Труп Смятина везли в морг. Он лежал на стылых медицинских носилках. Два санитара, похожие друг на друга бледной отрешённостью лиц, ругали Путина. Снег на улицах почти растаял. Люди тонули в грязно-серой жиже. Красно-белый «Форд» притормозил у кирпичного здания. Санитары вытащили носилки с трупом. Перекатили их в пустое холодное помещение. Мерцали люминесцентные лампы. Появился коренастый человек, склонился над трупом. Волосы он спрятал под голубой шапочкой. Нижнюю часть лица скрыл маской. Из-под белёсых бровей смотрели внимательные, чуть воспалённые глаза. Коренастый человек что-то объяснял санитарам. Труп переложили на полку. Смятин услышал: «Мы поменялись телами». И проснулся.

Он сидел в кинотеатре. Несмотря на потоки тёплого воздуха, его по-прежнему знобило. На экране лысый человек говорил остроносой блондинке: «Мы поменялись телами». Смятин подумал, что надо ехать в Херсон и перебираться через границу на такси. Таможенники не могли не пускать обычные машины. Или правда что-то знал тот моложавый усатый позёр, якобы приехавший в Одессу к любовнице, – и скоро война? Нет, глупости. Россия и Украина не могли воевать открыто, стенка на стенку, под красный смех.

Смятин едва дотерпел до конца фильма. Третьего на сегодня он уже бы не выдержал. Ожидание накапливалось, как яд. Озноб крошил мысли, как льдинки.

– Алло, у тебя всё в порядке? Мы волнуемся.

Звонила жена. Голос её и правда казался встревоженным.

– Нет автобусов, – выдохнул коньяком Смятин.

– Та-ак… И что делать?

– Вот сейчас иду на вокзал.

– А что говорят?

– Говорят, что решают вопрос. Тут много таких, как я. – Смятин вышел из торгового центра. К вечеру опять прихватил мороз. Снег блестел, скользил, становился опасным. – Но вроде бы все едут в Херсон.

– Да, я читала форумы. Тут, представляешь, по ТВ показали, что Россия пустила от украинской границы специальный автобус.

– Так может, им ехать? – уцепился Смятин.

– Господи, ты им веришь? – перебила жена. – Это же для лохов! У тебя деньги остались?

Смятин вздрогнул. Любой материальный вопрос в их семье, как правило, кончался руганью.

– Да.

– Точно?

– Ну да, – остановившись, Смятин поискал сигареты, – но немного.

– Хватит на то, чтобы добраться?

– Ну…

– Так, ладно, – жена одёрнула сама себя, – глупый вопрос. Иначе ты бы её уже взял. Надо тебе перекинуть денег. – Голос её изменился. – Господи, и на что ты их только потратил?

– Тебе дать подробный отчёт? – Смятин ухитрился плеснуть желчи.

– Я и так знаю – книжечки, правда?

Смятин промолчал.

– Ладно, езжай на вокзал. Может, там что наладилось.

– Ладно.

Он чувствовал, что жена сказала не всё.

– Да?

– Я волнуюсь. И мы тебя ждём, твои девчонки. Приготовили тебе к Новому году подарки. – Голос её стал нежным. – Люблю тебя. Будь осторожен.

– И я люблю.

Разговор влил сил. Сердце оттаяло, нежность подтопила ледяной панцирь. Подходя к автовокзалу, Смятин помнил о бородатом. У касс вновь никого не было. Девушка за стойкой узнала его. По её улыбке Смятин понял, что на этот раз его ждут хорошие новости.

– Вы вовремя. Вроде бы решился вопрос с Крымом.

– Вроде бы?

– Точно вам сейчас никто ничего не скажет. Но автобус туда идёт.

Смятину показалось, как свет залил пространство.

– Отлично! Когда?

– Через полчаса.

– Что?! – Оживший, Смятин торопливо полез за деньгами. – А если бы я не пришёл? Вы же обещали мне позвонить!

– Слишком много желающих, – отчеканила девушка, больше не напрягая себя улыбкой. – Ехать будете?

– Да-да, конечно!

Девушка выбила билет. Мир стал теплее, ярче. Смятин наконец-то согрелся. Проверил билет. И тут рванула новая ледяная бомба.

– Н-но, – он даже начал заикаться, – тут написано, что билет до Херсона.

– Не имеем права выбивать в Крым. Временно оккупированная территория.

– Но в Крым-то, – Смятин заиграл желваками, – мы попадём в итоге?

– Водитель будет решать на границе. Там вроде бы всё договорено.

– Вроде бы, – злым эхом повторил Смятин.

Автобус стоял длинный, бледно-синий, похожий на свинцовую гантель. Люди грузили вещи, садились сами, настороженные, взволнованные, но уже с надеждой. Впереди ждала дорога. Томительное, нервное ожидание оставалось в прошлом. Смятин полез в салон.

– Стоп! Билет!

Высокий крепкий мужик со светлым «ёжиком» – ему бы не автобус водить, а быть генералом НАСА, подумал Смятин, – преградил путь. Ладонь, вытянутая как запретительный знак, была красная, в мелких трещинах.

– Вот, – Смятин дал билет.

Водитель, сощурившись, посмотрел.

– Здесь не выбит багаж.

– У меня нет багажа. Только это. – Смятин снял со спины рюкзак.

– Это тоже багаж. Оплачивайте!

– Что за чушь? Этот рюкзак даже в самолётах…

– Вы не в самолёте! – зло перебил водитель. Говорил он с присвистом, точно колесо подтравливало. – Оплатите или езжайте другим транспортом. Если найдёте, конечно, – он хмыкнул.

Смятин расплатился, отмусолив десятку. Несмотря на то что он брал билет за полчаса до отправления, место досталось ему впереди, сразу за водителем. Рядом сидела пышнотелая черноволосая дама с киношной мушкой на левой щеке. Громко и чётко, как управдом, она рассказывала по телефону, какой сволочью оказался её бывший муж. Заметив Смятина, дама недовольно поморщилась. Чуть подвинула в сторону сдобные ноги. Смятин не без труда протиснулся на своё место. Водитель заскочил в автобус, пересчитал пассажиров. К нему добавился помощник – с таким же светлым «ёжиком». Рыкнул мотор, автобус выдвинулся к крымской границе.

* * *

Дама по соседству говорила долго, и говорила бы ещё, если б не вмешался второй водитель. Сделал замечание, попросил не мешать. Водитель и дама немного поспорили. И, сбросив напряжение, успокоились. Дама прилепилась с расспросами к Смятину. Он агакал и угукал в ответ. Не найдя откровенности, дама принялась жаловаться на то, как рухнул её бизнес после аннексии. Граница отделила от нормальных поставщиков, а в России было дорого, недоступно, сложно.

– Жили нормально, так нет же ж, домешали эту политику, поломали людям, – тут она делала ударение на последний слог, – жизнь. И шо? Жизни людям нет!

Смятин никак не мог сосредоточиться на её словах. И в то же время она отвлекала его от мрачных видений и мыслей, порождённых тьмой за окном. Наконец включили маленький телевизор. Запустили российский сериал – очередную вариацию на тему Золушки, приправленную бандитами и ментами. Дама отвлеклась: