Владимир и не заметил, что в комнате уже собрались почти все сотрудники. Многие, дождавшись, когда начальник отойдет от Славина, подходили к нему, поздравляли и пожимали руку. Чувствовалось, что все были рады за своего нового товарища. Подрезов, подчеркнуто вежливо, громко спросил:

— Владимир Михайлович, объясните, как это получилось, что вы сидели в подвале, а вооруженный бандит — на лестнице? За что он вас лишил свободы?

Все рассмеялись. Хохотал и Славин, вспомнив вчерашнее свое положение.

Горчаков, хлопнув по столу ладонью, сказал:

— Между прочим, товарищи, для каждого из присутствующих вчерашние действия Славина должны послужить примером тактических действий в сложных условиях. Поэтому, прежде чем сообщить вам обстановку, я хочу, чтобы Славин сам рассказал, как все было. — Он махнул рукой оперативнику: — Иди сюда, Владимир Михайлович, расскажи подробнее и объясни, почему ты вчера принимал именно такие решения. Тогда, может, и Подрезов поймет, что не всегда надо преступника внизу держать, а самому у входа находиться.

Сотрудники заулыбались. И пока Славин, несколько смущенный, пробирался между рядами стульев к столу, майор добавил:

— Скажу честно, я проанализировал все его вчерашние действия и не нашел ошибки. Только это и позволило ему выйти победителем из неравной схватки. Поэтому, повторяю, нам надо учиться на удачных операциях, проведенных нашими товарищами. Тогда не будет таких случаев или, по крайней мере, их будет меньше, когда преступник скрывается от милиции на ее же лошадях.

Все вспомнили недавний случай, когда трое милиционеров узнали, что в парке недалеко от Свислочи скрывается разыскиваемый преступник. Они привязали лошадей к забору и начали прочесывать кустарник. А преступник подбежал к лошадям, отвязал одну и — был таков. Хорошо, что заметили, и пустились вдогонку. Это заставило преступника, плохо ездившего верхом, бросить лошадь и скрыться в развалинах.

Славин, волнуясь, начал свой рассказ, но постепенно он освоился, чувствуя, как внимательно слушают присутствующие, стал говорить увереннее. Объяснил, почему он сначала пошел на риск и связал преступников, зачем их растащил подальше друг от друга, с какой целью у водителя забрал документы и почему четвертого преступника заставил сидеть прямо на лестнице с поднятыми руками.

Когда он закончил, Горчаков спросил:

— Ну как, товарищи, всем ясно? Нет вопросов? — Он повернулся к Подрезову: — И тебе, Алексей Станиславович, ясно?

— Так точно, товарищ майор. Я считаю, что за задержание таких «китов» Славин заслуживает поощрения.

— Наконец ты сегодня впервые разумную мысль высказал. А так как я предполагал, что ты скажешь об этом, то внес руководству соответствующее предложение...

Старший лейтенант Подрезов был старше Славина на три года. Он был среднего роста, крепко сбитый, круглолицый, с большим мясистым носом и тяжелым квадратным подбородком. Смотрел он на собеседника карими глазами прямо и доброжелательно, время от времени поправляя густые вьющиеся черные волосы. В кабинете они сидели со Славиным вдвоем, ближе узнали друг друга, подружились. Подрезов был женат и любил рассказывать о своей дочери, которой недавно исполнился год.

Обстановка в зоне его обслуживания была очень сложной. Подрезов никак не мог зацепиться за нужную ниточку и раскрыть хотя бы одно убийство из двух, которые, как он сам угрюмо ворчал, «повисли на его шее».

Славину тоже было нелегко. Правда, убийств у него не было, однако его очень беспокоило нераскрытое преступление. Неизвестный напал на девушку на окраине города за день до приезда Славина в Минск. Это дело поручили ему. Прошло уже много времени, а приблизиться к раскрытию преступления лейтенант пока не смог.

Жители близлежащей деревни рассказывали, что они видели в лесу недалеко от того места, где была позже обнаружена Лазаркевич, парня и девушку. Приметы девушки и потерпевшей совпадают. Лазаркевич все еще находилась в тяжелом состоянии и разговаривать не могла. Было ясно, что девушка знает преступника. Об этом говорит и то, что преступник явно хотел ее убить и считал, что достиг своей цели. Девушка была прикрыта ветвями. И если бы не два офицера, которые случайно проходили в том месте и заметили ногу, торчавшую из-под ветвей, то наверняка она бы погибла.

Сейчас Славин ждал подругу Лазаркевич — Лебедко Анну, которая до этого целый месяц была в отпуске. Девушка явилась в точно назначенное время. Красная от смущения, она показала повестку и, глядя то на Славина, то на Подрезова, сказала:

— Я Лебедко Анна, меня вызвали вот по этой повестке.

Славин взял повестку и предложил девушке стул.

— Аня, вы слышали, что случилось с Ирой Лазаркевич?

— Да, мне вчера, когда я приехала в общежитие, девочки рассказали. Ужас какой-то. Я сразу же хотела в больницу к ней бежать, но меня предупредили, что она все еще без сознания. Скажите, жить-то она будет?

— Врачи говорят, что да. Но без глаза останется.

— Боже мой, бедняжка! А кто же ее так изуродовал?

— Пока не нашли. Но обязательно найдем. Думаю, что и вы поможете нам в этом.

— Я? Чем я могу помочь?

— Во-первых, я хочу, чтобы вы рассказали нам о ее знакомых — и ребятах и девушках.

— О ком я знаю, не утаю.

— Ну вот и хорошо. — И лейтенант принялся заполнять протокол допроса.

Допрос длился более двух часов.

Подрезов успел за это время допросить какого-то мужчину, а затем съездить на Болотную станцию, где ночью угнали грузовик, груженный молодой картошкой. А Славин не торопясь, подробно записывал все, что имело отношение к потерпевшей. Он старался как можно больше узнать о Лазаркевич, обращая внимание на приметы ребят. Его особенно заинтересовало то, что незадолго до случившегося Ирина несколько раз ходила на танцы в клуб строителей. Сама Лебедко туда не ходила, но утверждала, что Ирина была с двумя подружками — Томой Марушко и Леной Бородько. Владимир спросил:

— Аня, а замуж она не собиралась выходить?

Девушка улыбнулась и, снова покраснев, ответила:

— Все мы, девушки, замуж собираемся выходить, главное только — за кого? Насколько я знаю, у Иры никого на примете не было.

Наконец допрос был окончен. Славин дал прочитать протокол допроса, показал, в каких местах надо подписать, и отпустил девушку. Она вышла, а Владимир продолжал задумчиво смотреть на протокол.

Подрезов весело спросил:

— О чем, казак, зажурился? Не отчаивайся, будешь работать — раскроешь. Кстати, я вижу, у тебя талант сыщика от рождения, так что развивай его. У меня два «мокрых» дела, но все равно я их распутаю.

— Понимаешь, только что я узнал, что потерпевшая незадолго до нападения вместе с Бородько и Марушко ходила на танцы в клуб строителей. А когда я допрашивал Марушко, она мне об этом почему-то ничего не сказала.