— Странно, что следователь ему поверил, — заметил Павел, — монтеру этому.

— А что следователь? Он же местный. Он и не про такое слышал. Давно, говорит, я ждал чего-то в этом роде. Тут, он рассказывал, недавно позвонил ему мужик, перепугался насмерть: дочку фотографировал в собственном доме, никого в комнате не было, а как пленку проявил — смотрит, две темные фигуры у дочки за спиной виднеются. Да все знают, что неладно у нас. Эти приезжали… с рамками какими-то. Все ходили, крутили их повсюду. Молодые, наглые… Аморалии какие-то тут у вас, говорят. Да вы не расстраивайтесь, — утешила она Бориса, — тут у нас полно всяких тварей шастает. Мы бы и рады их отвадить, да не можем. Вреда, правда, вроде от них нет. Напугать, правда, могут. Пойдешь в лес за грибами и на такое наткнешься… Мы уж их кто крестным знамением, кто матом…

— И давно тут творится такое? — поинтересовался Борис.

Женщина пожала плечами.

— Места тут всегда были нехорошие. А хуже всего стало лет этак тридцать-сорок назад. Говорят, небо тогда несколько дней светилось. И всякая нечисть так и поперла. Эти, правда, говорят, ну, контрактеры какие-то, что никакая это не нечисть. Что это инопланетяне, значит, сюда зачастили. Потому что им не понравилось, что бомбу у нас взорвали. Но это ж не у нас! Это на севере!

«А тут, выходит, не север…» — подумал Павел.

— На Новой Земле, что ли? — спросил Борис.

— Да, наверное, — неуверенно ответила женщина.

— Интересно получается. Бомбу взорвали на Новой Земле. А нечисть поперла у вас.

— Получается, так. Мамка моя рассказывала, сюда даже вояки приезжали. Оцепили какое-то место в лесу, никого не пускали. Потом уехали.

— Вот как? — Борис явно заинтересовался. — А где это место?

— Ближе к Чупинской губе. Дико там. Пусто. Да я плохо знаю, лучше Никиту спросить. Он, говорят, бывал там.

— А кто это — Никита?

— Лесник наш. Он не местный, но давно тут живет. И лес хорошо знает. Да вы в охотинспекцию зайдите. Может, он там…

Вот так и получилось, что на следующий день они шли по центральной улице поселка. Вид открывался унылый. Некоторые дома стояли заколоченные, некоторые слепо таращились темными провалами окон.

— Умирает поселок, — заметил Борис. — Скоро все отсюда съедут. Кормиться нечем.

— А раньше чем кормились? — удивился Павел. Места тут выглядели даже не романтически-дикими, просто до предела унылыми. Горстка бревенчатых домов на голой болотистой проплешине, чахлая растительность, грязь…

— Ну, — ответил Борис, — раньше пол поселка карьер обслуживало. Тут, неподалеку. А сейчас разработки свернули — нерентабельным оказался…

— А что добывали?

— Отделочный камень, — ответил Борис, — то есть по официальной версии.

Он нагнулся, поднял с земли какой-то обломок, почистил его рукавом…

— Беломорит, — сказал он, протягивая его Павлу.

Тусклый черный скол неожиданно сверкнул глубокой небесной синевой.

— В свое время в моде был у архитекторов, — пояснил Борис. — Даже метро в Москве им отделывали.

Павел повертел обломок в руках и рассеянно отбросил его.

— Послушай, Борис… — неуверенно сказал он, — ты же вроде производишь впечатление разумного человека. Неужто ты всерьез все это воспринял? Всю эту историю. Какая-то темная баба…

Борис внимательно поглядел на него.

— А тебе ничего не показалось странным?

— Да мне все показалось странным, — сердито отозвался Павел.

— Нет, одна-единственная деталь.

— Насчет темных силуэтов за спиной у девочки?

— Нет… хотя про такое я тоже не один раз слышал. Я о другом говорю. По ее словам, тут всегда было неспокойно — бывают такие точки пространства, в которых процент аномальных явлений гораздо выше, чем в среднем по стране, — но особенно неладно стало после ядерных испытаний на Новой Земле. Ты же знаешь — больше испытаний такого масштаба у нас не проводилось. Ни до, ни после.

— Совпадение, — неуверенно сказал Павел.

— Нет, милый мой, не совпадение. Я уже слышал про такое.

— Где?

— На Урале. В Челябинской области. Там тоже, по преданиям, еще в древности летали небесные огненные колымаги. Забирали людей, скот. Ну и, как всегда, ходили легенды про всяких горных оборотней. А где-то в конце пятидесятых там тоже бахнуло. Секретный завод какой-то. Ходят слухи, что по производству атомного оружия. Народу погубил — не меньше, чем Чернобыль. И после этого всякие чудеса участились. Словно поперло откуда-то…

— Да просто телефонизировали там поселки, — предположил Павел. — Вот и стали все кому не лень звонить всяким столичным корреспондентам.

— И после этого ты меня называешь циником?

— Да просто есть такая штука, как научный подход. А то смотреть смешно — ходите и бормочете, как шаманы: «Нехорошее место, нехорошее место»…

Борис пожал плечами.

— Смейся сколько хочешь, но такие места и вправду есть. Здесь. В той же Челябинской области. Под Пермью… Места, где люди видят странные вещи.

— Люди часто видят странные вещи, — возразил Павел, — и врачам это известно лучше, чем кому бы то ни было.

— Может быть, — согласился Борис, — но почему-то в некоторых местах это случается особенно часто. Огненные шары, например, голоса, светящиеся фигуры…

— Ангелов, — подсказал Павел.

— Да. Видят нечто. Что-то, что человеческий мозг, может быть, и воспринять адекватно не способен. Вот он и старается. Придает видимому узнаваемый облик.

— То есть то, что человек видит, в известной степени зависит от самого человека?

— Вот именно.

Павел поразмыслил.

— Предположим. Но как это согласуется, скажемте мумией пришельца? Ведь это не галлюцинация. Это и вправду мумия. Если она на самом деле была, разумеется.

— А ты про историю с воздушным кораблем слышал? — спросил Борис.

— Тоже мираж?

— Нет. В старых хрониках записано. В былые времена на небе часто появлялись воздушные корабли. Все как положено, заметь — настоящие корабли, с полной оснасткой, под парусами… Теперь что больше видят — всякие обтекаемые объекты, а тогда в небе летали парусные суда. То есть, получается, видят то, о чем имеют представление, да? Так вот, однажды такой корабль, пролетая над какой-то европейской деревушкой, неожиданно зацепился якорем за дерево. Якоря они, видишь ли, забыли поднять. Ну и застрял, естественно. И оттуда, с корабля, полез матрос, чтобы якорь этот отцепить. К тому времени внизу уже собралась порядочная толпа народу. В общем, навалились, стащили этого матроса с дерева…

— И что с ним сделали? — поинтересовался Павел. — На костре сожгли?