– Что вы. Вы же сами убили его! Ледорубом в глаз… Это было нечто… А сорвался он в пропасть в вашей одежде, чтобы Виктор Лавров поверил в вашу гибель. Для него вы мертвы.

От волнения Прия перестала есть. Она грустно взглянула на браслет, который чудом уцелел на её руке, и из глаз её покатились слезы.

– Лучше бы я умерла.

– Дорогая моя, – провозгласил Стив, широко улыбаясь, – я хочу, чтобы вы прожили до глубокой старости! Поэтому вы должны рассказать мне всё, что знаете. И вам больше никто не причинит вреда.

– Я не верю вам.

– А у вас нет выбора.

– Виктор убьёт вас, – Прия зло посмотрела на Милутиновича.

– О нет, мэм. Не питайте себя иллюзиями.

– Для чего вы это сделали?

– Что?

– Сымитировали мою смерть?

– Так надо… И вообще, вы задаёте слишком много вопросов. Я, в крайнем случае, обменяю вас на дневник вашего деда. Если, конечно, Лаврова не убьет Отто Ран…

– А вы и о нём знаете?

– Я знаю всё, бейби, – усмехнулся Стив.

Прия, опустив голову, смотрела куда-то вниз.

– Так что расскажите мне всё, что знаете. Пока не поздно, – настаивал Милутинович, – возможно, это спасёт и вас, и вашего друга.

– Хорошо, – решительно сказала Прия, – но с условием, что вы поможете мне уберечь Виктора от этого жуткого немца.

– Ноу проблем, мэм. Я – человек слова.

– Документ, который вам нужен, – полевой дневник моего деда Азира Кансакара. Это небольшая общая тетрадь в коричневом переплёте.

– Где она? – сосредоточился Стив.

– Она находится у Виктора. Там расшифровка названий на русском языке и путеводитель по карте Королевства Ло с полными указаниями.

– Отлично, мэм. Дальше, – скомандовал Милутинович.

– Для обряда в Пещере Великих Учителей нужны артефакты. Двенадцать статуэток индуистской богини Кали и Изумрудная Чаша Патриарха. Про статуэтки я не знаю, а Чаша находится у Отто Рана.

Стив побледнел.

– Вы точно это знаете?

– Так предполагал Лавров. Он видел старика у Пещеры Ринпоче, и Ран чуть не убил его там.

«Вот тебе и старикашка! – думал Милутинович, продолжая внимательно слушать Прию. – С Лавровым дело уладим – не проблема. По старой дружбе дорожку к Пещере покажет, а вот с немцем… Нужно договариваться. Слишком весомая фигура, как я понял…»

Милутинович резко встал с кресла.

– Что ж, мэм, спасибо за информацию.

– А дальше? – удивилась Прия.

– Что дальше? – в тон ей спросил Стив.

– Вы что, меня не отпустите? – наивно осведомилась непалка.

– А разве был уговор?

– Но вы же обещали! – закричала Прия.

На этот крик в палатку вошел Митчелл.

– Я обещал вам уберечь Лаврова от старика немца. На вас это не распространяется, – обыденно сказал Стив. – Я могу вас даже обменять.

– Проклятый американец! – взвыла Прия и бросилась к Стиву. Дорогу ей преградили двое мужчин, мигом заскочившие в шатер. Стив спокойно посмотрел на ЦРУшника.

– Митчелл, едем искать этого… Отто Рана. А вы, – обратился Стив к агентам, стилизованным под бутанцев, – не спускайте с женщины глаз. Она мне ещё нужна.

Стив вышел из палатки, слыша вслед истерику и проклятья Прии. Митчелл, сопровождавший его, смеялся.

– Вот поэтому я никогда не женюсь, мистер Милутинович.

