Он прижимал Эми к себе и содрогался, цепляясь за нее так, словно она была его единственным якорем в бушующем океане. Он тоже ничего не знал. Ни своего имени, ни сущности. И если осознание, что он – Инари, так потрясло ее, то каково же ему?

Сусаноо поднялся. Его одежда дымилась. Ки забурлила вокруг, куницуками с искаженным от гнева лицом вновь призывал свою мощь. Среди туч грянул гром, завыл ветер, скатываясь со склона горы.

– Я уничтожу тебя за предательство, Инари! – прорычал Сусаноо.

Широ не шелохнулся. Он держался за Эми, будто не был способен ни на что больше, пока не соберет обратно осколки себя. Эми застыла, скованная страхом. Она должна остановить Сусаноо, однако что могло усмирить его ярость и жажду мести?

Впервые за столь долгое время в метке камигакари зародилось тепло. По телу, обжигая, пронеслась сила. Рука Эми поднялась.

Воющий ветер, который куницуками призвал с небес, вдруг утих. Воцарился полный штиль.

– Сусаноо! – В голосе зазвенела власть. Слова срывались с губ сами собой. – Оставь свою обиду. Инари тебе не враг, ведь он так же страдал от рук Изанами – и куда дольше тебя.

Сусаноо зашипел. Глаза его пылали.

– Аматэрасу!

– Выслушай то, что они должны тебе сказать. Времени мало.

И, с еще одной вспышкой жара, сила Аматэрасу покинула тело Эми, оставив ее замерзшей и дрожащей. Лишь руки Широ удерживали ее на ногах. Меж деревьев пронесся ветерок, свободный от воли Аматэрасу.

Сусаноо медленно выпрямился, давление его ки ослабло. Он окинул Эми холодным взглядом.

– Я слушаю, – сухо произнес куницуками. – Объясняйте.

Эми сидела на краю фонтана и смотрела, как Широ смачивает полоску шелка в ручейке, стекающем из бамбуковой трубки. Сама она держала в руках черпак, который только что опустошила уже в третий раз. После целой ночи в пещерах ее никак не отпускала жажда.

Широ выжал кусок оби Бьякко, за которым Эми прятала лицо от ядовитых спор. Присев перед ней на корточки, он закатал ее хакама и принялся оттирать колено от крови, аккуратно выбирать из царапин грязь и камешки. С тех пор, как Сусаноо на него напал, Широ не проронил ни слова. В буквальном смысле.

Закончив с одним коленом, он сполоснул ткань и взялся за второе. Вдали, у входа в пещеры, Юмэй пересказывал Сусаноо все, что они знали. Эми была благодарна, что смогла избежать этого разговора. Нрав Сусаноо ее пугал. Услышав от Узумэ, что он молчаливый, Эми решила, что при этом он уравновешен и сдержан. Что, как оказалось, было совсем не так.

Она прислонилась спиной к столбику, который поддерживал крышу над фонтаном. Широ встал и принялся в очередной раз споласкивать ткань. Расправив хакама, Эми забрала у него шелк и поднялась. Потянувшись, она осторожно вытерла кровь с его челюсти, потом со щеки. Кицунэ не смотрел на нее.

– Широ, – тихо начала она и вздрогнула. – То есть, вернее…

– Не надо, – пробормотал он.

Их взгляды на миг встретились – и кицунэ тут же отвел глаза, пустые и виноватые.

Эми закусила губу и вновь мягко прижала ткань к его коже, отыскав свежую царапину от удара о дерево. Широ отстранился, а потом сел на край фонтана. Уперев локти в бедра, он уронил лицо в ладони.

– Годами, – произнес он едва слышно, – я думал, что если отыщу Инари, он все исправит. Уж он-то знает, что делать, как снять онэнджу, как вернуть мою память. Но все это время я искал самого себя.

Эми опустилась рядом и неуверенно положила ладонь на его затылок, не зная, как кицунэ отреагирует на утешение. Вокруг них витал ветерок, такой прохладный, свежий и приятный после стольких часов в затхлых, смрадных пещерах в недрах горы.

– У меня нет ответов, – прошептал Широ. – Я не помню. Я ничего не знаю.

– Я сниму с тебя онэнджу как можно скорее, и воспоминания начнут возвращаться. – Запустив пальцы в волосы кицунэ, Эми прижалась к его плечу. – И даже если ты не вспомнишь все сразу, теперь Сусаноо на свободе, и мы можем спасти Сарутахико. Он главный среди куницуками. Если кто и знает ответы, это он. Сарутахико возьмется за дело и поймет, как остановить Изанами.

Лисьи уши дернулись вперед, и Широ поднял голову. В поле зрения вдруг возник Юмэй, который приближался к ним скользящей походкой. Он, казалось, уже полностью оправился от действия яда, и это давало Эми надежду, что Сусаноо восстановит силы столь же быстро. Он и так уже успел продемонстрировать немалую мощь.

Юмэй остановился перед Широ и окинул его прохладным взглядом.

– Ты знал? – бесцветным голосом спросил кицунэ.

– Нет, однако эта вероятность приходила мне на ум. – Юмэй внимательно смотрел на него. – Имя затронуло что-нибудь в твоей памяти, Инари?

Эми вздрогнула, вновь услышав имя куницуками. Оно звучало как-то… неправильно, нереально.

Кицунэ резанул Юмэя острым взглядом, и в его глазах вновь отразилось то древнее нечто.

– Нет.

– Ты сомневаешься в своей сущности?

Тень древней силы стала заметнее, в глубине зрачков Широ как будто разгорелось пламя.

– Нет.

Юмэй помрачнел.

– Твои воспоминания нам необходимы, иначе не освободить Сарутахико.

Эми выпрямилась, стараясь прогнать усталость.

– О чем ты?

– Я говорил с Сусаноо. Я рассказал ему все, что нам известно и что Узумэ велела у него спросить, но он отказался нам помогать. Он не способен бросить вызов Цукиёми и выжить. – Юмэй пронзил кицунэ взглядом. – Из-за тебя.

Широ стиснул зубы.

– Гнев Сусаноо по отношению к тебе оправдан, – продолжил Тэнгу. – По его словам, сто лет назад ты украл Амэ-но-Муракумо. А затем исчез вместе с клинком.

Амэ-но-Муракумо – «сгущающиеся тучи небес» – так назывался легендарный меч, который упоминался во многих сказаниях о Сусаноо.

– Я понимаю, что он этим расстроен, – неуверенно произнесла Эми, – но разве он не может спасти Сарутахико с помощью другого оружия?

– Муракумо – не просто меч, – нетерпеливо пояснил Юмэй. – Это артефакт великой силы, связанный с ки Сусаноо, и проводник стихий. Его потеря ослабила Сусаноо настолько, что пять лет назад его одолела Изанами. Без Муракумо сила его ограничена, и против Цукиёми ему не выстоять.

Тэнгу вновь повернулся к Широ.

– Сусаноо искал Муракумо – и тебя – почти сотню лет, пока его не заточили здесь. Он не способен сражаться с амацуками без клинка. Где ты его спрятал?

– Я не помню.

– Тебе нужно вспомнить.

– Я не помню! – прорычал Широ, и Эми содрогнулась от прозвучавшей в его голосе злости. – Не помню, как его украл. Не помню, как прятал. Я даже не знаю, как он выглядит. Чего ты от меня хочешь, Юмэй?