Так прошел год. Сеит целыми днями был занят рестораном, проводя ночи с казанами и кастрюлями.

В один из дней он сказал Мюрвет:

– Мы переезжаем в Бююкдере.

– Почему в Бююкдере, Сеит?

– Я больше не хочу здесь жить, Мурка. Думаю, наши невзгоды закончились. Пора перебираться в жилье получше. Я арендовал дом, там же нашел работу. Мы переезжаем в Бююкдере.

То, что у мужа была работа, несколько успокоило Мюрвет.

– И где ты собираешься трудиться?

– На спичечной фабрике. Конечно, я иду туда не как директор. Понятно, что буду стоять у станка.

– Откуда у тебя появилась эта идея? – спросила Мюрвет.

– Я виделся с Хамди, он стал директором фабрики. «Один из станков свободен, можешь идти и начинать», – сказал он. Я думаю, мы не в том положении, чтобы капризничать.

Хамди был сыном тети Сеита. Несмотря на то что они виделись нечасто, у них были прекрасные отношения.

– Дядя Али там же работает и, насколько я понял, не жалуется на жизнь. Я снял рядом с ними дом. Мы вновь окажемся среди друзей, тебе незачем волноваться.

– Хорошо, а что будет с рестораном?

– Я продал ресторан.

Мюрвет вспомнила их переезд в Бейоглу, вспомнила о том, как они целыми днями занимались упаковкой вещей. Сейчас же им достаточно было полдня, чтобы собраться. И все-таки Мюрвет запротестовала:

– Сеит, а что будет со школой Леман? Ребенок здесь начал ходить во второй класс. Она очень любит и учительницу, и друзей. Как она будет без них?

– Не будь смешной, Мюрвет! Учителей и друзей любит, а нас нет? Ее семья – это мы. Наша дочь не испытывает трудностей с общением. Да и пусть привыкает, жизнь не стоит на месте. Разве человеку суждено заканчивать там, где он начал?

На следующее утро они погрузили вещи в заранее заказанную машину. Каменный дом на улице Малтыздере состоял из двух комнат и кухни, а перед его окнами росли кедры. Дом принадлежал армянину по имени Ардаш. Дети с восторгом начали носиться по саду. Мюрвет оглядела маленькие комнаты и с грустью подумала о том, что они, возможно, уже никогда не вернутся к роскоши тех квартир, в которых проживали в Бейоглу. Сеит словно прочитал мысли жены.

Он постарался представить дело с веселой стороны.

– Хорошо, что у нас не слишком много вещей, да, Мюрвет? Мы бы не знали, куда что пристроить.

И действительно, вещи быстро заняли свои места в маленьком доме.

После того как Сеит отвел дочь в новую школу и оставил ее в классе, он направился на спичечную фабрику и зашел в кабинет своего родственника, директора фабрики Хамди-бея. Несмотря на родственные связи и его радушие, он не хотел пользоваться этим и стремился поскорее приступить к работе. Не стал даже пить ни кофе, ни чая.

– Спасибо, Хамди! Приду домой и выпью кофе за тебя. Какой бы ни была моя работа, отправь меня туда сейчас же.

Хамди-бей немного обеспокоился:

– На самом деле я огорчен, Курт Сеит. Сейчас здесь нет работы, которая бы тебя удовлетворила, свободен только один станок. Поверь, я очень огорчен. Это не та работа, которая тебе подходит… но…

Сеит заметил подавленность родственника.

– Хамди, расслабься, прошу тебя. Ты дал мне работу, которую только смог найти.

– Тебя не растили для такой работы…

Сеит засмеялся.

– Давай, отправь-ка меня поскорее к станку. Эта беседа для меня пытка.

Станок, о котором они говорили, делал спичечные головки.

Погружая в фосфат заготовки, которые становились спичками, Сеит старался избавиться от дум.

Окружающие его работяги давно уже приноровились к монотонности выполняемого дела. Сеит вздыхал.

Работа на ипподроме Велиэфенди была куда более интересной. Он дрессировал там породистых животных, о которых многое знал с детства. Рестораны же были частью его жизни, к которой он привык с молодости. Но спички? В обеденный перерыв Хамди-бей пригласил Сеита в свой кабинет, чтобы вместе с ним пообедать. Сеит не хотел, чтобы его кто-то угощал едой, и вежливо отказался.

Вечером Мюрвет, увидев из окна, что муж идет, бросилась к двери:

– Добро пожаловать, Сеит!

Мужчина поцеловал, обнял женщину и тут же сообщил ей:

– Я ухожу с фабрики, Мурка.

Мюрвет побледнела. Случилось то, чего она боялась, к тому же не прошло и дня с момента их переезда.

– Ты шутишь, Сеит!

– Абсолютно нет. Мне на ум пришла сказочная идея.

Мюрвет была в слезах.

– Но разве мы не переехали в Бююкдере только ради твоей работы? Зачем тогда было переезжать?

– У меня снова будет дело, – сказал Сеит. – Свое собственное.

– Ради всего святого, не впутывай нас в новую авантюру!

– Не волнуйся!

– Тебя выгнали с работы?

– Никто меня не выгонял, Мурка. Я сам ушел. Ты знаешь, что пришло мне на ум в обеденный перерыв?

Огромная фабрика, десятки рабочих, но нет места, где им поесть. Я открою ресторан рядом с фабрикой.

– Откроешь ресторан?

– Почему ты удивляешься?

– Разве не стыдно тебе будет перед Хамди-беем? Он дал тебе работу.

– Мне она не понравилась, она меня не устроила, я заскучал за полдня. А из людей, которые не любят свою работу, хороших рабочих не выходит. Хамди достаточно умен, чтобы это понимать.

Договорившись с лазом Ахметом, владельцем соседнего с лесом участка прямо напротив фабрики, Сеит засучил рукава. Лаз Ахмет стал ему компаньоном. Закрытая часть ресторана, построенного из кирпича, была очень маленькой. Открытое кафе в качестве пристройки вмещало больше столов. Сеит использовал пространство перед садом, построив там деревянную беседку.

Конечно, на столах не было ни бокалов, ни серебряных приборов – рабочих встречало самое обыкновенное кафе. Но оно было очень чистое, и еда здесь была сказочной. Со всей округи сюда приходили любители ракы и водки опрокинуть стаканчик-другой, а заодно и попробовать ароматные жареные пирожки и приготовленную на углях рыбу. Леман была довольна школой, учителями и друзьями. Каждое утро она уходила из дома с отцом. Вход в школу был прямо напротив ресторана. После уроков Леман часто навещала Сеита.

Однажды, когда Леман пришла к дверям кафе с портфелем в руках и судком, она обнаружила, что отец ждет ее. Сеит распахнул руки и заключил дочь в объятия:

– Здравствуй, Леманушка! Иди, я приготовил тебе тепленькие пончики. Помой лицо и руки и покушай, а затем мы погуляем.

Обоим очень нравились эти прогулки. Леман не уставала слушать папины рассказы. Они отличались от сказок, которые рассказывала мама, это были настоящие истории, и самым интересным было то, что героем рассказов был ее собственный отец.