К вечеру стало холодать. Вообще, Ло Мантанг не отличался тёплым климатом. Безлесье и отсутствие природных источников воды лишали его той необходимой для высокогорного городка влажности, которая создавал свой микроклимат. Если в Катманду ночью было +25 по Цельсию, в Ло Мантанге в то же время могло быть и +3, хотя разница в высоте над уровнем моря была небольшая.

С приходом ночи Виктор почувствовал, что здесь не топят. Да и наивно было бы ждать, что Отто Ран приведет журналиста в апартаменты с джакузи и водяным матрасом в спальне. У Лаврова было много поводов для раздумий. Отто Ран не убивал Прию. Сейчас он со своими аборигенами ищет её по всему городу и его окрестностям. В любом случае в этой погоне за Шамбалой столкнулись интересы сразу нескольких организаций – американская разведка, нацистский пенсионер и он. «Интересно, какого сандаля наши не послали сюда экспедицию из спецагентов? Отправили одного журналиста. А я и уши развесил. Родина в опасности. Враг у ворот. Все на борьбу с Деникиным. Тьфу ты. „Совок“ он и есть „совок“ – дубиной не выбьешь».

Виктор прислушался. Шаги охранника за дверью затихли. Он услышал голоса. Бутанцы говорили что-то на своём языке. К сожалению, Виктор не владел всеми языками мира. Вскоре разговор за дверью тоже стих, и украинец начал думать, как выбираться из этого неприятного места. Первым делом нужно было освободить руки, но они были застёгнуты наручниками сзади. Конечно, самый верный способ в подобных случаях – продеть ноги через руки, заведенные в кольцо вокруг себя. Тем более, что Виктор по природе не был слишком длинноногим и его соотношение ног и туловища было пропорциональным. Но проблема была в том, что бутанцы, уходя, связали ему и ноги и такой вариант освобождения ему не подходил. Виктор вдруг вспомнил шоу силачей, которое когда-то, в конце восьмидесятых, проходило в Киеве. Крепкие парни надували резиновые грелки и те лопались прямо в руках; поднимали запредельные килограммы, но самое главное… один из этих «буйволов» рвал наручники. «Конечно, наручники тому силачу могли и подпилить, но… чем чёрт не шутит, – думал журналист. – Эх, Лавров. От дурной головы ногам больно. Послал бы этих СБУшников, лежал бы сейчас здесь противный Цимош, который до сих пор не прислал подмогу…» Виктор настраивал себя на нестандартное решение. Он напрягся всем телом, его стальные мышцы округлились. От напряжения ноги свело судорогой, но это было неважно. Запястья, словно зажатые в тиски, болели, но эта боль была терпимой. Виктор стал напрягать все мышцы по очереди и передавать энергетический импульс в предплечья. Расслабился – напрягся, расслабился – напрягся. Наконец журналист почувствовал прилив сил как физических, так и моральных. Он в очередной раз напрягся, с силой развел руки в стороны и порвал наручники. «Есс-с-сть!» – мелькнуло где-то в голове. «Оказывается, это правда, что можно порвать наручники… Только сделает это не каждый. Во как, Лавров. И не похвастаешься никому. Как-то стыдно хвастаться. Приехать в Киев, зайти на канал и заорать: „Мужики, я порвал наручники!“ Радуцкий будет счастлив…» Но сейчас было не до шуток. Нужно было действовать. Первым делом развязать ноги, затем изучить тёмное помещение на ощупь.

Виктор знал, из чего в непальских городках строили домики – из глины и камня. Развалить даже такой дом вручную можно разве что кувалдой. Можно было, разбежавшись, выбить дверь вместе с коробкой. Причём сделать это как раз в тот момент, когда охранник будет проходить мимо неё. Виктор простучал все стены. Нет, к сожалению, этот домик был слишком крепок. И о дверь можно было разбиться, но так и не выбить её наружу. «Знал куда ведёт, фриц…» Решётки на окнах тоже были закреплены настолько крепко, что нельзя было и думать о том, чтобы вырвать их голыми руками. «Хороший у кого-то склад, однако».