– Так говорят…

– А дядя об этом знает?

– Кужель настолько погружен в свое собственное видение мира и окружающих, что ничего не видит по той простой причине, что видеть не желает.

– То, что у Ивана есть девушка на стороне, вам сказала ваша тетя?

– Нет, прямо она не сказала, просто обронила пару месяцев назад что-то типа того, что Ванюшка весь в дядю и от Валентины воротит нос.

– Вы случайно не знаете, с кем Иван изменяет невесте?

– Понятия не имею, – признался Савелий и добавил, – детектив из меня никакой, да я и не интересовался никогда чужими делами.

– А ваша тетя не намекала, кто бы это мог быть?

– Нет.

– То есть, это могла быть и Зося Панина…

Савелий пожал плечами.

– Но потерять дядино наследство Иван боится?

– Тетя говорит, до коликов.

– Иван живет с дядей?

– Нет. У него квартира в городе.

– И дядя не против этого?

– Нет. Он считает, что до женитьбы племянник может жить там, где хочет.

– И с кем хочет? – улыбнулась Мирослава.

– Вот этого я не знаю.

– Лоскутов работает?

– Да, в компании «Комфорт», занимающейся продажей и установкой кондиционеров. Офис компании на Терпухова, 11, – ответил Ломакин и добавил небрежно, – я сфотографировал его на всякий случай, когда он садился в свою машину. Скинуть фотку на ваш телефон?

– Да, конечно! А сестра Лаврентия Гавриловича живет в Лучанске?

– Нет, она живет со своим вторым мужем в столице губернии.

– Она так же богата, как ее брат?

– По словам тети, она замужем за ректором университета.

– Понятно. Большое спасибо, Савелий.

– Буду рад, если эта информация поможет вашему расследованию.

«А уж как мы будем рады», – подумал Морис. Он, как и Вероника, не вмешивался в разговор Ломакина с Мирославой. Лишь когда они закончили разговор, предложил гостям выпить чаю. К его удивлению, они согласились. И вскоре все четверо пили чай с печеньем, пряниками и шоколадом и разговаривали на темы, никак не касающиеся расследования. Например, говорили о выставке в художественном музее. Савелий и Вероника были приятно удивлены, что детективы нашли время побывать на ней.

– Насколько я понимаю, – сказал Морис, – нам предстоит выяснить круг общения Ивана Савельевича Лоскутова.

– Совершенно верно. Но самое главное, выяснить личность девушки, с которой Лоскутов встречается. Кстати, надо иметь в виду, что девушка не одна.

– Вы настолько прониклись доверием к словам тети Савелия?

Мирослава посмотрела на закрытое окно таким тоскующим взглядом, каким смотрит свободолюбивая птица, оказавшаяся взаперти. Морису даже показалось, что она не слышала его вопроса, но Волгина ответила:

– Дело не в моем доверии. Проверить не помешает.

– У нас нет адреса Лоскутова, – напомнил Морис.

– Ничего, зато у нас есть его фотография. Поедем к офису и дождемся Ванюшу там. К своему дому он приведет нас сам.

Они так и сделали, приехав за полчаса до начала работы «Комфорта». Предварительно детективы долго рассматривали фотографию Лоскутова, на которой Иван садился в новую сверкающую белизной «Судзуки». Поэтому узнать его для них не составило большого труда.

Оба детектива самым нудным занятием в своей работе считали ожидание. Но при слежке без него было никак не обойтись. Лоскутов вышел из офиса только в обеденный перерыв, сел в свой автомобиль и покатил в кафе. Дав Ивану устроиться за выбранным столиком, они зашли следом и, не выпуская из виду объект своего наблюдения, тоже пообедали. Лоскутов после того, как расплатился, не сразу вышел из кафе, минут десять он говорил с кем-то по сотовому. Судя по его довольному виду, можно было предположить, что Иван беседовал с девушкой и, возможно, даже назначил ей свидание.

Перед детективами стала дилемма – наблюдать за «Комфортом» и всю вторую половину рабочего дня или заняться чем-то другим, вернувшись к офису только вечером. Но существовал риск, хоть и небольшой, упустить Лоскутова. Поэтому детективы решили разделиться. Морис остался следить за Иваном, а Мирослава взяла такси и поехала к главному редактору «Лучанских новостей».

– Какие люди! – воскликнул Васин, не скрывая своей радости от ее прихода. Он встал и вышел ей навстречу, широко разведя руки для объятий.

– Илья, – рассмеялась она, – привет. Вы что, слона, что ли, обнимать приготовились?

– Да ну вас, – Васин уронил руки, – весь кайф мне сломали. – Но он все-таки изловчился чмокнуть ее в щеку.

Мирослава не стала возражать, так как поцелуй был чисто дружеским и шутливым, как это принято среди творческих людей.

– Вы по делу, Мирослава Игоревна, или как? – Васин лукаво подмигнул ей, не сходя с шутливой ноты.

– По делу, Илья Самсонович, – притворно вздохнула Мирослава.

– И кто же на этот раз попался вам на зуб?

– Еще пока не попался.

– Но охота начата?

– Что-то в этом роде, – неопределенно ответила Мирослава.

– И чем я могу помочь?

– Илья, я хотела спросить вас, знаете ли вы Валентину Макаровну Гурьянову?

– Интересный вопрос, – прищурился главный редактор, – если вы имеете в виду ту серую мышку, которую выбрал в невесты для своего племянника Лаврентий Гаврилович Кужель, то не имею чести быть с ней знакомым.

– Но вы знаете о ее существовании. Это уже что-то…

– Я знаю ее отца, Макара Ивановича Гурьянова – владельца предприятия, которое выпускает первоклассные яхты и лодки. У него даже есть заказчики из-за рубежа. Мы несколько раз писали и о самом Гурьянове, и о его предприятии. Я сам лично два раза брал у него интервью.

– И что?

– А ничего. Отличный мужик! Идет на контакт, не зазнается.

– А про дочь вы ничего не знаете?

– Только то, что она обручена с племянником Лаврентия Гавриловича Кужеля.

– А как Кужель познакомился с Гурьяновым?

– Да очень просто, – пожал плечами главный редактор, – город у нас небольшой. Все про всех все знают. А Лаврентий Гаврилович в юности, говорят, был заядлым яхтсменом. Теперь он уже, конечно, не мальчик, возраст дает знать свое. Однако летом Кужель выходит на своей яхте. И заказывал он ее у Гурьянова.

– Выходит, там и дочку приметил, – задумчиво проговорила Мирослава.

– Старик, скорее всего, не дочку подметил, а самого Гурьянова, вернее его денежки. А наследница у Макара Ивановича одна. Так что все ей достанется, а, следовательно, и ее муженьку. У Лаврентия Гавриловича губа не дура.