Матильда и Ригор провели в замке почти неделю. Урсула выказывала явное расположение к молодому трубадуру, а граф – к виконтессе. Внешне все были довольны. Грустил лишь капитан де Виакур, понимая, что виконтесса обрела сильного покровителя и потеряна для него навсегда.

В это время союзные войска, разгромив гарнизоны, охранявшие Безансон, молниеносным ударом уничтожили военную ставку, расположенную около города. Коннетабль барон де Отён и несколько его маршалов погибли. Не помогли новоиспечённому графу и наёмники, решив благоразумно отступить, ибо погибать за мятежных баронов они не собирались.

Франциск затворился в резиденции, пребывая в бешенстве. С высоты крепостной стены он наблюдал, как неприятель устанавливает метательные машины и штурмовые башни напротив главных ворот, а затем переправляется через реку Ду, дабы окружить город.

– Безумцы! – воскликнул граф. – Безансон непреступен! Вы сдохнете около стен города, но никогда не возьмёте их штурмом!

На следующий день союзные войска подвергли стены города обстрелу из осадных орудий. Им был нанесён ущерб, но незначительный. Атака главных ворот под прикрытием штурмовых башен также не увенчалась успехом. Мощные стрелы аркбаллист, нацеленные на штурмовые башни, пронзали их насквозь.

Граф Клермонский решил не возобновлять штурма, надеясь получить полезные сведения от Ригора. Впрочем, он не был преисполнен уверенности, что виконт де Верэн жив.

…Франциск держал военный совет с доверенными баронами и уцелевшими маршалами.

– Я хочу услышать предложения, позволившие бы отбросить врага от стен Безансона! – взревел он и хищным взором обвёл собравшихся в зале.

– Можно предпринять вылазку на рассвете и потрепать клермонцев! – выказался один из баронов.

– Этого мало… – задыхаясь от ярости, произнёс Франциск.

– Наёмники бежали! – доложил барон де Монсо.

– Герцог Лимбургский мог бы прийти нам на помощь! – высказались бароны.

– Но как мы отправим гонца? Город окружён… – выказал сомнения Франциск.

– Я найду верного человека, способного переплыть Ду, обойти посты неприятеля, – сказал барон де Монсо, жаждавший отличиться. – Вам надо только написать письмо…

– Хорошо, – согласился Франциск и, немного помолчав, добавил: – Я приказываю казнить Агнессу, Режину и малолетнего Гильома. Плаху соорудить на смотровой площадке, что подле главных ворот. Пусть враги полюбуются на их мучительную смерть…

Бароны переглянулись, им претил приказ сюзерена, но возразить что-либо они не осмелились.

…Ригор, прекрасно справлявшийся с ролью трубадура и шпиона, узнал о предстоящей казни и, украдкой встретившись с де Лером, сообщил ему об этом. Рыцари приняли решение действовать…

Де Лер на всякий случай простился с женой и Матильдой. Флоранс припала мужу на грудь, всплакнула, затем, отпрянув, осенила его крестным знамением. Матильда вела себя более сдержанно. Она понимала, что в случае неудачи ей и Флоранс грозит смерть.

Ригор намеревался присоединиться к де Леру и крестоносцам, но тот был категорически против.

– Оставайтесь с женщинами. Так вы не вызовите лишних подозрений. Ведите себя, как можно беспечнее… – сказал вассал.

Ригор попытался возразить, но виконтесса оборвала его на полуслове.

– Неужели наши жизни не представляют для вас ценности? – возмутилась Матильда.

Ригору ничего не оставалось делать, как остаться подле женщин и защитить их в случае необходимости.

…Бывшие крестоносцы, сопровождавшие виконтессу де Монбельяр, предусмотрели подобный поворот событий. Их сюрко были сшиты таким образом, что с лицевой стороны виднелся герб Понтарлье, а с изнаночной – оленя, обрамлённого тремя белыми кольцами, принадлежавшего роду Ла Доля.

Они переодели сюрко наизнанку, намереваясь пробраться к узилищу, в котором содержались пленники. Ригор предварительно узнал, где оно находится, сколько стражников его охраняют и где можно укрыться поблизости в случае необходимости.

Воспользовавшись тем, что внутренняя охрана резиденции была ослаблена, так как все способные держать оружие мужчины находились на крепостных стенах, переодетые лазутчики пробрались к темнице, в которой содержались женщины и ребёнок. Их охраняли люди барона де Монсо.

Рассудив, что у охраны вряд ли есть ключи от темницы, лазутчики решили затаиться и дождаться в одной из ниш, внутри которой виднелись цепи, вмонтированные в стену, когда женщин и ребёнка поведут на казнь. И лишь тогда освободить их. Но что потом?.. Они не знали, решив уповать на Господа.

И вот появился барон де Монсо в сопровождении двух телохранителей. Он отстегнул ключ от пояса и открыл им дверь. Этого момента только и ждали притаившиеся де Лер и бывшие крестоносцы.

Стоило отвориться двери узилища и людям барона ослабить внимание, как лазутчики неожиданно напали на них – атака была молниеносной. Опыт, приобретённый ими в Палестине, особенно ведения боя в городских условиях, оказался бесценным.

Перед крестоносцами лежали пять бездыханных тел, пол заливала ещё тёплая кровь.

Несчастные перепуганные женщины и ребёнок забились в дальний угол темницы, не в состоянии разобраться в происходящем.

– Сударыни, умоляю вас, успокойтесь. Мы пришли, чтобы освободить вас.

Первой в чувство пришла Режина (пожилая камеристка по доброй воле по-прежнему пребывала подле неё).

– Кто вы? – едва слышно спросила она.

– Я – вассал виконтессы де Монбельяр. Вы должны помнить её отца… – произнёс де Лер.

– Да-да… – пролепетала Режина. – Разумеется…

– У вас есть дальнейший план действий? – неожиданно спокойным голосом спросила Агнесс.

– Для начала нам следует спешно покинуть это место, – настоятельно посоветовал де Лер, подхватив на руки Гильома. – Иначе все мы погибнем.

Режина окончательно пришла в себя.

– Я знаю, где мы можем укрыться, – сказала она. – Я проведу вас туда переходом, которым мало, кто пользуется. Вряд ли он сейчас охраняется. Это недалеко…

Лазутчики беспрекословно подчинились вдовствующей графине. Пойдя по длинному извилистому коридору, они оказались в тупике.

– Здесь, – уверенно произнесла Режина. Мужчины в недоумении переглянулись, решив, что от страха и переживаний женщина лишилась рассудка. – Этот ход сделал ещё мой муж. О нём знали только посвящённые… – пояснила она, затем начала спешно ощупывать стенную кладку. Нажав на один из камней, Режина облегчённо вздохнула.

Перед беглецами разверзлась стена.

– Факел, нужен факел! – воскликнул де Лер, передав ребёнка одному из крестоносцев и метнувшись назад. Вдали уже послышались голоса преследователей. Женщины замерли в напряжении. Путь к спасению близок, но без факела, освещающего путь, не обойтись.