— Подумай перед тем, как что-либо говорить, — хрипло почти зашипел Эдвор. — Перед тобой сейчас стоит жена твоего сына и мать твоих будущих внуков. Поэтому я повторюсь: очень хорошо подумай перед тем, как закидывать кого-то обвинениями. Я все сказал. У вас есть еще два сына. Меня больше не трогайте. Пойдем, Огонечек. — Эдвор построил портал, и мы вместе с ним тут же очутились около моей сестры, словно ненаследный принц знал, где должна была находиться в этот момент Мики.

— Вот, возвращаю сокровище. — Эдвор, ухмыльнувшись, кивнул Молону и тут же исчез.

— Это что вообще было? — ошарашенно прошептала сестра, дядя же молчаливо, но хмуро наблюдал за мной.

— Принц избежал брака с нежеланной невестой, — хмыкнула я, ощущая разливающуюся в груди досаду.

— Значит, ты все же желанная… невеста, — с особым выражением проговорила она последнее слово, тепло улыбнулась и обняла меня за плечи.

В следующий раз мы встретились с Эдвором только через два месяца. Он не посетил меня ни дома на каникулах, ни в академии во время заключительной четверти обучения.

Но как только я вернулась после каникул в академию, на моей подушке меня ждал цветок. И так происходило каждое утро последующие два месяца.

Все королевство готовилось к свадьбе среднего сына короля, даже моих родителей пригласили ко двору, вернув им королевскую милость, лишь я никак не готовилась к предстоящему торжеству и даже не общалась с женихом. Только цветы. Хотя даже им я была рада несмотря на то, что понимала, насколько это мелко и недостойно, но все равно не могла не радоваться, позабыв обо всех своих обидах и, кажется, вообще обо всем на свете, лишь бы опять видеть и нюхать фиолетовые цветы.

По окончании академии я успешно сдала устные экзамены, а вместо практических мне поставили прочерки и отметку, что не рекомендуют меня к практике. Сестра же сдала все на высший балл, и ее распределили на Горную гряду. Сама Мики была в восторге, ведь вместе с ней туда должен был отправиться и Миэр.

Отношения между ними были… бурными. Сестра не делилась со мной слишком личными подробностями. Да она даже себе иногда не хотела признаваться в том, что влюблена в парня, как кошка, а потому всячески отрицала свои чувства, но несмотря на это пара была неразлучна.

Миэр еще к четвертому году обучения смог наконец-то отвадить всех парней от Мики. Это произошло, когда он перешел на десятый уровень владения огнем. Вот тогда-то все остальные парни стали обходить Микаэлу десятью дорогами. Никто не хотел иметь такого мощного мага во врагах. Мне тогда даже казалось, что единственной, кто искренне радовался за успехи Миэра, была я, потому что Микаэла злилась, застряв на девятом уровне, а все остальные завидовали небывалой мощи конкурента.

Получив документы на руки и собрав вещи, мы с Микаэлой переместились в наше родовое поместье. Впервые без помощи Молона: после выпуска Мики можно было колдовать везде и столько, сколько ей заблагорассудится, а порталы у нее получались прекрасные.

Наш родовой замок встретил нас небывалым блеском, а затем в коридоре появились отец, маменька и… Эдвор. Да, мой муж, выдававший себя за моего жениха, встретил меня и как ни в чем не бывало прижал к себе, целуя в лоб.

Оказывается, он покинул дворец и все эти два месяца помогал моим родителям восстанавливать наше родовое поместье. На свои деньги.

— Спасибо, конечно, — поблагодарила я мужчину сразу же, как мы остались наедине после праздничного ужина, — но не стоило… наверное, — тихо произнесла я и прислонилась спиной к двери, за которой меня, должно быть, уже дожидалась Мики.

— Стоило, Огонечек. Мы же здесь с тобой жить будем.

— Здесь? — ахнула я.

Не сказать, что я расстроилась. Напротив. Я хотела жить с родителями, я по ним безумно соскучилась. Но опять то самое чувство досады и разочарования вернулось ко мне. Эдвор помог с ремонтом не для меня, а для собственного комфорта. Вот и все.

— Ты хотела жить во дворце? Расстроилась так… — шепнул Эдвор, склонившись надо мной, а затем поцеловал меня. И я… Да, я позорно опять забыла обо всем.

А после этого поцелуя была, казалось, самая длинная неделя в моей жизни. Я не спрашивала своего супруга ни о чем, просто млела от его постоянного внимания и от того, насколько полюбили его мои родители, а еще от того, как постоянно фыркала Мики при виде нас, обсуждающих дизайн нашей с Эдвором спальни.

Мы никак не могли сойтись в выборе цвета гобелена. Мне это казалось милым, и я, даже немного специально подразнивая Эдвора, не соглашалась с ним, а он только что и делал, как говорил о брачной ночи, а потому хотел успеть завершить ремонт в нашей спальне до свадьбы. Эдвор, совершенно не стесняясь, постоянно шептал мне о грядущей между нами близости, вгоняя меня в краску и заставляя сердце сильнее стучать от предвкушения.

В ночь перед днем торжества Эдвор попросил меня прогуляться с ним по заснеженному саду, но, когда я вышла комнаты, он снял с меня мой старый зимний плащ и тут же накинул мне на плечи пушистый белый полушубок.

— Надень его завтра на церемонию.

— Спасибо, — кивнула я, соглашаясь, а потом не сдержалась и первая потянулась к его губам для поцелуя, и Эдвор, конечно же, ответил. Не мог не ответить.

Его поцелуи действовали на меня сильнее, чем Дурман-трава, и всю эту неделю я была словно на вершине блаженства, а еще, кажется, я впала в зависимость от своего личного дурмана. Пиком этой самой вершины стал девятый день третьего земного (январь) месяца — день нашей свадьбы.

На мне было платье рода Стефано, в нем выходили замуж мама Эдвора и его бабушка, так же и после нас оно осчастливит многие поколения. Традиция королевского рода. Само платье казалось невесомым, светло-светло голубое, почти белое — как безмятежные облака, пролетающие по морозному яркому зимнему небу. Фата так же, как и шлейф, тянулась далеко позади меня, а я просто была счастлива. Безумно. Несказанно.

Первым делом мы посетили храм огня, в котором Мики сняла иллюзию с моей руки, и все присутствующие увидели потрясающий брачный узор, конечно же решив, что богиня приняла наш с Эдвором брак.

А после храма были гуляния в столице, мы шли с Эдвором рука об руку по украшенной цветами зимней заснеженной улице и приветственно махали и улыбались горожанам, пришедшим пожелать счастья нашему браку. Это тоже была часть традиции, за которой последовал длинный бал с великим множеством гостей, среди которых нашлась и принцесса соседнего королевства. Она выразила мне не только пожелания счастья, но и свою благодарность:

— У наших с Эдвором родителей было какое-то слишком ненормальное желание поженить нас. И ты даже не представляешь, как я рада, что Эд встретил тебя.

Девушка не хотела меня обидеть, но ее слова меня все же ранили.

— А как же вы, ваше высочество?

— Можешь обращаться ко мне на «ты», Милли. Надеюсь, мы с тобой подружимся. Ты ведь тоже теперь Высочество. — Блондинка улыбнулась еще шире, напоминая мне сейчас цветочную фею из детских сказок. И в душу заполонила колючая обида.