Все враги были повержены. Миха-зверь встал в центре побоища, протянул руки к луне, висевшей прямо над его головой, и гулко зарычал. Постепенно тело его трансформировалось обратно в человеческое, а рык переходил в крик.

От этого крика он и проснулся. Оператор привычно подошел к своему подопечному и снял шлем. К крикам он уже давно привык, хотя поначалу, когда перешел на эту работу, боялся, что вставший солдат убьет его, как врагов в своем безумном сне. К тому же прецеденты имелись.

— Все в порядке, солдат, вот вода.

— Спасибо, — поблагодарил Миха и одним махом осушил литровый стакан воды.

Кемпл на дрожащих ногах добрался до столовой, где подкрепился высококалорийной пищей. Здесь были почти все, но выглядели не лучше его самого. Чего нельзя было сказать о пяти маньяках. Они выглядели гораздо лучше и живо обсуждали между собой свои видения. Нормальные люди сейчас старались между собой не общаться. «Настоящие маньяки, — устало подумал Миха. — Такое впечатление, что им это даже нравится».

Только после таких снов Миха понял, о чем предупреждал их сержант-инструктор Одиссон. Хотя первые сны были вполне нормальными, там он был самим собой. Но чувства сожаления о своем поступке так и не возникло.

После еще одного часа отдыха начиналось практическое закрепление материала, которое называлось слишком обыденно для кошмара: «Снятие часового».

Обучение продолжалось, а значит, продолжались кошмары. Хуже всего было то, что они повторялись ночью. Люди в холодном поту, с криками вскакивали со своих коек, но остальные солдаты только лениво переворачивались на другой бок, мысленно благодаря вскочившего за секундную передышку от собственного кошмара. Хотя большинство даже не просыпалось от чужих криков, путая их с теми, что звучали в их мозгу, когда они или им отрывали головы.

— Че ты лыбишься, урод! — не выдержал Кружкин пристального взгляда одного из тех, что называли маньяками, и вскочил со своего места.

— Да так, — ответил один из них. — Ты так громко и часто кричал сегодня ночью. Вот мы и думаем, что тебе снилось. Не расскажешь?

— Да пошли вы.

— Тебя там что, за яйца хватали?!

— Ах ты, гад! — Кружкин бросился на своего обидчика со столовым ножом.

— Кружка, стой! — крикнул Миха, пытаясь остановить приятеля.

Но того ослепила злоба. К концу обучения все ходили на нервах, хотя это не сказывалось на полученных навыках. Завязалась короткая драка, и Кружкин был отброшен пятью приятелями.

С тяжелым вздохом встал Миха Кемпл, а за ним и Медведь. Нужно было спасать честь товарища и всей группы. Из-за своих столов поднялись еще пять человек.

Миха осмотрел свою компанию, что сложилась за время обучения, и вздохнул еще раз, но уже про себя. Поднявшиеся были из числа слабачков, но все имели свои сильные стороны; впрочем, в драке против этой пятерки помочь не могли.

Пятерка это тоже отлично понимала, восемь человек не представляли для них слишком большой проблемы.

— Радист, подрывник, снайпер, — стал перечислять своих противников один из маньяков по прозвищу Скелет. — Пулеметчик…

— Сапер, наводчик, гранатометчик, — подхватил эстафету Скелета Хирург. — И только один более-менее нормальный боец. Но и он, откровенно говоря, недотягивает до нашего уровня.

Пятерка засмеялась, отлично понимая, что им работы на две минуты.

— Может, дадим им ножи? — предложил Топор. — А то неловко как-то, право слово.

«Суки, — подумал Миха. — Но они правы, нам не устоять. В рукопашной они лучшие бойцы во всей роте».

За всей этой ситуацией со стороны наблюдал сержант Одиссон и начальник центра переподготовки полковник Брамвей. Изображение на мониторе было не очень хорошим, что объяснялось плохим расположением следящей камеры, но по-другому не получилось. Солдаты считали своим долгом и чуть ли не личным подвигом найти и уничтожить видеокамеру, и никакие наказания не могли их отвадить от этого вредоносного занятия.

— Что думаешь, Кларк, как они поступят?

— Не знаю, сэр. Как группа они довольно сильны и дополняют друг друга, но в рукопашной довольно посредственны. Выделить можно троих: Ломонос, Кот и Чинк.

— А кто у них главный?

— Кот, пехотный ефрейтор. Правда, еще Ломонос, он был сержантом, но попал сюда уже разжалованным. Кот больше по разминированию спец, у него прямо-таки нюх на мины, — ответил сержант, глядя в экран. Там по-прежнему сохранялась неопределенная ситуация.

— Три против одного, что полезут в драку, — сказал полковник.

Сержант молча положил на стол один реал.

— Хитрец, — только и сказал Брамвей.

— Ладно, — послышался из динамиков голос Кота. — Нужно уметь проигрывать.

— Но, Кот…

— А ты что, Чинк, предлагаешь нам действительно за ножи взяться? Позору потом не оберешься. Это же прирожденные убийцы, каждый из них убил кучу людей, а здесь их инстинкты натаскали с помощью этого «зубного кресла», их даже кошмары по ночам не мучают. А если и мучают, то им даже приятно.

— Умное решение, — похвалил полковник.

— А им ничего и не остается, — сказал сержант. — Это действительно одни из лучших по тем выпускам, что я проводил.

— Даже так? — удивился полковник.

— Извини, Кот, ты прав, — сказал после долгой паузы Чинк.

— Засели?..

— Слушай, Скелет, не нарывайся. Мы свое от вас, конечно, получим, но и тебе по репе настучим. Мало не покажется.

— Ладно-ладно, как говорится: проехали, приносим свои извинения.

Солдаты сели и продолжили свой обед как ни в чем не бывало.

— Держи, сержант, заработал, — сказал полковник, протягивая три реала.

— Спасибо, сэр. Господин полковник, как насчет разнарядок, пришли? А то до выпуска осталась всего неделя, а мне нужно составлять рекомендации.

— Совсем забыл, — сказал Брамвей и достал из папки распечатку.

— Спасибо, сэр.

Полковник не уходил, и сержант принялся изучать содержимое при нем. На все он потратил минут пять, после чего Брамвей спросил: — Ну что, разобрался? — Да, сэр, в большинстве случаев все предельно ясно и не составит особых хлопот.

— Колись. — Я уже сейчас знаю, кого в какую группу отправить, в большинстве случаев я лично знаком с их командирами. Но есть лишние, придется набрать новую группу из новичков.

— Пятерку будешь доукомплектовывать?

— Нет, сэр, слишком гремучая и неконтролируемая смесь получится. Их я разбросаю по группам.

— Тогда остается команда Кота. Не слабоваты? Он, конечно, умен, но, откровенно говоря, они не производят впечатления.