– Так скучно же. – Каберуз потянулся до хруста в костях. – Скорей бы уж на дело, потом получить денежки, и по бабам.

– Ну вот, дождались, – захихикал Зепп Бовин. – Опять все свели на баб, и как раз в такой момент, когда их взять просто неоткуда…

– Чего вам дались эти бабы, – проворчал бывший порноактер Бето Нильсберг. – Пятый день никакого покоя от вас. Бабы, бабы, бабы…

– Тебе легко так говорить. Вето. Натрахался лет на пятнадцать вперед, да еще деньги за это получал, – заметил Зепп. – Мне в жизни не удавалось даже поговорить с такой девкой, каких ты в каждом фильме десятками имел… Это ж какой кайф, наверное… – добавил Зепп, мечтательно глядя в потолок.

– Какой кайф, придурок ты недоделанный! – не удержался Нильсберг, он свесился со своей койки, и лицо его подергивалось от нервной судороги. – По двенадцать часов съемочная смена да еще пять инъекций в член! Это кайф, по-твоему, недоумок?!

– Чего, правда, что ли? – подавленный таким страшным признанием, спросил Зепп и осторожно коснулся своей промежности.

Заслышав волнующее начато интересного разговора, лопоухий Тедди Сикорский оставил пост и, подкравшись так чтобы не заметил Пит, стал прислушиваться.

– Тедди! – не поворачиваясь, крикнул ди Торро. Он чувствовал весь катер как свой собственный организм. – На место, змееныш! Если пропустишь сигнал, я с тебя шкуру спущу!

Сикорский на цыпочках уркакал обратно и уже оттуда обиженно простонал, не отрываясь и ни о чем таком не помышляет.

Однако Пит не поверил. Он еще раз прорычал слово «змееныш», и в этот момент послышалось гудение пеленгатора. Его процессоры стали бешено греться, и вся система охлаждения забулькала хладагентом и застрекотала дюжиной вентиляторов.

Все напряглись, прислушиваясь, что же будет дальше. А пеленгатор продолжал взламывать оборону пойманного сигнала, срывая с него один за другим кодировочные покровы.

Наконец послышались отдельные слова, и это означало, что происходит определение конкретного абонента на Ловусе. Запутанные схемы линий связи перегрузили пеленгатор, и он жалобно запищал, злясь, что не может выдать клиента вместе с потрохами. Впрочем, ему на помощь тут же пришел мощный компьютерный центр корабля-шпиона, прикомандированного к катеру по личному распоряжению генерала Роммеля.

Вскоре стрекотание прекратилось, и Пит ди Торро, шевельнувшись на стуле, осторожно спросил:

– Тедди, дружище, что там?

– Есть полный адрес, сэр.

Услышав эти долгожданные слова, Пит вскочил со своего места и, ворвавшись в шпионскую каморку Тедди, отвесил ему от избытка чувств звонкий подзатыльник.

– За что, мистер ди Торро?! – возмутился тот.

– Цыц, змееныш! – не глядя на Тедди, а только следя за входящей лентой распечатки, ответил Пит.

Тем временем остальные члены команды находились на своих местах и ждали, когда ди Торро огласит полученную информацию. Вскакивание с мест до времени и суета считались плохим тоном и наихудшей приметой, поэтому наемники валялись на смятых матрацах так, как будто ничего еще не произошло.

Наконец появился исполненный торжественности Пит и прочитал с клочка бумажки, словно оглашая королевский вердикт:

– Окрестности Венисото, частный госпиталь «Трибанама»!

– Может, трипанома? – уточнил бывалый Вето Нильсберг.

– Успокойся, трахальщик, я прочитал так, как оно есть.

– А я что – мне ведь без разницы.

– Ну, тогда поехали – нам до Ловуса семь часов топать… Тедди, давай за штурвал!

– Прошлый раз, сэр, вы сказали мне, что я баный водитель и больше вы меня за штурвал не пустите! – напомнил Сикорский.

– Ну-у, это когда было, Тед.

– Три дня назад! – прокричал из своей каморки помощник!

– Короче – так! Быстро за штурвал, а то ты у меня сейчас получишь! Навязался на мою шею!

Вполне обычная перебранка дяди и его племянника служила для остальных бесплатным развлечением.

Тедди появился в проеме двери и, криво усмехнувшись, сказал:

– Пятьсот кредитов мне на карман, дядя Пит, или давайте крутите руль сами.

– Что?! Да я тебя!

– Вы обещали отцу, что будете обо мне заботиться, – напомнил Тедди. – А вы что же?

Пит замер с занесенной рукой, потом почесал затылок и под смех остальной команды отсчитал Тедди пять сотенных.

– Ну что тут поделаешь? – развел он руками, когда Тедди уже запускал движки. Действительно, обещал Сэму пристроить мальчишку к делу. Стрелять в людей ему еще рано, так что пусть пока штурвал крутит.

Спустившись со второго яруса, Луи Каберуз натянул на свой мускулистый торс армейскую футболку.

– Ты чего, рано еще, – заметил ему Зепп.

– Лучше рано, чем никогда, – с наигранной мрачностью произнес Каберуз, и Зепп махнул на него рукой.

– Кстати, кажется, наш клиент – дружок Колина Дзефирелли, – как бы между прочим заметил Пит.

– Дзефирелли? – переспросил бывший редактор журнала Феликс Номэн. Он приподнял с подушки свою большую голову и мутным взглядом уставился на Пита. – Почему раньше не сказал?

– Так неизвестно было.

– Брешешь, Пит.

– Ты же интеллигентный человек, Феликс. Журнал издавал – и вдруг «брешешь». Надо сказать: «Пит, ты говоришь мне неправду. Ты дерьмо, Пит».

– А если без шуток, то я не боюсь и самого Дзефирелли, – подал голос Каберуз. – Я в него уже два раза стрелял. И второй раз попал, но только в плечо.

– Как он на это отреагировал, Луи? – тут же поинтересовался Зепп.

– Он не очень рассердился и даже дал мне уйти.

– А остальным? – спросил Нильсберг.

– Я же сказал – мне он дал уйти. Про остальных мне ничего не известно, – Каберуз театрально развел руками и улыбнулся, показав стальные коронки.

– Ладно, ребята, хватит пугать друг друга, – вмешался Пит. – Шестьдесят кусков на каждого – это вполне подходящая сумма, чтобы сунуть башку в любое пекло. А если кому-то не хочется рисковать, пожалуйста, порядок вы знаете, на Ловусе есть порт и дуйте себе по домам.

– Ну-ну, Пит, только смотри не расплачься, – зло усмехнулся Феликс. – Никто не откажется, ты же знаешь. А уж мне, человеку, убившему двух критиков и одного автора, вообще отступать некуда.

– А зачем же ты их поубивал, Феликс? – спросил Каберуз, которого очень заинтересовало признание бывшего редактора.

– Если бы я их не поубивал, они бы меня в полгода сожрали и тираж мой с землей сровняли.

– Да ты что, серьезно? – искренне удивился бывший сержант. – Я и не знал, что вы, писатели, такие крутые. Я вас считал безобидными, вроде тех парней с сачками, что бабочек ловят и опарышей из земли выковыривают… Для науки стараются… А вы, как венерологи подпольные, все у вас на ножах.