Марко расхохотался — впервые за все время их знакомства — искренно, от всего сердца.

— Женат? А что, сага, это тебя огорчает? Не беспокойся, у меня нет ни малейшего желания обзаводиться женой, пока не придет время всерьез подумать о наследнике, а это произойдет не раньше, чем через несколько лет. А что касается портрета, то прекрасная леди действительно является здравствующей герцогиней, только это не моя жена, а вдова моего покойного отца. Она очень красива, а если говорить о ее внутренней сущности, то она полностью соответствует наружности. Это особа, достойная всяческого уважения и восхищения!

Сара широко раскрыла глаза, якобы для того, чтобы выразить удивление, а на самом деле — чтобы скрыть смущение. Отчасти поэтому она и сморозила глупость:

— Ну да, конечно. Видно, правду говорят, что все итальянцы влюблены в своих матерей… И мачехи — не исключение…

Она никак не ожидала, что Марко придет в такое неистовство.

— Ты на что это намекаешь?

— О, ради Бога! — Сара немного отступила назад. — Честное слово, я ничего такого не думала. Извини, если я нечаянно коснулась семейной тайны.

С минуту он смотрел на нее так, словно с удовольствием свернул бы ей шею.

Потом его злость улеглась, и лицо стало похожим на деревянную маску.

— Пусть тебя не волнует моя семья и ее история. — Он сделал знак в сторону двери. — Я был бы тебе очень признателен, если бы ты не слушала, о чем сплетничают слуги. А теперь идем, а то я передумаю и отошлю тебя заниматься медитацией в своей комнате.

Угроза в его голосе вынудила Сару молчать, хотя все в ней восставало и требовало отмщения за то положение, в которое поставил ее этот коварный человек. Его любимая игрушка. Вещь. Его путана. И так далее — он сам нашептывал ей все эти слова в минуты страсти.

Сара крепко, до боли, стиснула зубы и заставила себя думать о грядущей победе — и о возмездии! Идя рядом с Марко к конюшне, она старалась попасть в ногу, а он шагал крупно, размашисто, словно хотел лишний раз подчеркнуть, что совершенно с ней не считается. Сара попыталась представить себе его лицо, когда он узнает правду: настоящая Дилайт Адаме благополучно вышла замуж за его бесценного брата, а сам он вел себя, как последний негодяй, и выставил себя на посмешище, похитив по ошибке ее старшую сестру. Интересно, как он из всего этого выпутается — особенно после встречи с ее отцом!

— Атмосфера между ними была так накалена, что это почувствовали, кажется, даже до отвращения раболепные конюхи. Ожидая, пока ей оседлают лошадь, Сара то и дело ловила на себе быстрые взгляды. Тем временем могучий жеребец Марко нетерпеливо бил о землю копытами. Будь ее воля, она и сама предпочла бы этого скакуна по кличке Дьявол — скорее всего, вполне заслуженной. Впрочем, ей была предоставлена возможность выбирать из остальных лошадей. Скорее всего, привилегия была дана неспроста: с расчетом на то, что она в конце концов бесславно свалится с лошади. И все равно этот поступок Марко приятно удивил Сару. Сколько еще сюрпризов у него в загашнике?

— Ну что? Сможешь без посторонней помощи сесть на лошадь? — нетерпеливо спросил он, сильной, мускулистой рукой приглаживая седло для себя. Он явно жалел о своем предложении и не скрывал этого. — Руджеро тебе поможет. Будь осторожна и не слишком натягивай поводья. Бери пример с меня. — Он вдруг понизил голос и ехидно произнес, вонзая в нее невидимое для посторонних глаз жало:

— Увидишь, эта кобыла — точь-в-точь как женщина: нуждается в том, чтобы ей дали понять, кто ее хозяин! Напрасно ты отказалась от того смирного животного, что я предложил вначале. Фьяметта — резвая молодая кобылка, не очень-то признающая дисциплину.

