Из главного корпуса издательства они вышли без трёх минут час, практически в обед, когда в столовую потянулись стайки редакторш и других сотрудниц; мужеского персонала здесь работало втрое меньше, чем женского.

Борис направился к джипу первым, бдительно фиксируя прохожих.

Лёня и Ватшин плечом к плечу двинулись следом.

Сели в джип, водитель сдал назад, с трудом развернулся между шеренгами стоящих слева и справа автомашин. Выехали из теснины, мимо новой высотки, возведённой недавно напротив издательства, и в этот момент началось подготовленное чьей-то злой волей движение.

Стоящий слева панелевоз резко сдал влево, перекрывая улицу.

Прятавшаяся за углом, в начале Вокзального проезда, оранжевая поливочная машина резко сдала назад и перегородила улицу прямо перед носом джипа «Рэндж Ровер», принадлежащего группе «Заставы».

– На пол! – рявкнул Лёня отнюдь не интеллигентным голосом, сгибая Ватшина пополам. – У тебя не девять жизней!

Борис выпрыгнул из машины, но на него бросились сразу трое в чёрных спецкостюмах, выскочившие из серого «Пежо», а к джипу с другой стороны рванулись ещё трое в таких же комбинезонах, с шапочками-масками на головах.

– Лежи! – Лёня толкнул дверцу навстречу первому из нападавших, сбивая его с ног, выскочил сам, но второй боевик всадил в него очередь из пистолета-пулемёта «Ёрш» и сунулся в кабину, где на заднем сиденье скорчился Константин.

– Вылезай, сука!

К плечу Ватшина потянулась рука в чёрной перчатке.

Водитель Саша выстрелил в окно, не открывая дверцу, попал третьему боевику в грудь, но это его не остановило: верзила был экипирован бронежилетом.

Начавшие было собираться в толпу любопытные бросились прочь, пригибаясь и закрываясь кто чем мог.

Грохот выстрела оглушил. Но организм Ватшина, к счастью, среагировал на пальбу без участия сознания, выводя хозяина из ступора. Он ткнул пальцами в бешеные глаза стрелка в прорезях маски, а второй рукой ударил по стволу пистолета-пулемёта, сбивая его вниз.

Боевик вскрикнул, рефлекторно нажимая на курок, но вся очередь ушла в пол джипа, никому не причинив вреда.

Если бы Ватшин был подготовлен к такому повороту событий и знал азы рукопашного боя, он бы продолжал атаку и, наверно, смог бы даже отобрать у нападавшего оружие, но он этого не сделал, и ситуация стала критической. Взбешённый неудачей верзила в чёрном, полуослепший от удара, направил на писателя ствол пистолета-пулемёта.

Схватка кипела и вокруг машины.

Троица боевиков, выскочившая из «Пежо», столкнулась с парнями Соломы, наконец-то добравшимися до джипа Ватшина. Затрещали выстрелы: боевики выполняли приказ никого не щадить.

Бойцы «Заставы» ответили, но быстро освободиться от противника для защиты писателя не смогли. Двое из них сразу были ранены, и лишь Соломин, проявив высочайшую подготовку и реакцию, сумел уйти от выстрела и в несколько ударов обезвредил своего мощного противника.

И всё же они не успели бы спасти Ватшина… не вмешайся в схватку третья сторона, внезапно обнаружившая интерес к происходящему.

Их было двое: мужчина и женщина в неприметной летней одежде, вроде бы просто проходившие мимо в этот момент. Мужчина был одет в строгий тёмно-серый костюм, он шёл по тротуару слева, женщина средних лет, с короткой причёской, в джинсах и блузке, шла по другую сторону улицы. Оба синхронно вынули пистолеты, он – из-под полы пиджака, она из сумочки, и открыли огонь.

В общем шуме и гаме выстрелы, сделанные из пистолетов с бесшумными насадками, были не слышны.

Ватшин, которого уже держали двое за шиворот, выпрямился.

Боевики слева от машины, расстрелявшие телохранителя Лёню и водителя Сашу, вдруг попадали на асфальт, получив по пуле в голову, и точно так же перестали сопротивляться те, что выскочили из «Пежо» и схватились с бойцами «Заставы»: женщина стреляла не менее метко, чем мужчина. Мало того, она сделала ещё один выстрел – по «Ладе Ромео», после чего белая отечественная лайба сорвалась с места, проутюжила две машины у тротуара, вырвалась на Вокзальный проезд, проскочила перекрёсток на красный свет светофора.

Облик женщины не запомнился никому. Она как шла по тротуару справа, так и прошла мимо, сделав три выстрела и спрятав пистолет в сумочку.

Мужчину видели двое – Борис, ошеломлённый неожиданной поддержкой, и сам Ватшин, вытащенный из кабины джипа нападавшими.

Стрелок прошёл мимо джипа, пряча пистолет в плечевой захват под пиджаком, сунул Ватшину белый прямоугольничек визитки.

– Позвоните мне, когда придёте в себя. – Голос его был глух и невыразителен. – Никому об этом не говорите! Для вашей же пользы.

Он шагнул прочь, оглянулся.

– Никому!

И буквально растворился в воздухе.

Подошёл Борис, держась за простреленное плечо. Из-под его пальцев на рукав рубашки стекала кровь.

– Кто это?

– Не знаю, – растерянно прошептал побелевший Ватшин.

К ним подбежал Солома с пистолетом «Волк» в руке. Ватшин впервые увидел капитана если не расстроенным, то предельно серьёзным, без малейшего намёка на улыбку.

– Жив?! Слава богу! В машину!

Бойцы Соломы в это время окружали водомойку и панелевоз, но их водители и пассажиры сориентировались быстрее, бросив свои машины сразу же после манёвра. В кабинах их не оказалось.

Из шестёрки боевиков, напавших на джип с Ватшиным, не выжил ни один.

Забрав Лёню, Сашу и Бориса, бойцы «Заставы» расселись по машинам, прикрывая Ватшина, и два джипа с отрядом умчались к улице Приорова.

Только спустя минуту к месту перестрелки робко потянулись прохожие и водители из подъехавших машин, вытягивая шеи и рассматривая тела в чёрных комбинезонах.

Полиция подъехала к месту происшествия через шестнадцать минут. Но ей достались только трупы и рассказы очевидцев, внезапно почувствовавших себя героями.

Генерал вызвал их в три часа дня:

– Полковник, жду через час. Захватите Дэна.

– Слушаюсь. Координаты?

– Как обычно.

Гордеев хотел напомнить Кузьмичёву, что контактные встречи отменены, но генерал уже выключил связь.

– На ковёр? – догадался Солома; они стояли в коридоре госпиталя ФСБ в парке у метро «Сокольники» и смотрели, как в палате, где лежали раненые Саша и Борис, меняют капельницы.

– Держи язык за зубами, – буркнул Гордеев. – Объясняться всё равно пришлось бы, рано или поздно. А ты стал допускать ошибки, капитан.

Лицо Виктора сделалось виноватым и затвердело.

– Больше не повторится.

– Кто стрелял, выяснили?