И вдруг поезд резко остановился. Таиша швырнуло вперед, больно ударило о приборную доску. В голове на несколько мгновений помутилось. Когда он пошатываясь встал, взглянул в смотровую щель, грузовики уже остановились у поезда. Из кузовов, покрытых зеленым брезентом, выпрыгнули люди, одетые кто во что горазд. В руках у одних были ножи, у других топоры. А у пары — револьверы.

— Неназываемого вам в глотку! — выругался он. — Но ничего, моя броня окажется вам не по зубам.

Ударил в стену поезда топор и отлетел. Грянули несколько выстрелов. Люди загалдели так, что Таиш не мог разобрать ни слова. И вдруг все стихло. Таиш припал к щели, пытаясь разглядеть, что там задумали. Неожиданно отъехала дверь вагона, и Таиш, потеряв опору, покатился под ноги кайров.

— Этого в темницу. И найдите остальных, — приказал чей-то жесткий голос.

Таиша скрутили раньше, чем он успел повернуться и разглядеть главаря. На голову ему нахлобучили мешок, связали руки и ноги и бросили в кузов. Через какое-то время туда забросили еще несколько людей. А спустя час, сняв с головы мешок, его бросили в полутемную тесную и вонючую камеру. На бетонном полу сидел Бранд. Следом за Таишем впихнули какого-то безумного на вид старика и заплаканную, с вытаращенными от ужаса глазами женщину. Дверь за ними захлопнулась.

Лестница увела глубоко в подземелья под Храмом Солнца. Чуть впереди Ротаарига летели наколдованные Стормом белые огоньки. Наконец лестница кончилась. Перед ними раскинулся огромный восьмиугольный зал, с тонкими беломраморными колоннами по всему периметру. Еще один Храмовый зал. Только поклонялись здесь не Солнцу. На полу был начертан знак Хаоса. А в центре располагался почерневший от крови круглый алтарь. На колоннах горели факелы. Трепетало пламя от сквозняка. А в воздухе ощущалась целая смесь запахов. Ароматы благовоний смешались с запахами пота, страха и крови. Совсем недавно тут кого-то принесли в жертву.

— То-то бы Ратлих удивился, — бросил Сторм. — Сколько интересного у него происходит под носом.

— Для начала, я в Тартессе гораздо дольше Ратлиха, — заметил Ротаариг. — Здесь все давно четко налажено. И он действительно был бы весьма обескуражен. Кроме того, Ратлих ничего не знает о сети подземелий под городом. Но ведь ты о них знаешь?

Сторм мрачно кивнул. Пройдя длинными коридорами, Ротаариг привел Сторма в свои покои. Почти все пространство было завалено золотыми кубками и блюдами, украшениями, драгоценными камнями, матово поблескивавшими под толстым слоем пыли.

— Не обращай внимания — мне это уже давно надоело. И я тут довольно редко бываю...

— Я заметил.

Ротаариг раскопал среди своих сокровищ сундук, раскрыл, выудил оттуда книгу и протянул Сторму.

— О порталах... И еще кое-что. Морена не зря искала сокровища по гробницам. Точнее магические артефакты. Даже лишенные силы. Мы нашли способ восстанавливать их силу. Но потом маг, занимавшийся этим, погиб...

— Что ты хочешь сказать?

— Тебе придется этим заниматься. Перезаряжать амулеты. Туда, куда ты направишься, это может пригодиться.

— И куда ты меня все-таки посылаешь?

Ротаариг извлек из сундука карту, разложил на иолу перед Стормом.

— Твой отец трудился над машиной, которая бы позволила проникнуть в тайны этого мира, практически полностью экранирующего любую магическую энергию. По его плану части машины надо было установить вдоль южного побережья Срединного моря от Столбов Атлантов до моря Малого, — его коготь прочертил по карте ломаную линию. — Недалеко от глубинных разломов в земле. Но Игнациус это осуществить не успел. Лишь спустя три тысячелетия мне удалось найти толкового инженера, который бы смог разобраться во всех чертежах и схемах. Пока создавалась машина, были построены башни, внутри которых предстояло разместить части машины. В центре линии башен Повелитель построил несколько дворцов, защищенных магией на случай провала испытаний...

— Предусмотрительно. — Сторм задумчиво глядел на карту. — И что же случилось, когда запустили машину? Забыли закрутить пару гаек или не туда, куда следует, вставили шестеренку размером с монетку?

— О да, мне понятен твой сарказм, — Ротаариг оскалился, показав клыки. — Я не инженер и не знаю, что произошло. Но явно что-то пошло не так. Мы хотели вскрыть земную твердь, высвободить энергию, которая бы уничтожила блокирующий магию экран. Но он выдержал. И хуже того, оттолкнул направленную на него мощь, ударив в глубинные разломы... В итоге произошел разрыв реальности... Повезло, что Земля не уничтожилась, а произошло ее разделение. Башни, оказавшиеся на линии разлома, разорвало на части. Эта участь не миновала и главную башню повелителя. Его главный амулет, дающий ему силу, разбросало по всем осколкам башен и здесь, и на Терре. И возможно, затем и на Проклятую Землю Аррет...

— То есть?

— При разделении Земли части этих башен перенеслись на другие земли. Вместе с башнями перенесся и главный амулет Повелителя, разорванный на части. Именно он позволит Киршстифу освободиться. Амулет носит имя «Око Эль-Аргара». Это шестьдесят четыре серебряные пластины, в каждую из которых вставлен рубин. Когда амулет будет собран и отнесен в то место, где заперт Повелитель, он сможет использовать его силу и освободиться.

Коготь Ротаарига замер в одной из точек на побережье, и гоблин многозначительно посмотрел на Сторма. Тот кивнул.

— Тот мир, в который ты попадешь, очень не похож на наш...

— Откуда ты знаешь?

— У нас есть Купель, с помощью которой мы можем общаться со служителями Хаоса того мира.

Сторм в удивлении воззрился на Ротаарига.

— При разделении Земли не только башни разделились, но и кое-кто из последователей Хаоса угодил в другой мир. Не так давно им посчастливилось найти Купель подобную нашей, и теперь мы можем общаться... Они смогут встретить тебя там и помочь найти артефакты.

— Что ж, это обстоятельство, пожалуй, радует, — заметил Сторм.

— И вот что еще напоследок, — Ротаариг извлек из сундука маленький ларчик и протянул Сторму. — Тоже принадлежало твоему отцу. Он любил надевать разные, по разным случаям.

Сторм с неприятным изумлением воззрился на несколько амулетов Хаоса. Блестел золотой, инкрустированный алмазами. Серебряный был украшен сапфирами и топазами. Были малахитовый и из красной яшмы, янтарный, выточенный из человеческой кости. На самом дне чернел гематитовый.

— Если бы ты не сказал, я мог бы подумать, что это могло принадлежать моей матери.

— Выбирай, тебе придется носить один из них.

— А без этого никак?

— Тебя надо посвятить Хаосу...

— Повторно? Ты шутишь?

— Откровенно говоря, в те времена тебя мог посвятить Хаосу только повелитель Киршстиф. Но он этого не делал.