— Не беспокойся! — бросила Сара (можно подумать, что он беспокоится!). Благодаря теннису у меня довольно сильные руки, и потом, Фьяметта такая красавица! Ты только посмотри на эту лоснящуюся шоколадную кожу и белую звезду на лбу! Слава Богу, ты еще не окончательно подавил муштрой ее природную живость. Неужели тебе самому приятнее иметь дело с покорными особями?

В это мгновение Руджеро подсадил Сару в седло, и это избавило ее от ехидного ответа Марко. Выпрямившись в седле, девушка испытала душевный подъем и даже на какое-то время забыла о существовании своего мучителя. Сара проверила послушность своей кобылки и тотчас спохватилась: ведь она «новичок»! Она изменила посадку, прикинувшись неуклюжей, и натянуто улыбнулась.

— Ну что, мы едем? В юности я увлекалась вестернами. Если ты поедешь помедленнее и дашь мне возможность присмотреться, думаю, я смогу копировать твои движения. Я быстро схватываю — буквально на лету! Ты же знаешь.

— Интересно, откуда? Боюсь, что мне предстоит еще многое узнать о тебе.

— Не стоит труда. Если бы ты все обо мне знал и я стала ручной, думаю, ты бы умер от скуки. Или бросил меня ради нового увлечения.

— Хватит молоть вздор. Обрати внимание на лошадь и следи за моими действиями. Если, конечно, хочешь остаться в седле, в которое так храбро забралась. Вряд ли тебе улыбается, едва выехав за ворота, брякнуться оземь.

Так что отложим этот в высшей степени увлекательный разговор до лучших времен.

Могучий жеребец выказывал такое же нетерпение, как и его хозяин. Он всхрапывал, становился на дыбы и выкатывал злые красные глаза, обращенные на Фьяметту, которая впала в некоторую игривость. Это заставило Сару принять строгие меры.

— Прошу тебя, — с притворным ужасом выдохнула она, вцепившись в гриву своей лошади, — придержи своего Дьявола. И давай, наконец, трогаться с места.

Марко мысленно послал ее к черту.

— Хорошо, на твою ответственность. Поехали!

Дьявол взвился, как, наверное, взвивался его тезка, и несколько раз взбрыкнул, что заставило Марко сосредоточить на нем все свое внимание.

Установившая к тому времени полный контакт с Фьяметтой, Сара вихрем пронеслась мимо него. Свобода! Простор! Ей стало безразлично, что он может подумать. Все равно рано или поздно узнает, что она водила его за нос — и даже без особых усилий.

Оставив позади окруженный каменной стеной двор, Сара выехала на конную тропу, которая привела ее на площадку для игры в гольф. Привыкшая к ограниченному пространству, Фьяметта пустилась сначала рысью, а затем галопом по периметру. Низко пригнувшись к холке лошади, Сара нашептывала ей ласковые, подбадривающие слова. Давно уже она не чувствовала себя в таком ладу с собой и со всем миром.

Как вдруг сзади послышался цокот копыт — ее догонял Марко. Цепкие руки вырвали у Сары из рук поводья, и лошадь резко остановилась, недовольно заржав и едва не сбросив всадницу.

— Какого черта! — забыв об осторожности, завопила Сара. — У нее нежные губы, ты сделал ей больно!

— Да ну? — в голосе Марко звучала обманчивая мягкость, никак не вязавшаяся с хищным блеском глаз, устремленных на спутницу. — Позже тебе придется объяснить, откуда ты за такой короткий срок столько узнала о лошадях. Ты мастерица по части объяснений! Конечно, конечно, ты же просмотрела великое множество ковбойских фильмов! И потом, я совсем забыл, схватываешь на лету! — Марко ослабил хватку и насмешливо склонил голову набок. — Ну, а теперь, когда я убедился, что лошадь не понесет, может быть, мы продолжим эту приятную прогулку? Вот тебе случай продемонстрировать только что обретенное мастерство!