Время от времени выдвигаются обвинения в том, что американская разведка или служба безопасности могут стать угрозой нашим свободам, что в секретности, окутывающей в силу необходимости разведывательные операции, есть нечто устрашающее и что эта секретность несовместима с принципами свободного общества. В печати появлялись сенсационные сообщения о том, что ЦРУ якобы оказывает поддержку диктаторам, по своему усмотрению осуществляет национальную политику и произвольно расходует закрытые фонды. Гарри Рэнсом в своей работе «Централизованная разведка и национальная безопасность» ставит эту проблему следующим образом: «ЦРУ является незаменимым органом сбора и оценки информации по всему миру для Совета национальной безопасности. Однако для большинства ЦРУ остается таинственным, сверхсекретным, действующим в тени органом правительства. Его незримая роль, его власть и влияние, секретность, окружающая его структуру и деятельность, — все это ставит серьезные вопросы о месте ЦРУ в демократическом обществе. Один из таких вопросов состоит в том, каким образом демократия может обеспечить, чтобы секретная служба не превратилась в орудие заговора или в средство подавления традиционных свобод демократического самоуправления».

Вполне понятно, что относительно новый орган нашей администрации, как ЦРУ, и его деятельность, несмотря на стремление Управления остаться в тени, должны в большей мере, чем другие органы, освещаться печатью для общественности, вынуждены отвечать на вопросы и подвергаться нападкам. Как я уже отмечал, ЦРУ является открыто признаваемым органом нашего правительства. Его обязанности, место в структуре нашей администрации и средства контроля над ним определены частично законами и частично директивами Совета национальной безопасности. Вместе с тем, подобно многим другим ведомствам, оно должно держать значительную часть информации о своей деятельности в секрете.

Я уже отмечал, что как в царской, так и в Советской России, в Германии, в Японии при господстве милитаристов и в некоторых других странах служба безопасности, выполнявшая определенные разведывательные функции, использовалась для поддержки тирана или тоталитарного строя, для подавления свобод у себя в стране и совершения террористических актов за границей.

Кроме того, во многих регионах, особенно ярко это проявилось в Латинской Америке, диктаторы превращали специальные службы в свои личные гестапо, основной задачей которых являлось устрашение оппозиционных диктатору организаций и лиц.

Подобное извращенное использование разведывательного аппарата и широкая огласка этих фактов привели к тому, что у многих создалось неправильное представление о действительных функциях разведывательной службы в свободном обществе.

В силу характера нашего государства и нашего общества, закрепленного конституцией и Биллем о правах, разведывательные организации, подобные тем, которые возникали в полицейских государствах, автоматически оказались бы запрещенными законом. В нашей стране никогда не смогли бы укорениться такие организации, как гестапо Гиммлера и КГБ Хрущева. В законе, на основании которого было создано ЦРУ, специально предусматривается, что «Управление не будет иметь полицейских функций, права вызова в суд, исполнительных прав и функций по обеспечению внутренней безопасности». Кроме того, ЦРУ — орган обслуживающий, а не делающий политику. Все его действия должны вытекать из правительственной политики и согласовываться с ней. Он не может действовать без санкции и одобрения со стороны высших органов правительства, несущих ответственность за разработку и осуществление политики.

Закон, принятый при поддержке обеих партий, устанавливает и другие правовые и практические ограничительные меры в отношении деятельности ЦРУ. В основном это меры, которые соответствуют гарантиям, обеспечивающим демократию.

* * *

Центральное разведывательное управление подчинено непосредственно Совету национальной безопасности. Это фактически означает, что оно подчинено прямо президенту. Таким образом, глава исполнительной власти сам осуществляет контроль за деятельностью ЦРУ.

Директивы Совета национальной безопасности принимаются на основе полномочий, предоставленных Законом о национальной безопасности США 1947 года. Закон предусматривает, что в дополнение к обязанностям и функциям, им установленным, ЦРУ уполномочивается «выполнять в интересах существующих разведывательных органов такую представляющую взаимный интерес работу, которая по решению Совета национальной безопасности может быть осуществлена более эффективно централизованным путем… выполнять другие функции и задачи, связанные с ведением разведки в интересах национальной безопасности, которые могут поручаться ему время от времени Советом национальной безопасности».

Президент подбирает кандидатов на посты директора и заместителя директора ЦРУ, а сенат утверждает этих кандидатов, причем это не формальная процедура. Закон требует, чтобы должность директора или заместителя директора ЦРУ занимали гражданские лица. В то время как теоретически оба эти поста могут быть замещены гражданскими лицами, военные по закону не могут занимать их одновременно.

На основании собственного опыта службы в Управлении при трех президентах я могу со всей определенностью сказать, что глава исполнительной власти проявляет постоянный глубокий интерес к деятельности Управления. Восемь из одиннадцати лет моей службы на посту заместителя и директора ЦРУ прошли при президенте Эйзенхауэре. Мы много беседовали с ним о текущей деятельности Управления и особенно о расходовании средств. Я вспоминаю, как он сказал мне, что в Управлении следует создать внутреннюю систему финансовой отчетности по средствам, не подлежащим контролю, то есть ассигнуемым конгрессом и расходуемым по распоряжению директора. Этот контроль, по мнению Эйзенхауэра, должен быть, если это возможно, более строгим, чем контроль Центрального финансового управления.

Хотя многие расходы, очевидно, необходимо держать в секрете от общественности, ЦРУ всегда готово отчитаться перед президентом, соответствующими подкомиссиями конгресса по ассигнованиям и Бюджетным бюро за каждый израсходованный цент, независимо от того, на что он пошел. В первые годы существования Управления его деятельность была предметом ряда специальных расследований. Я сам возглавлял комиссию из трех человек, которая в 1949 году представила президенту Трумэну доклад о деятельности ЦРУ. Расследования проводились также двумя комиссиями Гувера — одно в 1949 году и другое в 1955 году. Эти комиссии занимались изучением системы органов исполнительной власти, в том числе и наших разведывательных органов. Доклад, составленный по результатам деятельности комиссии в 1955 году, когда я был директором ЦРУ, включал специальный раздел, подготовленный подкомиссией во главе с генералом Марком У. Кларком. Примерно в то же время для президента Эйзенхауэра группа во главе с генералом Джэймсом Дулитлом подготовила обзор некоторых более секретных операций Управления. Интересно отметить, что подкомиссия генерала Кларка, выражая беспокойство по поводу скудости разведывательной информации, поступающей из‑за «железного занавеса», призывала к «твердому руководству, смелости и настойчивости». От нас требовали не сокращать, а наращивать свои усилия. Самолет У‑2 уже проектировался и должен был начать полеты через год.