– И все же это весьма странный способ завоевать сердце девушки.

– Согласен.

– Но, Тревор, если Маргарет когда-нибудь узнает правду, она тебе этого не простит.

«Слишком поздно», – с горечью подумала Маргарет.

– Она не узнает, – заявил Тревор.

– Я точно не стану ей рассказывать. В любом случае ты добился потрясающих результатов. Ведь Маргарет любит тебя.

– Да, – ответил Тревор, – знаю.

– Но ты не любишь ее, верно?

– Она мне очень нравится, – сказал Тревор. – А в любовь я просто не верю, ты же это знаешь.

Маргарет закрыла глаза. Острая боль пронзила каждую клеточку ее существа. Она вспомнила о том, как говорила Тревору, что любит его. Но только сейчас Маргарет осознала, что никогда не слышала от него тех же слов в ответ. Ни разу. Она ему просто нравилась.

Какой же глупой она была.

– Когда я согласился тебе помочь, то надеялся…

– На что? – перебил его Тревор. – Что любовь преобразит меня? Сделает меня другим человеком? Поможет встать на путь истинный?

– Что-то вроде этого.

– Я не верю в сказки, – заявил Тревор. – И Маргарет пора перестать в них верить. Она носит теперь мое имя, – продолжил Тревор. – Получила надежное и высокое положение в обществе. Скоро у нее появятся дети, и ей будет чем заняться. Ей не придется страдать от того, что я стану проигрывать деньги в карты, или напиваться каждую ночь до беспамятства, или спать с кем попало. Я буду ей верен, буду хорошим мужем, я сделаю все, что в моих силах, чтобы она была счастлива со мной. Что еще может ожидать женщина от брака?

Маргарет подавила истерический смех. Тревор намеревается стать ей хорошим мужем. Как благородно с его стороны.

Вся эта история была фарсом от начала и до конца – их ночные вылазки, похищение, спасение и свадебные клятвы.

Какой дурочкой она, наверное, выглядела со стороны. Дурочкой с наивным взглядом, с доверчивым сердцем. Как он, должно быть, смеялся над ее романтическими, детскими представлениями о любви, над тем, как легко ему удалось обвести ее вокруг пальца. Ей хотелось убежать, закрыть уши руками, чтобы больше ничего не слышать. Ей хотелось умереть.

– Не волнуйся, Эдвард, – сказал Тревор. – Я позабочусь о Мэгги. Все сработало как нельзя лучше. Маргарет счастлива, Ван Альден доволен, Эштон-Парк спасен, кредиторы наконец слезли с моей шеи.

Маргарет пришла в ярость. Деньги. Тревор тоже оказался охотником за приданым. Маргарет вошла в кабинет.

– Еще один британский аристократ спасен от банкротства, – сказала Маргарет. Голос ее дрогнул. – Боже, храни Америку.

Мужчины поставили на стол чашки с чаем и поднялись. Эдвард густо покраснел и отвел взгляд. Тревор как ни в чем не бывало спокойно смотрел на нее.

– Мэгги, – сказал он, – я думал, ты пошла на чай к леди Лонгфорд.

– Я передумала. – Она еще крепче сжала пакеты, которые держала в руках. – Если вы оба закончили поздравлять друг друга с тем, какие вы умные, то я хотела бы поговорить с Тревором наедине. – Маргарет повернулась к Эдварду: – Оставь нас, пожалуйста.

Эдвард перевел взгляд с Маргарет на Тревора и закрыл за собой дверь.

Несколько секунд Маргарет и Тревор смотрели друг на друга.

Потом Тревор подошел к ней:

– Мэгги, я…

– Негодяй. – Маргарет бросила свертки на пол и залепила Тревору пощечину.

Он не шелохнулся. Вообще никак не отреагировал. Это еше больше разозлило Маргарет.

– Ты лживый, самолюбивый негодяй! – Она замахнулась с намерением снова его ударить, но Тревор схватил ее за запястье.

В его синих глазах мелькнуло что-то, похожее на угрозу. Но когда он заговорил, его голос прозвучал неожиданно мягко:

– Я никогда тебе не лгал.

Маргарет высвободила руку.

– Ты начал со мной общаться, потому что тебе нужны были мои деньги. Разве это не так?

– Так. Но ты об этом знала. И не раз бросала мне в лицо это обвинение. Однако от меня тебе тоже было кое-что нужно. Приключения, интересные встречи, риск, новые впечатления. – Тревор провел пальцем по ее щеке и губам. – Мои поцелуи.

Маргарет отвернулась.

– Ты говорил, что хочешь меня, но хотел только мои деньги.

– Если бы я не хотел тебя, то никакие деньги не заставили бы меня на тебе жениться.

Недаром говорят, что от любви до ненависти один шаг. В этот момент Маргарет ненавидела Тревора.

– Ты знал, что я не хочу выходить замуж за мужчину, который меня не любит! Ты притворялся, будто любишь меня, только бы я согласилась стать твоей женой.

Тревор отвел глаза. Маргарет показалось, будто ему стало стыдно. Словно прочитав ее мысли, Тревор отвернулся и подошел к камину и опять посмотрел на Маргарет.

– Что ты хочешь мне сказать? – спросил он. – Ты жочешь сказать, что я теперь навеки проклят тобой, потому что стремился к более благородным отношениям, чем простое совращение? Прости меня, если я не понимаю, что преступного в том, что я хотел сделать тебя своей женой, а не любовницей.

– Как ты смеешь говорить о благородстве после того, что сделал? Ты приказал своим дружкам похитить меня! Меня связали, заткнули рот кляпом, надели повязку на глаза, не говоря уже о том, что напугали до смерти! Я боялась, что Эмилио и его люди меня убьют или сделают со мной кое-что похуже этого. И ты придумал все это только затем, чтобы потом спасти меня, сыграть роль рыцаря в сияющих латах!

– Нет, я сделал это потому, что ты, узнав о моем желании жениться на тебе, отказалась даже говорить со мной. А я знал, что если не останусь с тобой наедине, если не заставлю тебя провести со мной какое-то время, ты никогда не дашь мне шанс завоевать тебя.

– И заодно получить мои деньги.

– Ради всего святого, Мэгги, перестань говорить о деньгах! – крикнул Тревор. – Как ты думаешь, зачем они были мне нужны? Мой никудышный брат наделал кучу долгов. Мне нужно было срочно найти двести тысяч фунтов, но я не мог этого сделать. Его кредиторы уже собирались отобрать у нас Эштон-Парк, и тогда мои мать и бабушка лишились бы крыши над головой, а я – единственной возможности обеспечить себе достойное будущее. Вот когда твою семью будут выгонять из дома, тогда приходи и читай мне лекции о морали.

– Думаешь, что это тебя оправдывает? Дает тебе право манипулировать мною, лгать мне?

– Я никогда тебе не лгал. Просто умалчивал о некоторых вещах.

– Не говорить всей правды – значит лгать! Ты заставил меня верить в то, чего не было на самом деле.

– Ты верила в то, во что хотела верить.