- Значит, я иду туда, - сказала Фонн.

- Похоже, ты забыла, что ты все еще пленница, - сказал Джерад.

- А ты, похоже, забыл, что за дверью, возможно, ждет стая гарпий, или летучих мышей, или бог знает чего еще, - сказала Фонн. – Слушай, либо убей меня, либо развяжи.

Джерад на мгновенье задумался.

- Слушай. Я не жду, что ты мне поверишь, но это правда: Савра…

- Твоя сестра.

- Моя сестра Савра послала меня, чтобы я выкрал тебя из того кафе, - сказал он. – Она знала, что там взорвется бомба.

- То есть ты спас мне жизнь, чтобы угрожать жуками? Мило, - сказала Фонн.

- Да подумай ты, - сказал Джерад. – Тот факт, что мы стоим здесь, говорит о том, что я пришел готовым защитить нас от взрыва.

- Хорошая мысль, - сказала Фонн. – Еще мысли есть?

- Как я уже сказал, - ответил Джерад. – Мы можем помочь друг другу решить наши проблемы. Я уверен, что у них общие корни.

- Почему, собственно, мы должны верить друг другу? Откровенно говоря, я была бы не прочь врезать тебе позубам.

Впервые за все время, эльф неподдельно улыбнулся.

- Хотел бы я видеть, как бы ты это сделала.

- Развяжи меня, Девкарин, - сказала Фонн. - И увидишь. Бледный эльф снова снял маску и посмотрел Фонн в глаза.

- Думаю, ты более практична, чем хочешь казаться. - Он обошел ее, и через мгновенье, опутавшая ее лоза соскользнула с ее запястий. Эльф отошел в сторону, когда она попыталась нанести ему удар с разворота, который прошел совершенно мимо цели. Ее следующий выпад увяз в его ладони. Он схватил Фонн за запястья. - Хватит. Слушай. Я знаю кое-кого, кто может подсказать, откуда у моей сестры была информация о бомбе, может, он даже подтвердит, что она была организатором взрыва. Думаю, это вполне возможно. Он также может сказать, какие наемники охотятся на меня, а за достаточную плату, он сможет снять их с хвоста. Я ожидал, что она попытается сделать что-то подобное.

- Ты спятил? – сказала Фонн, изо всех сил пытаясь освободиться. – Мне нужно добраться до Древа Единства. Они же будут меня искать.

- Ты спала три дня, - сказал Джерад. – Если я отпущу твои руки, ты позволишь мне кое-что тебе показать?

- Зависит от того, что это.

- Я рискну, - сказал эльф и отпустил ее с легким толчком. Фонн вскинула обе руки с раскрытыми ладонями, и он кивнул. Джерад достал из маленького кармашка, пришитого к его кожаным штанам сложенный листок свежего пергамента. Он отдал его ледев, и она развернула его так, словно в нем мог оказаться еще один рой жуков.

Как она вскоре поняла, лучше бы там были жуки. Пергамент был порван на уголках, в местах, где он без сомнений был прибит к столбу на Площади Пакта Гильдий. Большую часть постера занимала пугающе точная гравюра Фонн в фас и профиль. Под ее собственным портретом, располагалась подобная гравюра волка Бираказира, на которой четко была видна эмблема на идентификационной табличке, расположенной на его ошейнике. Ошарашенная Фонн шепотом прочитала слова внизу объявления. Она подозревала, что это было возможно, но видеть напечатанный постер своими глазами было сильнейшим потрясением для ее рассудка.

- Разыскивается для дачи показаний в деле об убийстве сержанта Белла Борки. В случае обнаружения не пытайтесь задержать, а свяжитесь с вашим…Что? – она скомкала пергамент в руке. – Что это? Я даже не знаю, кто такой этот Белл Борка.

- Ты можешь этого не знать, - сказал Джерад. – Я полагаю, ты провела большую часть жизни за пределами столицы, на дорогах?

- Вообще-то да, - сказала Фонн.

- В столице существует несколько различных классов убийств, - сказал Джерад. – большинство из них даже не противозаконны, если гильдии не усматривают в них препятствие торговле.

- Теперь решил поучить меня гражданскому праву?

- Единственный вид убийства, который всегда является тяжким преступлением – это убийство воджека, - продолжал Джерад, игнорируя ее. – Оно превосходит по значимости любые остальные мотивы. Я полагаю, этот Борка был тем воджеком, у стола, который разговаривал с твоим подопечным.

- И долго ты там сидел?

- Достаточно долго, чтобы понять, что ты не ешь мясо, - сказал Джерад.

- Это какой-то бред, - сказала Фонн. – Не могут же они полагать, что я к этому как-то причастна.

- Но очевидно, что они тебя подозревают, – ответил Джерад. – Знаешь, как твой Конклав Селезнии допрашивает пленных Голгари?

- Конклав Селезнии не берет пленных, не говоря уже…

- Я смотрю, твое обучение было выборочным, - сказал Джерад. – Ваши безликие весьма эффективны в вопросах извлечения информации. Я видел результаты их работы, сброшенные в Григорьев Каньон, и я собственными руками убивал многих своих друзей, лишь бы не видеть их в том состоянии.

- Этого не может быть.

- Похоже, что я шучу? – спросил он. – Хочешь рискнуть и убедиться на своей шкуре, что я не вру? Они раздавят твой разум, чтобы выудить правду.

- Это… это безумие, - сказала Фонн, но внутренний голос подсказывал ей, что Джерад был прав – хоть она и родилась здесь, она не была в городе несколько десятков лет. Ее познания о методах работы конклава Селезнии в пределах столицы были по большей части туманными. Ледев были не обязаны вникать в дела священного собрания. От нее требовалась лишь безоговорочная вера и ее клинок. Она обязана была вернуться в конклав Селезнии и покорно принять любое наказание или допрос, и покориться приговору, который они в итоге решат привести в исполнение. Как патрульный офицер и защитница законов открытой дороги, она обязана была сдаться воджекам и доложить о сложившихся обстоятельствах. И в этой случае, если Джерад говорил правду, скорее всего от Фонн мало что останется для того, чтобы найти и призвать к ответу истинного убийцу Байула.

С другой стороны, ее похититель, державший ее в плену три дня, и угрожавший скормить ее заживо жукам, теперь хотел объединить с ней усилия и начать что-то вроде их собственного расследования.

«Что же выбрать?» спрашивала себя Фонн. Сыграть роль благородной эскортной защитницы, какой она была всю свою жизнь и, возможно, расстаться с разумом по ходу дела? Или довериться Джераду, у