Кофе выпит, Алексей поднялся. Сославшись на дела, объявил, что пора ему откланяться. Олег неожиданно к нему присоединился. Ему, мол, тоже пора. К тому же все равно надо сыщика проводить, не то сам он отсюда никогда не выберется, без ключей-то.

Алексей с неудовольствием подумал, что сейчас священник-детективщик начнет его терзать вопросами, как-де он вычислил, что Донников жив и что прячется в подземелье. Кис не собирался делать из этого секрет, но рассказывать и впрямь долго, а Алексей хотел сосредоточиться на деле. Он уже совсем близок к разгадке, до убийцы уже рукой можно дотянуться – но между ними будто стена из непрозрачного стекла, за которой просвечивают лишь размытые силуэты…

– Как только у меня будут новые соображения, я немедленно с вами свяжусь. Только как это сделать? – обратился он к Донникову.

– Через Олега, – ответил академик.

– Маша ведь останется здесь? Ей не стоит рисковать и…

– Разумеется.

Кис одобрительно кивнул, пожал руку Донникову, чуть приобнял Машеньку.

– Игорю привет от меня передайте, ладно?

А Игорек-то наш ей понравился, похоже…

– Непременно, – пообещал детектив и направился к двери.

Священник двинулся за ним.

…Выбрать Юлю на роль заказчицы убийства проще простого, думал Кис, направляясь к выходу, для этого даже интуиция не понадобится: она самый неприятный персонаж из всех, так и хочется ткнуть в нее пальцем. В крайнем случае в ее мать, брошенную Донниковым на заре ее юности. Вот только ни одного факта, который хотя бы косвенно подтверждал подобное предположение, у него нет. Нет мотива, вот что самое главное. Месть не прокатит – Юле под сорок, неужто ее мать ждала столько лет, чтобы отомстить мужчине? А сама Юля должна быть отцу благодарна за помощь. Он ведь мог ее и не признать. И не платить. Донников же без суда, сам решил помогать, когда еще только на стипендию жил… А он вообще уверен, что Юля его дочь? А то ведь ушлая студенточка Инна могла и от другого залететь, между прочим! И Донников всю жизнь опекал кукушонка, подброшенного в его гнездо.

Алексей резко остановился, не дойдя до двери. Олег, шедший позади, чуть не налетел на него.

– Евгений Дмитриевич, а вы когда-нибудь тест на отцовство делали? Юля действительно ваша дочь?

– Не делал, – удивился академик. – А зачем бы Инна принесла мне ребенка, если бы он был не мой?

– Чтобы вытянуть из вас деньги, к примеру.

– Да что вы… Мне такое и в голову не могло прийти…

– Хорошим людям никогда не приходят в голову плохие мысли, – покачал головой детектив, – поэтому плохие люди легко их объегоривают.

– Думаете, что покушения на меня как-то могут быть с этим связаны?

– Я ищу мотив. Представим такую ситуацию: у Инны ребенок не от вас. И они с дочерью по какой-то причине боялись: вдруг вы засомневаетесь и сделаете тест. И тогда откажетесь от Юли.

– Вряд ли возможно отказаться от отцовства задним числом.

– Через суд, думаю, вполне.

– Но не такая уж большая сумма выйдет, если разделить мои деньги на всех.

– Да, набирается десять человек, – подала голос Маша.

– Ты посчитала Юлиного сына? – обратился Алексей к Маше. Но внуки относятся ко второй очереди наследников. Итак, убивать вас, чтобы поскорее получить наследство, может, и не стоило бы, с точки зрения Юли. Однако если будет доказано, что Юля не ваша дочь, то она рискует его совсем не получить. Никогда.

– Вы так говорите, будто уже твердо знаете, что именно Юля подсылала ко мне убийцу.

Кис покачал головой:

– Увы, я ничего не знаю твердо. Просто рассуждаю вслух. Ищу мотив убийцы и цепляюсь за каждую шероховатость в фактах… Кстати, Маша, когда ты подсчитывала суммы наследства, ты совсем не учла, что в него входит еще поместье. Оно стоит немало, на три-четыре миллиона долларов потянет, полагаю, а то и больше. В случае вашей смерти, Евгений Дмитриевич, его пришлось бы тоже делить, вы об этом подумали? А если у вас есть еще квартиры в центре Москвы, дорогие машины – то все это тоже входит в понятие имущества и подлежит разделу. Тем более что завещания нет. В нем-то вы могли бы указать, кому какие суммы причитаются, оставив большую часть Маше, вашей маме, сестре, Лене, не знаю. А без завещания – все поровну. Прикинем: три (минимум!) миллиона, разделенные на девять наследников… получается больше трехсот тысяч долларов каждому. И это не считая денег на вашем счету и во вкладах. Там, полагаю, тоже не мало.

– Даже не знаю, сколько сейчас, я редко в личный кабинет своего банка заглядываю… – пробормотал академик, совершенно обескураженный подсчетами детектива. – Я много зарабатываю, но у меня много трат. Я ведь всех содержу… И зарплату плачу работникам…

– Ладно, не принципиально, допустим еще сотня-другая тысяч долларов каждому. А это уже выливается в грандиозный мотив… Особенно если Юля уверена, что вы завещания не писали и что в случае вашей смерти дележка произойдет поровну. Она могла об этом как-то узнать? Задавала вам вопросы?

– Нет. Хотя погодите… Дайте-ка вспомнить… Был разговор. Она в очередной раз напомнила, что у ребенка день рождения. Я ответил, мол, спасибо что позвонила, а то бы я забыл… И она тогда говорит: «Надеюсь, ты про внука не забудешь, когда завещание станешь писать». А я ей в ответ сказал, что пока не собираюсь…

– Превосходно. Итак, Юля знает, что завещания вы пока не написали. И у вас внук. Мальчик. Юлин сын. Ему сейчас лет двадцать, если я правильно посчитал.

– Примерно.

– Ага… Адресом и телефоном Юли снабдите?

Донников пробежался по кнопкам своего смартфона.

– Вот, переписывайте, – показал он дисплей сыщику. – Вы все-таки считаете, что за покушениями стоит она?

– Не считаю. В данный момент я предполагаю, а не утверждаю. А там видно будет. Доброй всем ночи.

Поздним вечером все собрались в кабинете детектива на Смоленке: он сам и его пацаны, Игорь с Ромкой.

Игорь, отменный кулинар, приготовил ужин – Алексей был зверски голоден, так как горка бутербродов и ложечка жаркого из кролика превратились к этому часу лишь в смутное воспоминание; Роман приехал прямо из мастерской, где к концу трудового дня тоже успел нагулять аппетит. Игорь, напротив, был сыт: все то время, которое Алексей провел в подземелье, он сидел в отведенной ему у Донниковых комнате и ожесточенно играл в стрелялку, но Люба ухитрилась дважды за вечер накормить его.

Времени на готовку было мало, и Игорь просто нажарил огромную сковороду картошки с луком и кусочками курицы – но Алексею и Ромке это показалось пищей богов.

– В общем, так, – проговорил Кис, закончив поглощать ужин, – историю придется рассказать с самого начала, поскольку ты, Игорь, не знаешь ее последнюю часть, а ты, Роман, не знаешь вообще ничего. Помнишь девушку, Машу, с которой мы приезжали к тебе три дня назад, чтобы заменить разбитую фару?