виску пистолет, и все – поезжай, куда он захочет.

И в самом деле – не дернешься. Пуля прошибет сиденье и ее тело вместе с ним.

Громила тем временем изучил содержимое ее сумочки, толстые пальцы прошлись по все отделениям, вытащили пачку тампонов и упаковку фирменных презервативов.

– Со вкусом вишни, со вкусом малины… – прочитал он надписи на глянцевых упаковках. – А тебе какой большой нравится?

Она хотела показать ему средний палец, но сдержалась. Лучше не злить ублюдка. Да, Алиса, не забывай – тут тебе не страна чудес, о которой ты грезила в детстве. Скорее – страна Дураков, полная злобных недоразвитых Буратин.

Развить эту мысль, в чем-то перекликавшуюся со Знахарской историей про Карабаса, она не успела. Они въехали во двор, и «порш» притормозил возле двери, указанной похитителем. Бумер, как и следовало ожидать, остановился за ними.

Но сейчас-то ее должны выпустить ненадолго, чтобы провести в дом! В этот-то момент и можно попытаться дать деру. Стрелять во дворе ублюдок побоится – здесь у них гнездо, хата, малина или как там называется. Постарается обойтись так – оглушить, например… Так что шанс вырваться может представиться, надо только его не упустить. Глупо позволять вести себя как корову на бойню. Только одна секунда, и она побежит, побежит. Не зря посещает ведь спортивные залы, и тренер когда-то говорил, что Алиса могла бы стать легкоатлеткой. Запросто. Ну давайте, уроды, что вы медлите. Она повернулась, чтобы взглянуть на бумер. И в этот момент громила за ее спиной, словно ждавший именно этого ее движения, приложил к лицу девушки тряпку с эфиром.

Алиса успела отметить про себя, что этот запах ей знаком – всплыли в памяти белоснежные кабинеты больницы, мать, лежащая на кровати, бледное лицо ее и ее рука, сжимающая руку дочери. И свои слезы, когда она почувствовала по этому хилому пожатию, что силы матери на исходе и осталось ей совсем немного. А в следующее мгновение она совершенно переместилась в царство Морфея. Заславский подошел и заглянул в салон.

– Ну что там с нашей красавицей?!

– Спит, как ребенок! – отрапортовал громила, пряча в пакет пузырек с эфиром и вату, а пакет в карман куртки.

– Да она и есть, – сказал Заславский, задумчиво глядя на девушку, – ребенок! Ну, давай потащили!

Громила выбрался из салона и, перебросив через плечо хрупкое тело Алисы, нырнул в подъезд. Так было безопаснее, лица Алисы было не видно, а когда навстречу бандиту попалась одна из престарелых соседок, с изумлением воззрившаяся на него и его ношу, последний лишь расхохотался и похлопал Алису по заднице. Этого было достаточно, чтобы старая кошелка с возмущением отвернулась и поспешила дальше по своим делам, ругая, очевидно, про себя нынешние распутные нравы.

Вертел пересел за руль «порша», и через несколько минут машина уже катила на север города, где еще долго простоит незамеченной на одной из тихих улочек.